Уильям Блум - Кентерберийская сказочка

– Ну? Что скажете? Какие успехи?

– Как какие? Посмотри на машину, – сказал отец. Она посмотрела, но ничего особенного не увидела.

– Ничего нового не замечаешь?

Она снова посмотрела, теперь повнимательнее.

– Номера… – подсказал он. Наконец она увидела.

– Ох, как я рада. И ведь с первого раза. Какой ты умница. Мне бы такое в жизни не удалось. – Она обняла меня. – Теперь задача – остаться в живых. Сам знаешь, что творится на дорогах, особенно в наших краях. Так что езди осторожно. Обещаешь?

– Конечно, мамуля. Хочешь покататься с сыночком?

– Нет. Пока нет. Пожалуй, немного подожду. Ладно, идемте чай пить.

– А я собирался покататься. Звучит, ничего не скажешь.

– Один? Ну, не так сразу. Сначала выпьем чаю.

– Да я недолго.

Я посмотрел на отца, ища поддержки.

– Пусть парень прокатится, Элис.

– Ну хоть чашку чая выпить можно? Но я уже сидел в машине.

– Только не дорывайся, сынок. Управляй машиной спокойно. Как жизнью – спокойно.

Я спокойно довел машину до угла, повернул – и поджал на газ. Эта машина подвластна мне, великому мастеру, она поедет туда, куда я пожелаю. Я раздвинул крышу – и в лицо мне ударил ветер. Мои руки уверенной хваткой сжимали руль. Я переключал передачи, смело вписывался в повороты, плавно тормозил. Газу – до отказу! Бз-ззз! Вж-жжж! Скрипите, шины! По тормозам! И снова – газу!

Я колесил по Кентербери почти два часа, пока не начало темнеть. Из машины у всего кругом был дурацкий вид. Людишки плетутся, как муравьи. А я мимо них – вж-жжж! Бз-ззз! Эх, жалко никто не может оценить мое могущество!

Я остановил машину у дома Холландов. Дверь была открыта, и я сунул голову внутрь. Во взгляде увидевшей меня миссис Холланд я прочитал отчаяние.

– В конце концов, можно заказать такси, – сказал за ее спиной незнакомый голос.

– Входи, Келвин. Одним больше, одним меньше – какая разница?

В прихожей за спиной матери стоял Тристрам, а рядом с ним – Тристрам Марк Второй. Сходство было поразительное. Он был на несколько дюймов выше, но волосы, фигура, черты лица – все точно как у Тристрама. С ума сойти? Двое – только этого мне не хватало. Кошмар.

– Мой брат Филип, – представил Тристрам.

Я протянул руку, и Филип схватил ее и стиснул. Я сразу его вычислил. Осанка, искривленный рот, рукопожатие под настоящего мужчину. Самовлюбленный и наглый тип. Много о себе понимает. С маленьким Тристрамом – ничего общего. Короче, он мне не понравился.

– У нас общежитие сгорело, – сказал он мне, словно намекая, что это произошло не без его участия. – А до конца семестра всего две недели осталось, так что лучше их провести дома.

Он улыбнулся, будто ему чудом удалось воплотить в жизнь некий дьявольский замысел.

– А чемоданы он оставил на вокзале, – объяснила его мама.

– Решил прогуляться пешком, посмотреть, что за городок. Вроде бы ничего страшного, да?

– Джеффри – мистер Холланд – вернется поздно. А моя машина не на ходу.

– Какие проблемы? – Вот он, мой звездный час, яичко к обеду. – Я как раз на машине.

Эту удивительную новость миссис Холланд восприняла как нечто вполне естественное.

– Правда? Тебя сам Бог послал. Остальные тоже не удивились.

– Поехали, Тристрам. Заберем вещички брата. – Их мама протянула мне квитанцию на багаж. – Пока, Филип, до скорого. – Брать его с собой мне не хотелось. Он не произвел на меня большого впечатления. Его младший брат – куда лучше.

– Конечно. Пока. Спасибо. Тристрам вышел за мной следом.

– Я сегодня права получил, – похвастался я. – Больше в школу топать не надо.

– Класс. Трудно было?

– Не так, чтобы совсем легко. Но все-таки сдал.

– И машина отличная. Вот бы мне научиться водить. Я смотрел прямо на дорогу, но всякий раз чувствовал на себе его взгляд.

– Чуток подрастешь – обязательно научу. Тристрам вздохнул – когда это еще будет. Да, братец, тебе еще расти и расти.

– Брат нагрянул, как с неба свалился?

– До конца семестра мы его не ждали. Наверное, врет, что у них там что-то сгорело. Скорее всего, просто взял и слинял оттуда.

– С чего ты взял?

– Так кажется. Никто бы его не отпустил. Переселили бы куда-нибудь, и все.

– На две недели?

– Может, и нет. Не знаю. – Он снова вздохнул. – Мы хотели сегодня к тебе завалиться, посмотреть концерт по телевизору…

– А теперь ничего не выйдет?

– Конечно, в первый вечер смываться неудобно. Все-таки брат.

Мы доехали до вокзала и взяли там два чемодана.

– А у тебя с ним отношения не очень?

– Как сказать? Вроде ничего… Просто он всегда во все встревает. И никуда от него не денешься.

– Так уж и всегда.

– Ну, почти всегда.

– А тебе его общество в таком объеме не требуется?

– Не в этом дело. Просто…

– Ладно. Я понимаю. Будь у меня брат, я, наверное, чувствовал бы то же самое.

– Вообще-то он мне нравится. Он же мой брат… Остальную часть пути мы ехали молча. Вж-жжж! Я переключил передачу. Вж-жжж! Могу дотронуться до его колена. Вж-жжж! Могу, но не буду.

Знаешь, что, – сказал я ему, когда мы выехали на Малберри-роу, – давай-ка я в воскресенье днем свожу вас с Дженни за город. Мне охота покататься, вот я и вас прихвачу за компанию.

– Ты правда хочешь?

– Стал бы я иначе предлагать? Да и ваше общество меня устраивает. Можно сказать, буду польщен, если согласитесь.

– Честно?

– Честно.

– Реймонд, надо что-то делать.

– Насчет чего, дорогая?

Он уронил газету на пол между кроватями.

– Весь город об этом говорит.

– Кто говорит, дорогая? О чем?

– О Дженнифер и парне Холландов. Надо что-то делать. Ты должен с ними поговорить.

– И что же о них говорит весь город? И кто это конкретно: «весь город»?

– Буквально все. «Миссис Траншан, я снова видела вашу дочь с парнем Холландов. Вы знаете, они живут в каком-то своем мирке – никого и ничего вокруг не замечают». Куда ни иду, везде ко мне пристают с такими разговорами.

– Везде?

– Не валяй дурака. Ты прекрасно меня понимаешь. Ты должен что-то сделать. Он ей не пара.

– Интересно, что же я могу сделать? Она опять начнет плакать и грубить. Это возрастное. Пройдет.

– «Что я могу сделать?» Поговорить с его родителями – вот что! Расскажешь им – они тоже зачешутся.

– Не смеши. Что они, по-твоему, мне скажут? На смех нас поднимут – этим все кончится. Да и вообще, пока ничего не случилось. Возрастное это. Пройдет.

– Тебе надо, чтобы земля разверзлась под ногами – тогда ты пошевелишься.

– Я знаю, что все это ей ни к чему, но нам придется перетерпеть. Все выгорит само. А подливать в этот костер бензин – не годится.

– Тебе лишь бы ничего не делать. Дождешься. Увидишь тогда, что не прав. Только как бы поздно не было.

Отвезти маму в город за покупками – это мне было очень приятно. Сын везет маму – восстанавливает разрубленную пуповину. Пожалуй, теперь маме не обойтись без меня. И, таща ее покупки по Хай-стрит, я впервые не чувствовал себя ее ребенком. Я помогал ей, но по своей воле, как взрослый.