Эрин Маккарти - Твои сладкие губы

Происходивший разговор заставил Кэтрин задуматься. У нее не было никакой конкретной мотивации, когда она украшала свое тело. Просто однажды она вдела в ухо свою первую сережку и не смогла остановиться. Поначалу это было развлечением, затем стало способом выделиться из толпы, противопоставить себя обывателям, но потом… становясь старше, Кэтрин все чаще спрашивала себя, как далеко готова зайти. В двадцать четыре татуировки и пирсинг еще выглядели круто, но сейчас возраст Кэтрин приближался к тридцати, и со временем отпечатки, наляпанные на тело в молодости, могли превратиться в напоминание о собственной глупости.

Но как она будет выглядеть без своих украшений? Слишком долго Кэтрин не снимала пирсинг даже на ночь. Наверняка на одной голове навешано не меньше полкило!

– Скажем так, – медленно произнесла она, – с каждым новым проколом я словно снимаю свое предыдущее лицо и надеваю новое. Это как маскарад, который никогда не кончается.

– А где же тогда твое настоящее лицо? – резонно спросил Джерри. – И что будет, когда ты решишь избавиться от всего этого хлама? Повсюду останутся дыры, причем некоторые диаметром в сантиметр, вроде той, в мочке, куда вдета эта нелепая шайба. – Джерри коснулся уха Кэтрин.

– Они затянутся, хотя и не до конца.

– А еще остались места на теле, в которых нет пирсинга? Лично я уверен, что нет.

– Почему же? Пара мест найдется. – Кэтрин лизнула Джерри в висок и шепнула на ухо один из вариантов.

Джерри охнул.

– Должно быть, адски больно!

– Пока не знаю. – Кэтрин взяла руку Джерри и сунула ее себе между ног. – Можешь найти место для прокола?

Даже при мысли об этом он возбудился, как подросток. Колечко в клиторе, хм. Это облегчило бы поиск нужной точки во время орального секса, подумал Джерри.

– Знаешь, Кэтрин, теперь идея с пирсингом не кажется мне такой уж… нелепой. – Он опрокинул девушку на спину и навалился сверху, часто дыша и кусая ее губы. – Ты мне нравишься все сильнее.

Джилл в отчаянии сжала кулаки, потом нервно повернула ключ зажигания. Она должна была догадаться раньше!

Или она догадывалась, но предпочитала скрывать правду от самой себя?

Мужчины типа Пита Тревора не влюбляются в таких простушек, как она. Какими достоинствами она обладала? Невзрачной внешностью? Отсутствием лишних денег? Застенчивостью? Такие, как Джилл, редко встречали хороших парней, а встретив, тотчас упускали, будучи для них слишком заурядными.

Мужчины вроде Пита Тревора западают на хорошеньких, умных и сексуальных девиц с деньгами. Пит и сам был весьма привлекателен, и Джилл никогда до конца не верила, что смогла его зацепить.

И видимо, не зацепила.

Джилл не могла назвать истинную причину, по которой вдруг стала следить за своим сожителем. Быть может, ее насторожили его частые отлучки или то, что он открывал свой ноутбук лишь по ночам, убедившись, что она спит? Перебравшись на квартиру своей подружки, Пит не привез с собой никаких личных вещей, не считая лэптопа. В сумке не было полотенец и одежды, словно до момента переезда Пит вообще нигде не жил, попросту возникнув из ниоткуда.

Конечно, он всегда умел дать исчерпывающий ответ на любой из вопросов, мучивших Джилл. Ответы эти казались правдивыми и все объясняли, но странностей было слишком много, и со временем они стали навевать подозрения и складываться в неприятную картину.

Пит Тревор не мог влюбиться в такую, как она, думала Джилл, с отчаянием глядя на дорогу перед собой.

Она следила за ним уже пару недель. Сейчас ее машина остановилась напротив магазина сластей. Джилл со слезами на глазах взяла с пассажирского сиденья сумку, набитую вещами Пита, и выбралась наружу.

Первым делом она выяснила, что ее сожитель вовсе не консультант в компьютерной фирме. Он работал в крохотной конфетной лавке! Пит наверняка, дал бы внятное объяснение этой маленькой лжи, и Джилл даже догадывалась какое: быть продавцом конфет – работа не слишком уважаемая, но деньги есть деньги, надо же как-то сводить концы с концами…

С каждым днем Джилл становилась все подозрительнее. С неделю назад ей удалось влезть в ноутбук Пита, когда он заснул. Выяснилось, что электронный ящик полон писем от некой Лорел. В последних посланиях девица умоляла Пита с ней связаться. Похоже, это был отголосок каких-то отношений, ставших прошлым, но Джилл решила продолжить свое расследование. Пусть Пит не отвечал на мольбы Лорел, однако та была настойчива, и это возбуждало подозрения. Словно нахалка знала, что у нее есть все шансы.

Узнав о таинственной Лорел, Джилл в очередной раз посетовала на судьбу. Несчастный тон неизвестной так сильно напоминал ее собственный, когда она разговаривала с Питом по телефону в моменты его отсутствия!

Джилл следила за сожителем несколько дней подряд, талантливо отставая от его машины порой на полквартала, чтобы не быть замеченной. Так она узнала, что Пит частенько наведывается к дому у озера. Что он там делает, предположить было нетрудно: машину он оставлял в соседнем переулке, а сам пешком доходил до особняка и не появлялся по нескольку часов. Сердце Джилл кровоточило от жестокой раны. Просидев целый день в библиотеке, она узнала из периодики, что дом принадлежит женщине по имени Лорел Уилкинс.

Та самая Лорел! Значит, мольбы поклонницы не остались безответными!

О, горечь поражения! Джилл рыдала в подушку и металась по квартире, не зная, как поступить. Часть ее настаивала на открытом разговоре с Питом. Наверняка он выложил бы ей неоспоримые доказательства своей невиновности. Джилл знала, что поверит каждому слову, опасаясь потерять любимого.

И все же в ней проснулась гордость, о которой она доселе и не подозревала. Джилл не желала быть снова обманутой.

Она решила играть на опережение: собрала вещи Пита и поехала в кондитерскую лавку.

Тревор искренне наслаждался происходящим. Лорел купила ему обед, дабы выразить признательность за помощь в наладке компьютера! Это было так забавно, что Тревор еле сдерживал веселый смех. Он уже украл у дурехи почти триста тысяч, а она покупает ему обед!

Черт, это было весело!

После смены, к счастью, последней в его карьере продавца сластей, Тревор доберется до автобуса, следующего в Чикаго. Он направится на юг греться на солнышке и отдыхать от трудов праведных. Вскоре проклятые сугробы и резиновые червячки в сахарной пудре останутся далеко позади.

Все свои вещи Тревор оставил Джилл, забрал только компьютер. Ему было плевать на шмотки. Пусть ими любуется бывшая подружка, оплакивая свой неудачный роман! Тревор же решил купить себе новые на те пятьсот баксов, что накануне снял с ее карточки.

– Как поживает твой парень? – спросил он у Лорел веселым тоном. Ему по-прежнему было любопытно, где эта глухая пташка сумела найти себе приятеля.