Ни Мони - Мания

Её ноги коснулись прохладного пола, и к ней, казалось, окончательно вернулась ясность ума. Подойдя на кухню за стаканом воды, Элли невольно взяла в руки рамку с их счастливой фотографией, но разве были моменты, когда они не были счастливы?.. Со временем пасмурные минуты практически затёрлись в памяти.

Надев любимую просторную одежду, Элли безотлагательно направилась в отрезвляющую уличную реальность. Глаза уже полностью отошли ото сна, и, проходя мимо очередной витрины, она невольно сфокусировалась на своём отражении. На её светлом лице отпечаталась грузом нависшая гроза над её маленькой семьёй, но её взор был неустрашим и она чётко смотрела перед собой, в конце концов сейчас она должна решить судьбу безгранично дорогих ей отношений.

Путь Элли лежал через парк перед зданием бизнес-центра, в котором они работали, и здесь мозг достраивал своё видение мира, собрав из воспоминаний и трепетных ощущений их с Коллином образ, неспешно гуляющих и нежно держащихся за руки. Они всегда были неразлучны и каждый день, будто с нуля, влюблены. Конечно, были моменты тёмных дней, когда гнев отуманивал разум и глаза видели, вместо страстно любимого человека, серую неприятную фигуру, с которой немыслимо совместное существование. Но дни сомнений наступали со временем всё реже, пока почти не сошли на нет. Ведь в том и ценность отношений, чтобы собирать крупицы понимания и великодушия, взращивая из хрупкого маленького деревца закоренелую и несгибаемую вековую мощь.

Её мысли прервали искрящиеся отблески заходящего летнего солнца от стеклянного фасада их бизнес-центра. В этот момент она заметила, как до боли знакомая фигура выходит из здания. Сама Вселенная довела действия в сочетании со временем до идеальной точки события, и это был шанс Элли проследить за Коллином. Она направилась вслед за ним, держа аккуратную дистанцию, но при этом понимая, что он не станет подозревать о слежке в принципе.

Путь оказался близким, и Элли была крайне ошеломлена, когда Коллин уверенным шагом зашёл в здание местной картинной галереи. Он никогда не был ярым фанатом искусства, почему он направляется сюда после работы – было интригующей загадкой. Галерея ещё работала, и Коллин спокойно вошёл, купив один билет. Элли усердно выгоняла из головы душераздирающую мысль о том, что она может увидеть шокирующую картину тайного свидания в этих стенах.

Коллин двигался с абсолютным знанием маршрута и вскоре, подходя к безлюдному тупику, выворачивающему направо от основных залов, он стал идти крайне осторожно и медленно. Элли поняла, что он почти достиг своего пункта назначения, и стала наблюдать за ним, скрывшись за аркой. Она всем сердцем верила в чистоту их отношений, несмотря на увиденные несколько часов назад знаки любви Коллину в чате от некой дамы.

Коллин подошёл к внушительного размера картине в конце коридора и оглянулся. В этом маленьком одиноком закутке не было никого, кроме него, и Элли окатило холодным потом. От этого места веяло мистикой, будто оно было специально скрыто от глаз общества и предназначено исключительно для избранных. Если бы Элли гуляла сама по этой галерее, она бы бесспорно не дошла до этого коридора, уж больно неудачное у него расположение.

Элли с нетерпением ждала развития событий. Ей пришло в голову, что она могла спугнуть своей любознательной фигурой нежелательную незнакомку, направляющуюся в секретное убежище для свиданий, но в этом случае та верно предупредила бы Коллина по телефону о нависшей опасности тайны их встречи. Но мобильный Коллина не издавал никаких опознавательных звуков и был явно вне зоны его интереса. Было отчётливо видно, что увлечённость Коллина была направлена на томно простирающееся перед ним полотно.

Удивительно, но эта огромная картина не притягивала к себе взгляд обычного обывателя, от неё не веяло помпезностью и величественностью многих масштабных работ талантливых художников. Стоящий спиной к зрителю темноволосый парень наблюдал за негодованием природы на прибрежных песках. Печально возбуждённое море будто пыталось выбросить из своих самых сокровенных глубин всю накопившуюся грусть и угрюмость опостылых будней, выворачивая себя наизнанку и разбиваясь о серые пески, беспечно уносившиеся в круговорот душераздирающего столкновения с мощью воды, принося обессиленному морю ещё больший привкус мерклого бытия.

Смотря на темноволосого высокого Коллина с такого же ракурса сзади, на миг Элли показалось, что Коллин одно целое с этой картиной, будто он и есть тот самый персонаж, настолько их окутывала некая таинственная гармония.

Медленными движениями Коллин стал направлять всё своё тело в правую сторону картины, и в этот момент Элли обратила внимание, что в нижнем правом углу холста можно было разглядеть белое свечение. Оно огибало угол картины на пару сантиметров и проходило тонкой линией, будто край был слегка оторван, а промежуток между полотном и багетом был подсвечен со стороны стены лёгким приятным блеском. Это ангельское сияние завораживало наблюдателя и гипнотически приковывало всё внимание. Но не успела Элли полностью погрузиться в манящую магию увиденного, как Коллин закрыл своим телом край картины и, сгруппировавшись, будто собирается проползти в трубе, навалился на холст. Увиденное напрочь лишило ощущения реальности и настолько было неестественным, что Элли невольно устремилась ближе к месту происходящего. Руки и туловище Коллина уже провалились вперёд горизонтально к стене, как тело пловца постепенно вертикально входит в бассейн с трамплина. Он подтянул ноги к себе и полностью пропал в белоснежном свечении за полотном. Тело Элли занемело, и разум отказывался верить глазам, но она моментально заставила мозг думать о её последующих действиях, ведь холст мгновенно восстанавливал прежнюю форму, будто никакой человек не проваливался сейчас внутрь него. Она решительно подошла к загадочному произведению искусства и повторила движения вслед за исчезнувшим Коллином.

В надежде о безболезненности события, Элли закрыла глаза, но не ощутила ни твердой стены перед собой, ни потерю точки опоры под собой. Её пронзило неестественное умиротворение и лёгкость воздуха, и она открыла глаза. Перед ней явилось пространство, залитое всё тем же светлым сиянием, которое обрамляло край картины. Оно было не обширным, а вблизи плавно переходило в поле с колосьями ржи. Коллин неспешно шёл среди шелестящего шёпота золотистых злаков, как вдруг остановился. Перед ним появился маленький мальчик лет шести с волосами цвета окружающих колосьев, лежащими мягким каре на его милом светлом личике с голубыми глазами. Коллин присел перед ним на колени и нежно произнёс: «Папа». Мальчик понимающе положил руку на его плечо, и Коллин исчез.