Алекс Хилл - Я бы тебя не загадала

– Управляющим, – спокойно отвечает он.

– А ведешь себя так, словно у тебя есть ядерная бомба.

– Может и правда есть.

– Тебя все боятся.

– Значит, уважают.

– Сколько тебе лет? – не могу сдержать смешок. – Ты что, бандюк из девяностых, который жрет молодильные яблоки?

От усталости и голода я всегда дурею, а тут еще и психоз накрывает. Клим смотрит на меня не моргая, точно собирается дырку просверлить в черепушке:

– Звони родителям.

Да пожалуйста…

Хватаю телефон и набираю номер матери. Две минуты лжи о том, что были неполадки с сетью, и я не могла ни до кого дозвониться. Пять минут недовольства и криков. Три секунды на прощание. Вот и поговорили. Ну, хотя бы обошлось малой кровью…

Официант приносит заказ и скованно бормочет:

– П-приятного аппетита.

Клим даже головы не поднимает.

– Спасибо, – улыбаюсь пареньку.

Он расслабленно опускает плечи и поспешно уходит.

– И все-таки? – обращаюсь к Никите.

– Что?

– Сколько тебе лет? На вид… не больше двадцати пяти. Я права?

Хватаю горячий кусок пиццы двумя пальцами и вдыхаю головокружительный аромат, глядя на блестящую сырную корочку.

– Так вот какая у тебя цена, Аня? Не думал, что все так просто.

Поднимаю на Клима глаза, так и замерев с пиццей у рта. Он устало вздыхает, протягивая руку к чашке кофе. Жду объяснений, но получаю молчание и холодный взгляд. Клим неторопливо делает глоток, словно ничего не случилось. Он ведь прекрасно все понимает и специально выводит меня.

– Поясни, – не выдержав говорю я.

– Что именно?

Я ему сейчас растолкую, что именно!

– Поясни за базар, Клим! – копирую интонацию чуваков из крутых боевиков.

Кидаю кусок пиццы в его пустую тарелку, точно перчатку перед дуэлью, и выразительно поднимаю бровь. Вспышка! Вижу чудо, будто на моих глазах рождается северное сияние. Клим смеется. В голос! Его лицо преображается, кажется живым и… очаровательным. Белые ровные зубы. Он что, сын дантиста? Не бывает таких идеальных зубов! Да он курит, как паровоз, судя по количеству пачек сигарет в его машине!

Хриплый заразительный смех привлекает внимание персонала. Официанты удивленно пялятся в нашу сторону, забыв о делах. Снова смотрю на Клима, ловя последние секунды поразительного зрелища.

– Ты сама-то не из банды девяностых? Откуда такие словечки? – говорит он веселым голосом.

А я больше не могу ничего сказать. Таращусь на него, словно вижу впервые. Почему он это прячет?

– Аня, в чем дело? – сухо спрашивает Клим, и забвение отпускает.

– Просто я думала, что ты демон, но оказывается в тебе есть что-то и от обычных людей.

– Пытаешься снова меня рассмешить? Или задеть?

– Буду рада любому из вариантов.

– Ешь давай, а не болтай.

– А ты ответь на вопрос. Люди их задают, чтобы получать ответы.

– Я не человек. Ты же сама сказала, – Клим подхватывает кусок пиццы из общей тарелки и кладет передо мной. – Ешь.

Демонстративно откидываюсь на спинку стула, глядя на него в упор:

– Нет!

– Хочешь, чтобы я тебя накормил? Ань, не испытывай мое терпение.

– Я тебя не боюсь. Так что выключай повелителя мира .

Он поднимается на ноги и тащит за собой стул. Садится слева и упирается локтями в стол. Его лицо в десяти сантиметрах, дыхание с запахом кофе касается моей щеки.

Плевать! Я. Его. Не боюсь.

Стараюсь не паниковать и не смотреть на него даже искоса. Получается плохо. Очень плохо.

Клим хватает несчастный кусок пиццы и подносит острым концом к моим губам. С трудом сглатываю, но не поддаюсь на провокацию.

– Ты кусаешь, я отвечаю на вопрос.

Вот же… Ладно. Что я теряю? Я действительно хочу есть и хочу получить ответы. Открываю рот и впиваюсь зубами в мягкий слой теплой начинки.

– Вкусно?

– Ты отвечаешь на вопросы, а не задаешь их. Это твои правила, вот и выполняй их, – говорю я с набитым ртом, забыв о приличиях.

– Мне ровно двадцать пять. Исполнилось в прошлом месяце.

Почти угадала. Вытягиваю шею и откусываю ещё, потому что ответ на второй вопрос тоже хочу услышать. Клим не медлит:

– Вчера ты даже говорить со мной не хотела, хоть я и пытался вести себя мило, а сегодня… Кусок пиццы, и ты засыпаешь меня личными вопросами, желая узнать как можно больше. Не самый высокий ценник, что я видел. Интересно, за что бы ты продала девственность? За торт? Три шоколадки?

Кусок встает поперек горла. Глаза наполняются слезами. Никита поднимает стакан с лимонадом и подносит его к моим губам. Делаю несколько глотков через трубочку, только чтобы не сдохнуть от удушья.

Что он там сказал? Пытался вести себя мило? Интересно, это когда? Когда предложил мне секс вчетвером? Или когда почти силой запихнул в машину и не выпускал из нее?

И все же… Я действительно хотела узнать о нем. Но это ведь совсем не из-за пиццы, а потому что… А почему?

Понятия не имею.

Мне показалось, что он сам немного открылся. Стало любопытно, что же у него внутри? Тьма… Там одна только тьма.

Давно уже не чувствовала себя такой дешевкой. Опускаю подбородок, хватая салфетку из подставки и комкаю ее в руках.

– Следующий вопрос, Ань. Ты еще не доела.

– Почему ты такой?

Вырываю пиццу у Клима и целиком запихиваю в рот. Жую, но не чувствую вкуса. Атмосфера тяжелеет. Окна исчезают, и промозглый ветер пробирает до костей.

– Не мы такие, жизнь такая, – пренебрежительно отвечает Клим и вскидывает руку.

Официант появляется через секунду.

– Что-нибудь еще?

– Заверните с собой.

– Конечно. Одну минуту.

Клим привозит меня к общаге и вручает пакет с едой. За всю дорогу мы не проронили ни слова. У меня в голове одни маты, а у него… Не знаю. Наверное, там черти варят яд, которым Клим отравляет свое окружение.

Бросаю на него косой взгляд, ненависть колет в груди. Ничего мне от него не нужно. Быстро разбираю телефон и вытаскиваю сим-карту.

– Чтобы ты знал, мне действительно было интересно. Я сдуру решила, что ты не такой уж плохой. Но раз ты привык всему присваивать ценник, то запомни – есть вещи, которые не имеют цены. И настоящая дружба – одна из них. Ее можно только заслужить. А теперь, иди к черту, Клим-Никита Сергеевич! Надеюсь, никогда больше тебя не увижу.

Оставляю телефон и пакет на сидении. Клим даже не шевелится. Держит руки на руле и смотрит вперед. Ухожу, закрыв за собой дверь без особого драматизма, и не оглядываюсь.

Вот и все.

Подружиться…

Пусть дружит со своими шкурами. Трахает их и играет в бэд боя, а я… Я должна вправить мозги одной идиотке и почитать хорошую книгу, чтобы вышвырнуть из головы хриплый грубый голос и очаровательную улыбку. Чтобы потушить интерес, который внезапно разгорелся во мне.