Стейси Вегас - Эгоист

Внезапно появилась мама, подхватила меня под руку и вызвалась проводить до комнаты.

– Софи, крошка! Как я рада, что ты проявила благоразумие, и примирение свершилось! – она плотнее прижала меня к себе, выказывая свое полное удовлетворение.

Я лишь вяло улыбнулась ей в ответ. Свершилось, как же…

– Знаешь, Кристофер, конечно, далеко не паинька. И с Шоном у них напряженные отношения… Да ладно, это их дело. Главное, чтобы между вами не было… недоразумений.

Я кивнула и этим окончательно успокоила маму. Мир и дружба. Но как оно будет на самом деле?

– Спокойной ночи, Софи.

– И тебе, мама.

В комнате было прохладно, и царил полумрак. Я без сил опустилась в кресло. Как хорошо побыть одной! Тишина, мерцает ночник, легкий аромат цветов… В этом доме принято ставить в комнаты букеты. Хорошее правило, оно мне нравится. Что-то же должно нравиться в этом доме!

Я сняла платье и бережно повесила его в шкаф. Его прислал мне Шон в первый же день приезда. Подарок был щедрым – работа известного кутюрье.

А теперь – скорее принять ванну. Я бросила в воду пару горстей лепестков роз – красиво!

Не знаю, сколько продолжалось мое блаженство. По телу струилась прохладная вода, кружили в танце белые, розовые и красные лепестки цветов – покой! Жаль, мнимый. И завтра снова предстоит встретить Кристофера. Хотя мама говорила, что он часто отсутствует дома. Может, мне повезет, и его не будет хотя бы пару дней?

Слова, которые он ядовито прошептал мне на ухо, не выходили из головы – за что можно так ненавидеть едва знакомого человека? Или для него это просто забавная игра «доведи провинциалку»?

Я вздохнула и выбралась из ванны. Заботливая Мари – горничная, обслуживающая этаж – повесила белое пушистое полотенце. Я закуталась в него и, довольная, вышла из ванны. Сейчас попью ромашковый чай с медом и лягу спать. Наверное, Мари уже принесла его.

В приятном полумраке я встала перед зеркалом и не торопясь распустила косу, скрученную на голове. Длинные, слегка вьющиеся пряди послушно проскальзывали сквозь зубчики расчески. Тетя Энн права – расчесывание волос успокаивает. Я потянулась к кнопке вызова прислуги, как вдруг из полумрака раздался голос:

– Твой ромашковый чай уже на столе.

Я вздрогнула, расческа выпала из рук. Резко обернувшись, сквозь полумрак комнаты увидела в кресле очертания мужской фигуры. Это был Кристофер!

Кристофер в моей комнате!

Метнувшись к стене, я включила верхний свет. Передо мной, вальяжно развалившись, сидел мой сводный брат. Несколько секунд мы вызывающе смотрели друг на друга. Он снял смокинг и уже не был похож на светского хлыща. Белая футболка оттеняла смуглую кожу, мягкие каштановые волосы небрежно спадали на лоб.

– Что ты здесь делаешь? – я была напугана и возмущена одновременно. Неужели даже в своей комнате я не могу рассчитывать на покой?!

Он молчал и с ироничной улыбкой продолжал смотреть на меня.

– …Что тебе от меня надо? – казалось, что я сурово чеканила слова.

Но он лишь залился громким смехом. Видимо, я смотрелась не очень угрожающе.

– Да ничего, детка. Я просто перепутал комнаты! – он поднял руки вверх, словно доказывая жестом – чистая случайность, никаких злых умыслов.

Но его смех разозлил меня. Смешно! Ему смешно доводить меня, издеваться! Нет тут никакой ненависти. Я для него просто мышонок, маленький и глупый. Который гулял в саду, а потом вдруг забрел в дом, где живет разбалованный кот – любимчик хозяев. И теперь этот наглый котяра, который маялся от лени, нашел себе забаву – терзать мышонка. Нет уж, такой номер со мной не пройдет.

Видимо, он заметил, как изменился мой взгляд. Встал и сунул руки в карманы джинсов:

– Я уже ухожу.

Но его слова шли вразрез с действиями – он подходил ко мне все ближе и ближе. Впиваясь черными глазами в мое лицо, волосы, фигуру. Невольно я сделала шаг назад, потом еще один. В голове проносились сумбурные обрывки мыслей. Что он задумал?

Вдруг Кристофер резко вытащил руку из карманов и с силой потянул за полотенце, в которое я укуталась. Мягкая ткань легко проскользнула по телу и упала на пол. Я стояла перед ним полностью обнаженная и беззащитная. Долю секунды мы стояли друг против друга.

Я чувствовала, как жар стыда опаляет тело, казалось, если я сделаю хоть малейшее движение, мой позор будет окончательным. Поэтому стояла перед своим мучителем, не делая попыток прикрыть абсолютную наготу.

Кристофер замер в полушаге. Секунду шарил по моему телу глазами, а потом, вдруг осознав немыслимую дерзость своего поступка, резко опустил их. Мотнул головой, словно отгоняя наваждение, и быстрым шагом направился к двери.

Я, не отрываясь, смотрела ему вслед. На пороге он обернулся и вновь бросил на меня взгляд. В нем я прочитала вполне оформившееся желание – завладеть мною. Дверь бесшумно захлопнулась, и я осталась одна.

Медленно, словно во сне, подняла полотенце и накинула на плечи. За шампанское он расплатился со мной сполна. А его последний взгляд предвещал еще большие неприятности.

Но разве к стыду и гневу не примешивалась толика возбуждения?

Я помотала головой, неосознанно копируя его жест. Похоже, не только ему требовалось избавиться от наваждения!

Нужно было ложиться спать. А я была вовсе не уверена, что усну так просто и быстро. Ромашковый чай меня теперь точно не успокоит.

Я забралась в огромную кровать, с головой накрылась одеялом и задумалась. Завтра первый день в колледже, а у меня из головы не выходит мой сводный братец и его переходящие всякие границы выходки. Колледж.… Надо думать об учебе, о новых друзьях – если, конечно, они появятся.

Я не строила иллюзий и прекрасно понимала, что элитный колледж, в который меня определил Шон с согласия матери – это не место, где я смогу завести подруг. Наверное, все там будут похожи на Кристофера: уверенные в себе, играющие людьми, как куклами, привыкшие к роскоши и не ценящие ничего, кроме своих прихотей.

Невольный вздох вырвался из груди. Опять в мысли ворвался Кристофер. Не слишком ли его много для одного дня?

Образ сводного брата вновь предстал передо мной – стройная фигура, сильные руки, умные и насмешливые черные глаза, красивый рот, столь часто кривившийся в презрительной усмешке… Его последний брошенный на меня взгляд был весьма однозначным.

Еще одна неожиданная мысль пришла мне в голову. Кристофер стал первым мужчиной, который видел меня обнаженной… Я не знала, как относиться к этому наглецу, одно появление которого заставляло покрываться мурашками – от страха и… возбуждения…

…Утро нового дня началось неожиданно замечательно – за завтраком не было Кристофера. Я с удовольствием пользовалась положением хозяйской дочери – заказала в комнату букет белых роз, выпила два стакана апельсинового сока, попросила водителя забрать меня из колледжа после четырех дня.