Тиффани Бонд - Странное предложение

Кристос тяжело вздохнул.

– Надо подумать. Например, потому, что ты им увлечена.

Керри широко раскрыла глаза.

– Вот еще! – ответила она слишком поспешно.

– Послушай, ты ведь говоришь со мной, с Кристосом, который помогал тебе, когда ты была подростком, выслушивал твои жалобы, давал советы, когда тебе требовалась помощь. Иди потанцуй с ним, или ты боишься? – провоцировал он ее с нахальной усмешкой в зеленых глазах.

Керри подняла подбородок и злобно посмотрела на Кристоса:

– Я ничего не боюсь, и ты это знаешь.

– Тогда иди. И скажи моей жене, что я хочу потанцевать с ней.

Почему так трудно подойти к ним? Почему сердце ее замирает? Она пошла вперед, когда музыка стихла.

– Даниела, твой муж хочет пригласить тебя на следующий танец.

Даниела улыбнулась и поблагодарила Алексиса. Тот стоял, наблюдая за Керри и Даниелой. Он все еще был зол.

– Прошу прощения, – сказал он хрипло и попытался уйти, но Керри положила ему руку на плечо.

– Алексис, я… я должна извиниться. Давай потанцуем, – сказала Керри, неожиданно смутившись.

Он слегка поклонился, и в его глазах появился озорной блеск.

– Извинения принимаются.

Он обнял ее за талию. Время, в течение которого они танцевали, показалось Керри вечностью. Она никогда не танцевала, так близко прижавшись к мужчине, и, конечно, никогда не получала такого наслаждения.

Неожиданно осмелев, она подняла голову и увидела, что он смотрит на нее. На его губах появилось подобие улыбки, и он насмешливо произнес:

– Если это очередная попытка уговорить меня помочь Петросу, то ответ будет отрицательным. Или мы играем по моим правилам, или не играем вообще! И не пытайся отрицать – это ловушка, но я в нее не попадусь.

Керри была в изумлении.

– Но я не пыталась… заманить тебя, – дрожащим голосом повторила она.

– И твой жалобный голос тоже не заставит меня изменить свое решение. Игра ведется по моим правилам, Керри!

Ах, вот как! Керри оттолкнула Алексиса и, повернувшись, быстро побежала по ступенькам таверны, выходившим на пляж. Она не слышала, как он ее зовет.

Несколько минут спустя она шла вдоль берега, слушая шепот ветра и тихий плеск воды.

Остановившись, она долго прислушивалась к тишине, как вдруг позади себя услышала шум. За ней, скуля и подвывая, бежал щенок, а за ним трое молодых людей.

– Держи его!

– Куда он делся?

Керри была сообразительнее преследователей щенка. Она-то знала, куда он побежал, и молча последовала за ним.

– Малыш, что они с тобой сделали? – ласково прошептала она, присев и погладив щенка по голове.

Щенок взвизгнул и съежился от боли.

– Тише, маленький. Я не сделаю тебе больно.

– Зато я сделаю!

От этого голоса у Керри кровь застыла в жилах.

– Я не знаю, кто вы, но вы не тронете этого щенка. Он, может быть, умирает, и по вашей вине!

Послышался насмешливый голос второго парня:

– Кто может нам помешать, леди?

Он огляделся. На освещенном луной берегу не было никого, кроме Керри и троих парней.

Керри встала. Она не была не очень высокой, не очень крепкой, и ее одежда совсем не подходила для борьбы, но она собиралась бороться!

– Я думаю, вам следует вернуться в вашу гостиницу. И скажите спасибо, что я о вас никуда не сообщу, – ответила она спокойно, рассчитывая разрядить ситуацию.

– Нет! Эта чертова собака меня укусила. Меня! Хватайте ее! – закричал третий.

– Нет, сначала вам придется иметь дело со мной! – крикнула Керри с напускной храбростью.

Наступило молчание, которое прервал суровый голос:

– Возвращайтесь в гостиницу. Делайте, что вам сказала леди, ребята, или сейчас сюда приедет полиция. Кроме того, если хоть волос упадет с головы моей дамы или щенка, я с вас живьем шкуру спущу! Понятно?

Он появился словно из воздуха, высокий и грозный, а для Керри такой желанный. Ее хрупкие плечи немного расслабились.

Вожак группы, взглянув на Алексиса, попятился и сказал:

– Смываемся!

Керри молча смотрела на Алексиса, не придавая значения металлическому блеску в его глазах.

– Я прекрасно справилась бы и без твоего вмешательства!

– Оно и видно, – последовал лаконичный ответ. Керри тут же наклонилась к щенку. Вид у него был безжизненный.

– Алексис, Боже, неужели он умер? О нет, пожалуйста, не умирай!

– Керри, дай мне посмотреть, – пробормотал он сурово, опустившись рядом с ней на колено и осторожно осматривая окровавленного щенка. – Есть пульс. Давай вынесем его на свет.

Он зашагал по берегу обратно к таверне и аккуратно положил щенка на ступеньки. Вскоре Кристос и Даниела вместе с ними осматривали раненого щенка.

– Я позвонил Джонатану, он отвезет его в лечебницу и, может быть, избавит от страданий, – бесстрастно сообщил Кристос.

– Нет! – закричала Керри, бросившись на колени рядом со щенком.

Алексис смотрел, как она гладила щенка по окровавленной голове.

– Керри, будь благоразумной. Он не протянет здесь целую ночь. Я даже не знаю, как ему удалось добежать до пляжа. Я видел, как они гнались за ним, и поэтому пошел за тобой. Я понимал, что ты вмешаешься, если увидишь его.

Почему все так жестоки? Этот вопрос вертелся у Керри в голове. Слезы текли у нее по щекам, и она, рыдая, попросила:

– Мы должны дать ему шанс. Алексис, пожалуйста, дай ему шанс!

– Кому он нужен? Это произошло, потому что он бездомный. Люди жестоки, Керри, это жизненный факт. А теперь, если хочешь помочь, принеси мне несколько полотенец с кухни. – Он повернулся к Кристосу, который смотрел на неохотно удалявшуюся Керри: – Ты знаешь этих парней?

Кристос кивнул.

– Они из палаточного лагеря, что находится вниз по дороге.

Алексис больше не произнес ни слова. Керри принесла ему полотенца, и через четверть часа Джонатан, местный ветеринар, увез щенка в свою лечебницу.

– Идем. Нам пора уезжать. Давай попрощаемся с нашими друзьями, – сказал Алексис, когда они проводили ветеринара.

Керри проигнорировала его слова. Она хотела поехать вместе со щенком, но Алексис не позволил ей этого сделать, и, хотя она была готова устроить сцену, ей пришлось уступить.

– Керри, – тихо настаивал он, наклонив голову и шепча ей на ухо, – я думал, мы договорились, что, когда я говорю «поехали», ты поднимаешь свою хорошенькую задницу и идешь. Нас ждет такси. А теперь поблагодари наших хозяев.

Не угроза в его голосе, не металлический блеск в его глазах, а лишь хорошие манеры заставили Керри сделать то, что он хотел.

Таксист включил для них традиционную греческую музыку. Это была хорошая идея, поскольку молчание было невыносимым. Керри думала о том, как жестоко поступили со щенком, а Алексис не испытывал радости оттого, что Керри не хотела ему подчиняться.

Она бросила на него взгляд из-под длинных ресниц. Его упрямое лицо время от времени освещалось уличными огнями.