Мария Соловьева - Скорей бы зацвели одуванчики

Надо же, какие мысли приходили ей в 16-й день рождения. А сегодня отмечают ее 20-летие. Которое было полторы недели назад, на Страстной. Павел подарил букетик ландышей. Он тогда взял ее за руку и долго держал, улыбался и смотрел в глаза, обещал привезти подарок, когда будут отмечать.

В тот день заезжала Инка, поздравить. Получила на ФБ красивую гифку от Олеськи, двоюродной сестры. Не видела ее сто лет. Ну, не сто, на поминки они вроде приезжали всей семьей, до них ли было… Ладно, дело не в этом. Красавица она, судя по фото. Чуть-чуть похожа на Аллу, но до чего же роскошные темные косы! Идет ей вышиванка. И молодой человек ее красавчик. Правда, постит всякую самостийную фигню, как бабушка сказала бы, у себя на странице, ну да это его дело.

А сегодня Паша впервые придет к ней в дом. Надо прибраться, заодно разобрать старые бумаги. Вот и выкопала эту тетрадку. 48 листов, какая-то анимешка на обложке, она тогда увлекалась…

Это была последняя запись. Потом стало некогда… Да и зачем, еще прочтут…

Как все тогда было просто, ясно и здорово, словно майское солнце, светившее в тот день. Она была уверена, что жизнь – это кайф и чудо. Жизнь вообще, и ее жизнь – в частности.

За последние годы она много раз читала, что жизнь – это чудо. Дар. И она знает это умом. Но сердцем…

На сердце уже, наверное, никогда не будет так принимать жизнь со всеми ее выкрутасами.

Сегодня по дороге из церкви она видела цветущую вишню. И ей захотелось окунуться в ее ветви словно в пенистую ванну и смыть все, что прикипело и прислать к ней за 4 года, чтобы вернуться к себе прежней. Но…

Но между нынешними и тогдашними вишнями в цвету стоит маленькая жизнь. Которая зародилась и прервалась так внезапно и нелепо, что, казалось бы, ну где же тут чудо? Где радость?

Тот день рождения четыре года назад… ладно, надо накрывать на стол. Инка уже звонила, что подъезжает, Павел придет где-то через час. Ангелина и Марьяна – тоже.

Марианна и Ангелина, Марьяша и Лина. Одноклассница и одногруппница. Две подруги из разных жизней.

С Марианной дружили еще с песочницы. Потом – первоклашки с букетиками. Стая шариков тонет в небе. Прописи. Елена Николаевна. «Из-за вашей болтовни весь класс не пойдет на перемену!». Таинственный запертый туалет на третьем этаже – а вдруг там скелет? Да уж, создатели «Закрытой школы» почерпнули бы у них пару идей по поводу того, какую страшную тайну может хранить запертая уборная. Торжественные похороны воробьев и синиц, найденных бездыханными в зарослях черноплодки. Сцены ревности похлеще чем в сериалах «Ты что, больше дружишь с Быстровой, чем со мной?» Разговоры о жизни и смерти. Им лет по девять. «Представляешь, как страшно умирать? Тебя вообще не будет, совсем-совсем. Вот было бы здорово, если бы была душа. – А ты слышала, что душа после смерти переселяется в других людей» – и тут же следовала веселая история, как Наполеон попал в ад, откуда полетел на землю в виде Владимира Ильича (от Инки Алла слыхала, кто это такой). Они смеялись, словно это не они пять минут назад боялись смерти.

Записочки с клятвами вечной дружбы, спрятанные в батарею. «Делать вам нечего больше» – говорила бабушка, находившая и читавшая сложенные вчетверо тетрадные листки в коричневых разводах – натекла вода из цветочного горшка. Бабушка, ну неужели сложно было, если уж прочитала, сделать вид, что ничего не знаешь…

Под надзором бабушки они исправляли и совместно заработанные двойки. Бабушка к тому времени уже начала сдавать, плохо видела и иногда не узнавала знакомых, но помнила почти наизусть всего «Мцыри» и все словарные слова.

А вот они играют в «Трех мушкетеров». Марьяна любила изображать миледи, мастерски копируя голос и интонации Тереховой. «Бросьте жертву в пасть Ваала, киньте мученицу львам…» «Убейте меня, господин д’Артаньян…» (д’Артаньяном, готовым отомстить негоднице, была Алла).

Удельный парк зимой. Марьяша сидит на Аллиных санках. Они играют, кто дольше продержится. Алла смогла усидеть минуту и десять секунд. Марьяша, похоже, победит. Папа крутит санки словно карусель, Марианна уже слетела с них, но вцепилась руками в крайнюю планку. Красное пятнышко, ее пальто, несется по снегу.

Имя свое Марианна получила в честь героини сериала, который шел, когда мама была ею беременна. Правда, шикарной внешности сей героини она не унаследовала. Обычная. А как пошли юношеские угри, она боялась смотреть на себя в зеркало.

Художественная школа, куда Алла увязалась вслед за Марьяшей и отходила целый год в шестом классе. Глина пахнет чем-то родным. Ее хочется есть, ею хочется вымазаться. Без конца бы тереть ее кончиками пальцев. Влад ходил в ту же школу. Его двоюродный дядя, кажется, преподавал там лепку. И домой они возвращались втроем – Влад прибился к ним с Марьяшей на правах сына маминой подруги. Возвращались в сопровождении родителей Марианны, ее одну никуда не отпускали. Собственно, и Аллу отпускали только под их присмотром – занятия оканчивались около восьми вечера, и осенью-зимой было уже совсем темно. Но родители шли обычным шагом, а молодняк – Алла, Влад и Марианна, с визгом мчались по набережной, оставляя родителей далеко позади. Вот они добежали до Инженнрного замка. А вы знаете, сообщает Влад, что здесь убили Павла I, и с тех пор его призрак ночами бродит по коридорам, иногда выглядывает в окна, а то и выйдет на крыльцо… Позовем? Не боитесь? И они взлетали на ступени и орали, что было мочи – эй, призрак! И однажды докричались – дверь открылась, и на пороге появился… На пороге появился мент. Их как ветром сдуло, а Марьяшины родители до самого дома ругали их за разгильдяйство и балагурство.

Через год мать забрала Марьяшу из художки… ох, тяжелая история… Влада исключили за поведение – бегал по крыше и чуть не свалился. У директора не было охоты сесть из-за малолетнего балбеса. За компанию ушла и Алла. Особого призвания к изобразительному искусству она не ощущала, не то что Марианна…

Да, было время. Казалось, счастью нет конца. Конечно, не все было безоблачно. Были жуткие семейные ссоры, случавшиеся в самый неподходящий момент – например, во время праздничного застолья. Но это ведь фигня…

И когда после всего, что произошло, Алла не вернулась в школу, Марианна пришла к ней. Долго сидела без лишних вопросов. Она не спрашивала, но Алла наконец заговорила…

Ангелина – совсем другая эпоха. Другое измерение. Прошлое для нее закрыто, но настоящее у них общее. Латынь – надпись Avae Caesar, morituri te salutant, выведенная на доске в день зачета. Шумерские династии, которые заставлял учить как стихи чудаковатый профессор Н. Стопки книг на кровати. Лина приехала из Подмосковья (не прошла в столичный вуз по ЕГЭ), жила одна в съемной квартире, и перед экзаменом часто ночевала здесь. В такие дни Лина умирала от страха, не спала ночью, не ела с утра – говорила, кусок в горло не лезет.