Стелла Александрова - Любовь спасет нас

Приближалось время обеда, когда я вспомнил, что в соседнем кабинете трудится аудит. Очень хотелось узнать, что откопала Вета за это время. Тем более, "Муккон" уже звонил выяснить, готовы ли мы сотрудничать с ними. От мыслей о Вете что-то зажглось в груди. Сердце мое забилось так, что я даже сам его услышал. Я не знал, что такое аритмия, только слышал от матери, когда она жаловалась на сердечное нарушение. Но, видимо, и мне пора, начинать лечить сердце.

Вышел в приемную. Марина вопросительно взглянула на меня.

– Успокоительные есть? – спросил.

– Что? – округленными глазами спросила она в ответ. – У нас в аптечке приемной, ничего нет, кроме перекиси водорода, вы же знаете.

Знал, потому что на производстве пару раз царапины приобретал.

– Пошутил, – сказал я. – Марина, закажи мне обед в кабинет на две персоны. Чтобы минут через 20 был готов. А меня на 40 минут ни для кого нет.

– Будет сделано, шеф! – улыбнулась Марина, и стала набирать номер заводской столовой.

Поговорив с помощницей, я вернулся в рабочий ритм. Чтобы его снова не потерять, стремительно пошел в соседний кабинет, и вошел без стука. Не царское это дело – гендиректору о себе самому сообщать. А чем больше жесткости в общении с моим наваждением, быстрее растает оно, и я излечу свое сердце.

Открыв дверь, я увидел, как по команде на меня посмотрели 4 пары глаз.

– Здравствуйте! – услышал в ответ: здрасьте, здравствуйте, привет. Последним приветствие было моей сестренки Вики, расщедрилась для брата.

– Светлана Дмитриевна, пройдите ко мне в кабинет, – твердо сказал я, – коллег можете отпустить на обед. – Она смотрела на меня зелеными глазами из под очков так, как будто я ее пришел задушить. Хотелось бы, но только в объятиях, поэтому от греха подальше, развернулся и вышел.

Пока шел к себе, подумал. А может ее после аудита закадрить, переспать с ней и излечиться от нее. Так жить нельзя, забывая о работе. Ставить женщину во главу жизни, считай, что пройдет бездарно!

Дверь закрылась за Савельевым, у меня прорезался голос.

– Ну что, идем на обед, – прохрипела я. – Виктория, закройте, пожалуйста, кабинет на ключ. Встречаемся через час, – взяла рабочие записи, сумку, прихватила плащ. Столовая, нам показывала Марина, пока мы шли сюда утром, находилась в соседнем корпусе.

В приемной директора никого не было. Я остановилась, собираясь с мыслями и пытаясь затолкать чувства на задний план. "Савельев просто прекрасная картина, – запомни твердила я себе, – и будь пожестче с ним в разговоре. По делу, коротко и емко, а еще добавь, как можно было так запустить финансы на заводе? Поддеть его, чтобы разозлился. Психи-мужчины никому не нравятся, мне тем более, – улыбнулась я, радуясь, своему решению, и перехватив удобнее плащ в одной руке, подняла другую постучать в дверь директора, как она открылась.

Я ждал Ливанову и, чем больше проходило времени, чувствовал, что рабочий вопрос меня уже не так волнует, как ее появление в моем кабинете. Приход затягивался, решил встретить в приемной, открыл дверь и внезапно увидел девушку за порогом. На мгновение, глядя в ее глаза, опешил. По ее растерянному виду понял, что и для нее момент неожидан.

– Проходите, Светлана Дмитриевна, – посторонившись в дверях, сказал я.

Она прошла к столу для встреч, повесила плащ на спинку стула. Отодвинула другой.

– Можно? – спросила я Савельева. Мне надо было срочно сесть, я чувствовала, что не только речь заплетаться начинает у меня, но и ноги подрагивают, несмотря на медитации в приемной.

– Да, конечно, – проходя к своему столу, ответил он.

Я села. Вид моих записей, оказал на мою голову лечебное воздействие от харизмы Савельева, и я и не отрывая взгляда от своей тетради, начала толкать речь.

– Скажу сразу по существу, – с твердостью в голосе произнесла, – первое, завышены цены закупок для вашего предприятия поставщиками, второе – такая же ситуация в транспортных перевозках, завышены фрахты. Третье, по пяти счетам-фактурам за транспортные перевозки – липовые накладные. Водители их не совершали. Мы пробили организации, являющиеся экспедиторами вашего предприятия, они открыты недавно, одна в прошлом году – декабрь, вторая всего лишь 2 месяца назад. Сумма проходящая по ним составляет 343 500 рублей с НДС, – я говорила все это, не глядя на Савельева. – У меня здесь и другие суммы, которые в разнице цен между существующими в документах и предлагаемыми от ваших партнеров в настоящее время. Нам предоставили…– дальше не смогла продолжить, в дверь постучали.

Я подняла голову и увидела, как тяжело смотрит на меня Савельев и желваки ходят на его лице.

– Войдите, – громко произнес он.

В кабинет вошла женщина в возрасте 50 лет, неся в руках большую пластмассовую сумку, напоминающую переносной холодильник. Она поздоровалась с директором, прошла к столику стоящему перед диванчиком, и стала, молча, расставлять из сумки посуду. В воздухе разнесся запах еды. У меня невольно потекли слюнки. Я сглотнула и поймала взгляд Савельева. Мне, показалось, он улыбнулся. Нет, мне такой нежный Савельев не нужен. Я с трудом дождалась, когда женщина закончит сервировать стол, и как только она открыла дверь выйти, продолжила:

– Мы можем вам предоставить письма-предложения фирм поставщиков на закупаемое вами сырье, перевозки....

– Стоп, – выставив ладонь вперед, мрачно произнес Савельев, – предоставляйте. Слушать больше не хочу. Я понял, что на моем заводе процветает воровство. Отчет по сегодня проделанной работе, сможете мне к 4 часам сформировать?

– Постараемся, – ответила я.

– А сейчас давайте пообедаем, я заказал на двоих, – кивнул он на столик, заставленный едой.

Я поднялась. Сидеть рядом с ним и кушать – я же всю еду мимо рта пронесу от волнения.

– Спасибо, но меня ждут в столовой, – соврала и продолжила лгать, – на меня уже взяли там блюда, – подхватила плащ, пока ошеломленный моим отказом, Савельев ничего не мог вымолвить, в пару секунд я оказалась в приемной. Собираясь быстро уйти, не рассчитала силы, и сильно стукнула дверью. Но извиняться не было ни времени, ни желания. Если его это взбесит, мне даже на руку.

Я даже не нашел, что ответить этой сумасбродной девчонке на ее отказ. А ведь я ее пожалел, заметив, что ей есть хочется. Теперь это вызвало во мне раздражение, а стук захлопнувшейся двери увеличил его в геометрической прогрессии с известием, что с предприятия, по сути, утекают миллионы.

Я поднялся, и только увидел, что Ливанова забыла свою тетрадь. Открыл ее, забив на этичность, что нельзя читать чужое. Очень интересно стало, как организована Вета. Но лучше не заглядывал бы. Ровным почерком, гелевой пастой, с организованностью у Ливановой был наивысший уровень, она выписала номера УПД, счет-фактур, актов с указанием дат, описания услуг, денег. Даже на вскидку, сумма вызвавших недоверие документов была до неприличия внушительная. Здесь были написаны и фирмы, с комментариями о них. Я внимательно читал все записи, страницу за страницу. Если вслух сказанное Ветой не так сильно я воспринял, ожидая отчет, то наглядное меня поразило.