Вера Колочкова - Это моя правда

– Я очень люблю Наташу, Лидия Федоровна… Я никому вашу дочку не дам в обиду. У нее все будет, я вам обещаю… Все, что она захочет. Вы можете во мне не сомневаться, я никогда и ничем ее не обижу… Надеюсь, на свадьбу к нам приедете, Лидия Федоровна?

Мама согласно кивала, улыбалась почти блаженно. Видно было, что Денис ей понравился. Можно сказать, очаровал. И благословила их с легкой руки, и вздохнула так легко – хорошо, мол, дочка устроится, и слава богу!

Потом, когда надо было уезжать, мама даже слезинки не проронила. Стояла, махала рукой вслед машине. А у нее кошки на душе скребли… Как она тут будет, совсем одна?

На свадьбу мама не приехала. По телефону объяснила – да ну, мол, какая я гостья, я только стесняться буду, не надо! Потом выяснилось, что она себя просто неважно чувствовала, сердце прихватило…

– Как там свекровка-то, не обижает тебя? – тихо спросила мама, повернув голову на подушке. – Расскажи хоть, коли приехала…

– Нет, что ты! Совсем не обижает! Она… Она очень хорошая…

– Ну и ладно, хорошо! А то ведь разные свекровки-то бывают… Вон соседка-то наша, Настена! Так свою невестку невзлюбила, что она, бедная, каждую ночь слезами обливается! Недавно заходила ко мне, жаловалась. Мне бы надо с Настей поговорить, чтоб не злобствовала, да как я говорить стану? Настя приходит каждое утро, помогает… Вот странно, да? Ко мне Настя добрая, а к невестке своей – хуже некуда. А твоя свекровка, значит, хорошая…

– Да, мам, хорошая.

– Ну, ладно тогда… Если обижать станет, ты мне пожалуйся. Я ей позвоню, заступлюсь за тебя.

Пришлось кивнуть головой – ладно, мол, пожалуюсь. Да если бы мама знала, как ей и впрямь хотелось пожаловаться, особенно в первые дни своего скоропалительного замужества! Рассказать, как Юлия Сергеевна ее приняла… Поначалу вообще будто ее не замечала, только фыркала и проговаривала сквозь зубы – то не так невестка делает, это не этак… А однажды вообще заговорила с Денисом так, будто ее и рядом с ним в этот момент не было:

– Ну что ж поделаешь, сынок… Это твой выбор. Пусть будет Наташа, что ж… Как говорится, чем бы дитя ни тешилось… Хотя в твою Наташу много чего вложить придется. Ее еще учить да учить, как себя в приличном обществе вести. Очень точно на этот счет незабвенная Раневская выразилась – можно вывезти девушку из деревни, но деревню из девушки вывести невозможно.

– Мам, перестань! Если ты так будешь говорить о моей жене, мы поссоримся! Ты видишь, она уже чуть не плачет?

Он даже встал к ней лицом и спиной к матери, будто защищал таким образом от обидных слов. Да и сама Юлия Борисовна тоже почувствовала, что перегнула палку, заговорила виновато:

– Ладно, ладно, прости… Не буду я так больше, обещаю. Просто из меня досада сейчас так лезет, как пена, понимаешь? Удержать ее не могу… Чувствую себя бутылкой шампанского, с которой неудачно пробку сорвали. Прости, сынок, эта пена уйдет, потом вино будет. Не стану я больше твою жену обижать, обещаю. И ты, Наташа, меня прости и тоже пойми. Слышишь?

– Да, Юлия Сергеевна… Я слышу… – проговорила тихо, стараясь не расплакаться.

– Ну вот и хорошо, и ладно. Значит, договорились. Но уж изволь меня на первых порах слушаться, моя дорогая! Учить тебя буду, как без досадных оплошностей в новую жизнь входить! Станешь учиться или свою обиду впереди себя взгромоздишь?

– Соглашайся, Наташ… – проговорил ей на ухо со смешком Денис. – Если не согласишься, себе дороже будет…

На том и порешили. И Юлия Сергеевна рьяно взялась за ее «перевоспитание». То есть за переделку. То есть за процесс выведения деревни из девушки. Сама ездила с ней по магазинам, сама выбирала одежду и даже увлеклась этим всерьез, почувствовав себя добрым пигмалионом. И в спортивный клуб ее отвела, и к массажисту, и к своим «девочкам» из салона красоты.

Ох как она уставала поначалу от этой новой жизни! Не физически, конечно, а от душевного напряжения сделать что-то неправильно. А потом ничего, привыкла… И даже втянулась: начала получать удовольствие от новой жизни. Не зря говорят – к хорошему быстро привыкаешь. Раз-два, и все, и готова для новой жизни ухоженная с головы до ног женщина, и «деревни» в ней практически не осталось. И задница уже подтянута как надо. И платье правильное научилась носить, и туфли, и сумочку. И к большому комфортному дому привыкла, и к приходам домработницы по утрам.

С домработницей Аней вообще вышла отдельная история – никак она не могла привыкнуть к тому, что Аню надо не просить с нотками виноватости, а просто давать задания спокойным уверенным голосом. Чуть-чуть отстраненным, как учила Юлия Сергеевна. Но без уничижительного фанатизма. Просто чтобы расстояние чувствовалось. Целая наука, одним словом…

А вот и входная дверь хлопнула: Аня пришла. Надо оторваться от созерцания чудесного вида, спуститься вниз на кухню. Надо начинать свой день… Хотя можно еще немного постоять, подумать… Все равно этот день никуда от нее не денется.

Прекрасный день, заполненный всякими приятностями! Через час, например, у нее встреча с Юлией Сергеевной в одном премиленьком кафе в центре, где подают умопомрачительный кофе. Потом они пробегутся по бутикам в торговом центре, потом по плану массаж, потом обед… А может, и с Денисом удастся пообедать, если его распорядок дня позволит.

Подумалось вдруг – а ведь неправ был доктор Петров, когда пугал ее этой новой жизнью… Мол, каждому свое предназначено, и где родился, там и пригодился. Ерунда какая, господи! Да как бы она без Дениса жила, если бы тогда струсила и отказалась замуж за него выйти? Ведь она так его любит… И сейчас тоже – только вспомнила о нем, и в сердце нежная теплота трепыхнулась. Как же она его любит, господи! Жаль только, что Денис пока детей не хочет…

Но ведь это и впрямь пока. Всему свой срок, наверное. Может, он и прав по-своему, когда говорит:

– Давай с детьми подождем, Наташ, а? Давай немного для себя поживем? Нам ведь так с тобой хорошо, правда? А дети… Это ж всегда успеется. Это ж потом на всю жизнь, уже про себя и не вспомнишь…

Она кивала согласно, но все же ребенка ей очень хотелось. И Юлия Сергеевна все время спрашивала, внимательно к ней приглядываясь:

– Ты не беременная, нет? Почему так тянешь с этим вопросом? Не хочешь, что ли?

– Почему же не хочу? Хочу… Просто я… Просто мы… – лепетала она, опуская виновато глаза.

– А, понятно! Это Денис не хочет! Ну да, как я сразу не догадалась… Ведь это он не хочет, да?

– Ну да… То есть пока не хочет…

– Ага, размечталась! Пока! Не тешь себя иллюзиями, глупенькая! Сейчас не хочет и потом не захочет, уж я своего сыночка знаю! Зачем ему эти трудности, зачем ему любимую женщину еще с кем-то делить? Он же эгоист до мозга костей, ты и сама это понимать должна. Это ж особая женская наука, знаешь ли, особая хитрость – жить с мужем-эгоистом. Уж я-то знаю, о чем говорю. Да если бы я вот так ждала, когда это «пока» закончится, у меня и сына бы не было… Так что будь умнее, моя дорогая, не надо желания эгоиста во главу угла ставить. Ишь, пристроился, паразит! Женился на доброй покладистой девушке, которая во всем с ним соглашаться готова… Дети ему, видишь ли, не нужны… Зато мне внуки нужны! Поняла?