Элизабет Лорд - Похищенные годы

– Мы здесь все монархисты, не так ли, Крис? – спросила она, подразумевая под «мы» людей, подобных ей, как сообразила Летти. – Многие из нас собираются в Испанию, чтобы бороться за права других людей, не жалея жизни. Мы тоже хотим поехать, не так ли, Крис?

Она опустила руку в тяжелых кольцах и браслетах на рукав Криса, глядя своими голубыми глазами в его карие глаза. Крис, бросив в сторону родителей косой взгляд, кивнул.

Летти резко втянула воздух, внутри нее прокатилась волна страха.

– Кристофер, ты не можешь…

– Я только думаю об этом. – Он отправил в рот большой кусок мяса, предотвращая необходимость говорить дальше. Спасло его и то, что Банни перескочила на другой предмет для обсуждения.

– Вам не кажется, что роман Эдварда и миссис Симпсон уже закончился? Ему никогда не позволят жениться на разведенной женщине. Вообразите только… Королева Валлис! – Банни так захохотала, что головы присутствующих повернулись в их сторону.

Летти вежливо улыбнулась, втайне желая, чтобы обед побыстрее закончился.

– Что за идея – отправиться в Испанию? – принялась она выспрашивать Криса позже. – Ты не думаешь, что сначала надо наладить жизнь дома?

– Просто идея, – буркнул он в ответ, старательно избегая смотреть ей в глаза, что только подтвердило подозрения Летти насчет серьезности «просто идеи». – Не могу представить себя, делающего какую-нибудь скучную работу здесь, в Англии.

– А как насчет юриспруденции, которую ты изучал? Если тебя она больше не интересует, отец поможет найти работу в фирме «Бейрон и Ламптон». Они так быстро развиваются – нанимают сотни новых работников. Как управляющий, Дэвид мог бы подыскать тебе хорошее место.

Красивое юное лицо скривилось.

– Я хочу повидать мир!

– Тогда езжай отдохнуть за границу! – предложила она, вне себя от страха. – Существует так много мест, куда можно поехать. И это не будет стоить тебе ровным счетом ничего. Мы с отцом все оплатим. Почему бы не отправиться в путешествие по Америке? Но не в Испанию, милый.

– Им нужны мужчины, мам. С моей стороны это серьезно. Я не хочу ездить на отдых. Нельзя позволить кучке людей диктовать свою волю целой стране, как это делает Муссолини в Абиссинии. Нельзя, чтобы тираны и диктаторы вторгались в другие страны.

– Но никто не захватил Испанию, – возразила она с отчаянием, – это их внутренняя ссора, не имеющая отношения к другим народам. И, кстати, что ты можешь сделать в одиночку?

– Таких, как я, тысячи, мам. Если все поедут, то мы остановим войну.

Во рту Летти пересохло.

– Ты не понимаешь, что тебя могут убить? – Она заметила, как сын пренебрежительно улыбнулся.

– Не бойся, мам. Это просто крестьяне, которые борются с правительством. А мы будем с правительственными войсками, вооруженными артиллерией.

Он говорил, как маленький мальчик, собирающийся на соревнования по регби. Но Летти вспоминала войну двадцатилетней давности. Альберт Ворт, первый муж Винни, приемный отец Кристофера, напыщенный, но добрый человек, был убит. Билли – сильный молодой парень – пострадал в газовой атаке, став инвалидом, Дэвид, отец Криса, попал в плен туркам. Он до сего дня ни разу не упомянул, как ему там пришлось.

Знал ли Крис хоть немного о войне, когда с легкостью разглагольствовал о ждущих его испытаниях? Знал ли о взрывах, ослепляющих человека, о бомбах, разрывающих его на куски, о газовых облаках, удушающих его? А сейчас появилось новое оружие: самолеты, летящие со скоростью четыреста миль в час и сбрасывающие невероятной силы бомбы.

Криса война, как это было и с Билли, привлекала обещанием приключений, картинами благородного героизма.

Причиной, возможно, было то, что Крис не чувствовал привязанности к дому. Да и откуда ей взяться? Дэвид приходил только на выходные, а в воскресенье вечером возвращался к «себе» на улицу Барнет. Криса это не могло не смущать, но убежать на войну?.. Невероятно.

Похолодев, Летти вспомнила слова Винни, сказанные на похоронах отца: «Надеюсь, тебе не придется испытывать то, что пережила я, когда потеряла Кристофера».

Сейчас, ей казалось, эти слова таили в себе предсказание, почти что проклятие.

Последние дни тысяча девятьсот тридцать шестого года вообще были полны предзнаменований. Новый король объявил о намерении отказаться от трона, если ему не дадут возможность занять его вместе с Валлис Симпсон, и люди сочувствовали ему. Некоторые, подобно Летти, хорошо представляли, какую боль он испытывал, принимая подобное решение. К коронации спешно стали готовить его брата, который двенадцатого мая тысяча девятьсот тридцать седьмого года должен был взойти на трон как Георг VI.

В декабре сгорел дотла Кристал Палас. Многие сочли это дурным знаком и не удивились, что через несколько недель последовала процедура отречения от трона.

В декабре же Дэвиду сообщили, что Генри Ламптон умирает. Они с Мадж поспешили к нему, просидели около его постели до утра, но он умер, так и не приходя в сознание.

Через несколько дней состоялись похороны, затем чтение завещания покойного. Летти прождала все выходные, но Дэвид так и не приехал. Она побоялась звонить, так как могла подойти Мадж, а Летти не собиралась, как говорилось, «пускать кошку к голубям» – с кошкой у нее устойчиво ассоциировалась Мадж.

Прошла неделя, полная неуверенности, бессонницы, ярости. Летти пыталась понять, что же задержало Дэвида. Но ярость растаяла, когда он появился в следующую субботу. Его лицо было мрачным.

– Как прошли похороны? – поинтересовалась она. Летти не решилась спросить, почему он не приходил на прошлой неделе, и заняла себя, смешивая для Дэвида скотч и содовую, пока он устраивался в кресле у камина.

– Как и многие другие, – последовал холодный ответ. – Хотя нельзя сказать, что люди плакали. Многих больше интересовало, что же старик оставил в наследство. Я думаю, Генри Ламптона не любили уже очень давно. Самым огорченным выглядел его брат Роберт.

– А Мадж?

– Мадж?!

Презрительный возглас заставил Летти внимательно посмотреть на него.

– В чем дело, Дэвид?

Прежде чем он ответил, прошло несколько минут. Дэвид сидел, прихлебывая скотч и смотря на огонь.

– Однажды Ламптон сказал, что, пока я женат на Мадж, он разделит свою долю между нами поровну. Он оставил мне одну десятую, а Мадж – девять десятых.

– О, Дэвид, какая подлость. Он был такой же злопамятный, как и она.

– Он был неплохой человек, – быстро вступился на защиту тестя Дэвид. – Это все дело ее рук.

– Значит, теперь она контролирует работу компании?

– Нет. – Дэвид горько улыбнулся. – Еще нет. Как ни странно, у меня больше акций, хотя и ненамного. Доля, перешедшая от отца, дает мне преимущество. Беда в том, что остальные акции сейчас находятся у брата Ламптона Роберта и моего двоюродного брата Фредди.