Мария Эльнорд - Адюльтер

– Однажды я ушел, потому что думал, что все кончено, – вмешиваюсь в разговор я, наблюдая за реакцией Оливии. – Я сжег мосты и начал новую жизнь. Но куда бы меня ни заводила судьба, в каких отдаленных уголках планеты я бы ни находился, она все равно следовала за мной, не давала мне спокойно жить. Я чувствовал ее присутствие. – Ни один мускул на ее лице не вздрагивает, она продолжает сидеть с закрытыми глазами и с застывшей ухмылкой на лице. – Единственная мысль, которая сейчас мне не дает покоя: а что если ей пришлось пережить что-то ужасное после моего ухода, ведь я обещал ей всегда быть рядом.

С ее губ срывается нервный смех, и внимание в аудитории переключается на нее. Я замечаю еле заметную тревогу, ту, что она умеет подсознательно прятать даже от самой себя. Я попал в цель.

– А какой ваш незакрытый гештальт, мисс Фостер?

– А я их предпочитаю не открывать. Я не даю пустых обещаний и избегаю пустословов и лжецов.

Кажется, я понимаю, о чем идет речь, и от этого мне становится не по себе.

Оливия со злобой смотрит на меня. Я ощущаю слегка уловимую горечь и усмехаюсь, вспоминая последние школьные дни и обстоятельства, при которых мне пришлось нарушить обещание.

Из-за нее самой.

– Я тебя вижу, – одними губами шепчу я.

Мне нужно поговорить с ней наедине. Все мое нутро желает этого, разгораясь от возбуждения.

– На этом мы и закончим наш семинар, – подытоживает преподаватель, и сидящие в кругу студенты оживленно вскакивают с мест. – Оливия, задержитесь на минуту.

Девушка закатывает глаза. Я же беру чехол с гитарой и выхожу в коридор. Не отходя далеко от двери, я облокачиваюсь спиной о стену и терпеливо жду, когда она выйдет.

Сейчас, когда я уловил зацепку, мне необходимо довести дело до конца и наконец разобраться в том, что произошло три года назад.

Я уверен: моя Олли просто прячется за маской.

– Ты успеешь к следующей лекции переписать конспект? – Неожиданно у меня под носом появляется Фелиция.

– Не переживай, я все сфотографирую и сегодня же верну тебе тетрадь.

– Хорошо, тогда встретимся на репетиции.

Вот черт! Репетиция! Я совсем забыл, что подписался на кружок самодеятельности.

– Ага, договорились.

Я благодарно улыбаюсь, а девушка кокетливо прикусывает губу и уходит.

Как только все студенты покидают аудиторию, я подхожу к двери и прислушиваюсь к разговору Оливии с преподавателем. Говорят они тихо, но мне удается расслышать пару слов. У девушки проблемы с предметом и посещаемостью, но ее, видимо, это не волнует.

Что стало с отличницей, красавицей школы? Раньше за каждую хорошую оценку она боролась до последнего. Прогулять школу для нее было преступлением. Черт возьми, она даже меня всегда по утрам будила звонками, чтобы я не проспал!

К счастью, первой из аудитории выходит не Оливия, и я успеваю залететь в дверной проем, перегородив девушке пути отступления.

– Ты… – свирепо выдыхает она и пытается оттолкнуть меня в сторону, но я лишь притягиваю ее за талию к себе, заталкиваю обратно в аудиторию и закрываю дверь.

– Ну, здравствуй, Оливия.

Тихий баритон забирается под кожу, в животе разливается теплое, ноющее чувство, тело предательски реагирует на его прикосновение. Присутствие Ллойда крадет каждый сантиметр свободного пространства.

– Не смей прикасаться ко мне, – отрезаю я, изо всех сил пытаясь взять себя в руки, когда чувствую, как его ладонь скользит по талии.

Парень в усмешке поднимает руки в знак капитуляции, позволяя мне отойти на безопасное расстояние. Пара изумрудов довольно сверкает, обескураживая меня. Еще пять минут назад они горели от злобы, а сейчас… В этом весь Ллойд Форд, он отлично научился скрывать своих демонов за дружелюбным лицом.

– Зачем ты здесь? – Я подавляю дрожь в голосе, стараясь вложить сталь в каждое слово.

Сложно скрывать истинные чувства от человека, который знает тебя как свои пять пальцев. Ллойд озадаченно оглядывает аудиторию и тихо произносит:

– У меня здесь проходят занятия…

– Черт возьми, какого черта ты вернулся в Штаты?

Я делаю шаг назад, но все тщетно. Ллойд грациозно сокращает дистанцию, заставляя меня отступать, пока я не упираюсь в спинку стула.

– Тот же вопрос я хотел задать и тебе. – Его глаза загораются недовольством. – Почему ты не в Вашингтоне?

А почему я должна там быть? Этот вопрос поначалу вгоняет меня в ступор, и только потом до меня доходит, почему он задает мне этот вопрос. Три года назад отец отправил мои документы в университет Вашингтона без моего ведома, что и послужило одной из причин ужасного скандала в семье. Об этом знали только мы с отцом. С мамой они толком не общались с самого моего рождения. Но ведь Ллойд незнаком с моим папой, они никогда не виделись, откуда он узнал? Собрав волю в кулак, я делаю шаг к Ллойду и смело окунаюсь в омут его изумрудных глаз.

– Хотела от тебя избавиться, но ты уехал первым.

Мой ответ парня не устроил. Он пропускает мимо ушей колкую фразу, и его улыбка превращается в оскал. Ноги подкашиваются, когда моего запястья касается его рука. Он медленно поворачивает мою ладонь тыльной стороной и проводит пальцем по левому безымянному пальцу, где раньше была татуировка сердца, которую мы сделали вместе. Свою я свела почти сразу же, как он уехал. А вот у него на руке рисунок остался.

Нежные прикосновения заставляют сердце барабанить по ребрам. Еще немного, и моя броня даст брешь. Он всегда играл нечестно и теперь, зная все мои слабости, ловко контролирует ситуацию.

– Ты помнишь, как это было? – шепчет он мне на ухо, разгоняя по телу мурашки. – Помнишь мои прикосновения, Олли?

Его пальцы скользят вверх по моей руке и ловко ложатся на талию.

– Нет.

– Маленькая лгунья, – усмехается Ллойд, прижимая меня к себе.

Тело обдает жаром, близость становится невыносимой, сладкой пыткой. Ллойд вновь лишает меня рассудка. Одна его рука норовит залезть под мою футболку, а другая ложится на шею. Он аккуратно приподнимает мою голову за подбородок.

– Посмотри на меня и скажи, что ты ничего не помнишь, Олли. – Его голос пробирается в мои мысли, в мое сердце. Ллойд застывает, словно хищник перед броском.

Я знаю, что последует после. Знаю, чем все в итоге закончится.

– Помню. – Я зажмуриваюсь, чувствуя его горячее дыхание на своих губах. Перед глазами всплывают тысячи наших поцелуев, страстных, нежных, безумных. И их было бы еще больше, если бы не одно «но»: – Я помню, как ты трахался с Брук у меня за спиной.

Открываю глаза и вижу, как лицо Ллойда напрягается, как взгляд становится жестче, но меня не остановить. Я продолжаю ледяным голосом: