Владимир Псарев - Женщина мира

Стюардессы, убедившись, что все пристёгнуты, провели плановый инструктаж. Показали, как пользоваться масками и где лежат спасательные жилеты. Настя задумалась о том, зачем они нужны, если полёт проходит над сушей и приводнение куда-либо крайне маловероятно. Но этого требовала процедура. Стройные молодые девушки напоминали роботов – настолько точны и отлажены были все их движения. Настя и сама была бы не против занять их место, но боялась постоянно рисковать своей жизнью.

Наконец все разошлись, свет в салоне был потушен. Пассажиров попросили приготовиться к взлёту и убедиться, что спинки сидений приведены в вертикальное положение.

Несколько минут самолёт ещё стоял на месте. Двигатели то взвывали, то затихали, и каждое изменение тональности пугало Настю. В какой-то момент большая металлическая махина качнулась и начала выруливать по дорожкам к полосе. Один поворот, другой поворот. Остановились. Снова тронулись, проехали немного, развернулись и опять остановились. На этот раз задержка продлилась дольше.

Двигатели загудели, разгоняясь на полную мощность. Настя сжалась, вцепившись рукой в правую ручку кресла. Самолёт взял резкий разгон, легонько подпрыгивая на мелких неровностях взлётно-посадочной полосы.

Настя почувствовала, что пространство смещается и её наклоняет назад. Ещё пара секунд, и салон полностью оторвало от земли. Она явственно ощутила невесомость. Что-то заскрежетало и словно ударилось об днище самолёта – это застегнулись шасси. Всё нормально, ей объясняли. Самолёт лёг на правое крыло. Настя закрыла глаза.

Тюмень, Российская Федерация. 22 января 2020 года.

Перед аудиторией толпилась большая группа студентов. Кто-то тихо стоял у стенки, что-то повторяя себе под нос, а кто-то оживлённо обсуждал содержание билетов с одногруппниками прямо перед дверьми. Были и те, кто больше не мог говорить об учебном материале, и развлекал себя разговорами на отвлечённые темы. Атмосфера студенческого коллектива в период сессии – самая особенная. Есть коллективы, в которых на волне постоянного стресса и хронического недосыпа развивается общая истерия. В других – люди наоборот объединяются перед лицом общей опасности.

Ася ходила от одного человека к другому, что-то уточняя, не стесняясь вклиниваться в чужие разговоры. «Ась, ну интернет что ли исчез? Ну в самом деле?» – после этой фразы она зацепила из толпы самого умного своего одногруппника, Сашу, чтобы сконцентрировать все свои проблемы в поле только его зрения. Последний был рад возможности самоутвердиться за счёт своих знаний перед девушкой, которая никогда не претендовала на звание самой умной среди одинаково, казалось бы, глупых. Они отошли к подоконнику, разложив по нему тетради.

Телефон мягко завибрировал в кармане халата. Ася удивилась, что Максим сам набрал ей.

– Да, дорогой, – дежурным тоном ответила она, словно дорогим он ей никогда и не был, и отошла от подоконника, похлопав Сашу по плечу в знак скорого возвращения.

На другом конце голос не менее дежурно спросил о делах.

– Да ничего, не волнуйся. До меня очередь ещё не скоро дойдёт. Ты как?

Асю, обычно разговорчивую и весёлую, эта беседа тяготила. Не было желания сейчас отвлекаться от проблемы. Человек заслуживает того, чего своим поведением добивается. Всё зависит от другого: насколько бессовестным окажется его партнёр в своей нерасторопности возвращения этого долга. Совесть Аси, следуя этой логике, просыпалась редко, но была неудержима в эти моменты, не позволяя любви прорваться через заслоны тёмных таможен внутренних предубеждений.

Ася, чувствуя, что желание закончить разговор, в целом, взаимно, пообещала Максиму перезвонить позже, чтобы отчитаться о результатах, даже не зная, захочет ли. Саша покорно дождался её, и, словно не прошло этих нескольких минут, продолжил свой рассказ ровно с того же самого слова, на котором остановился.

Ася ещё не знала, что всё закончится хорошо. Экзамен она сдаст, пусть и на тройку, которая её совсем не расстроит. Жизнь слишком многогранна, чтобы зацикливаться на такой мелочи. Можно подумать, что образование что-то гарантирует, а жизнь – это только бумажка и работа. Сколько спившихся и потерявшихся людей с высшим образованием, и сколько успешных и жизнерадостных людей без него? Но сейчас сердце, независимо от сознания, настойчиво колотилось, сбивая ровное дыхание.

Санкт-Петербург, Российская Федерация. 22 января 2020 года.

Шасси коснулись бетона. Настя облегчённо выдохнула, расслабила плечи. Последние минуты полёта дались ей тяжело. Самолёт ложился то на правое, то на левое крыло, замедлялся, словно замирая в воздухе, даря ощущение приближающейся катастрофы. Уши закладывало, и чтобы избавиться от дискомфорта, приходилось часто зевать.

Настю приехали встречать все. Влад, Денис, Женя. Со всеми обнялась как со старыми друзьями. Уникальное коммуникативное действо, сближающее с первой минуты. Настя была уверена в том, что с плохими людьми Влад не стал бы водить такую близкую дружбу, а потому спокойно доверилась незнакомцам.

Влад по привычке забрал машину в каршеринге. Приготовил несколько красных купюр на случай, если их остановят сотрудники ГИБДД и заинтересуются запахом «перегара» в салоне. Обычная практика на просторах России, не дающая российскому гражданскому обществу вырасти над советской ментальностью. Влада это не сильно смущало, поскольку чувствовал он себя неплохо, но парни изначально советовали вызвать такси, чтобы, как выразился Денис, «не поднимать с пола срок».

По пути обсуждали, куда можно пойти вечером. Влад старался не отвлекаться, сконцентрировавшись на дороге. Через приоткрытое окно он стряхивал пепел, который нагорал быстрее от потоков свежего воздуха, чем он нечастых затяжек.

– Можно просто в центр, погулять, – от Дениса это звучало слишком тривиально. – Если бы было лето, можно было бы уехать в город на всю ночь, и бродить до первых поездов метро, а потом вернуться отсыпаться. Помните? А помнишь, Владос как мы на Сенную водку пить ездили, когда у нас закончилась?

– Денис, нужна конкретика. Прогуляться, конечно, можно, но давайте сразу определимся. Водку на Сенной пить и мочиться в Обводный канал как-то не к месту.

Настю забавляла непринуждённость общения. Она ощущала, сколько историй есть в загашнике у этих с виду простых ребят, едва разменявших третий десяток. Местами она пыталась включиться в разговор, и Влад учтиво просил других не перебивать девушку, чтобы помочь ей влиться в компанию. Нет ничего грустнее для человека, чем отсутствие ответной реакции окружающих, а потому Влад старательно выслушивал все её предложения и замечания.