Оля Шкарупич - Спасибо, что ты меня бросил. #откровения телевизионщицы

Наталья продолжала лить бальзам на душу:

– У вас вообще в этом году все, за что беретесь, сложится успешно!

– Потрясающе! – воодушевилась я.

– На что стоит обратить внимание, – астролог убрала прядь со лба, – на все, что связано с Юпитером. В этом году мы прорабатываем тему мамы. Я так понимаю, у вас, – она начала подбирать слова, – не очень хорошие с ней отношения?

– Совсем не очень, – честно поделилась я.

– Солнышко…

Я удивилась, как неожиданно мы сблизились до «солнышка». Она продолжала:

– Проработанные отношения с мамой – это хорошие отношения с мужчиной. Без этого никуда. Отправлю две техники, – она открыла страничку во «ВКонтакте», – как вас найти?

Я назвала имя, она быстро нашла меня и отправила вложение.

– Там написано подробно, – объясняла она, – но если коротко, обиды лучше всего убираются поклонами. Это касается агрессии ко всем. Просто начните этим людям кланяться, опускаясь на пять точек: колени лоб и ладони на землю. Это можно делать дома в одиночестве, представляя этих людей в уме. Родителям лучше кланяться регулярно, например, по утрам или по вечерам перед сном.

Я старалась запомнить, потому что очень хотела отпустить нажитые годами обиды на маму.

– Нужно не меньше 40 дней. Даже если вы не чувствуете уважения, а может, даже наоборот, все равно важно кланяться. Эта техника работает вне зависимости от нашего внешнего ментального настроя.

Это меня порадовало.

– Это не все. Вторая техника: берем несколько чистых листов бумаги. И начинаем писать письмо: «Дорогая мама!». И дальше пишем все. Вообще все. Задача – максимально отключить контроль, «хорошую девочку», желание быть «правильной» и т. д. Пишите все, что лезет. Все, что не высказано. И то, что высказано. Пишите свои воспоминания, свою боль, свой гнев, свои обиды, свои претензии, свои страхи. Пишите до того момента, пока все это не закончится. Очень хорошо, если будут слезы. Возможно, уже после этого появится огромное желание самому просить прощения, раскаиваться и выразить свою любовь, признательность и благодарность.

– Было бы прекрасно, если так случится.

– Дальше это письмо сжигаем и пепел смываем в канализацию или отдаем земле, то есть закапываем.

Наталья посмотрела на меня, я кивнула.

– Это поможет проработать отношения с мамой, и вы увидите, что все остальное тоже гармонизируется. Давайте, кстати, посмотрим брак…

– Брак? Точно!

Я удивилась, потому что поняла, что каждый раз, когда ходила к астрологам или гадалками (а таких случаев было немало), с замиранием сердца ждала, когда она скажет: «Через полгода вы выйдете замуж, а через полтора – родите ребенка». Мне казалось, что «брак + ребенок» – это некая гарантия на перманентное счастье. Поэтому так страстно желала услышать, что в скором времени оно придет. Сейчас поняла, что меня больше интересует вопрос реализации себя. Словно читая мои мысли, Наталья подняла на меня глаза:

– Вы часто ищете счастье в другом человеке. Как будто будет он, и будет счастье. Это неправильно, это надо проработать. Вы счастливы вне зависимости от того, есть ли кто-то рядом…

Она сделала паузу.

– Вот путь вашей души: найти счастье внутри, понять, что смерть – это переход из одного состояния в другое, а не как вы сейчас думаете – «раз и все».

Я подпрыгнула на стуле.

– Именно так я и думаю.

Наталья улыбнулась.

– И нормализовать отношения с мамой. А что касается брака, – она взглянула на монитор, – так сейчас очень удачный период до конца 21-го года, у вас там на горизонте, случаем, нет клиента?

– Клиенты всегда есть, – я ушла от ответа и, смеясь, добавила: – до конца 21 года еще куча времени.

На консультацию к Наталье села Кира, а я обдумывала, как много изменилось за прошлый год.

Я лежала в кресле на плановом УЗИ у гинеколога, доктор молча всматривалась в монитор.

– Как там моя матка? – я решила разрядить обстановку.

– Вы знаете, что такое миома? – серьезно спросила она.

– Да, у меня большая? – напряглась я.

Она взглянула на меня поверх очков.

– Какая из трех?

За полгода в моей матке образовались три доброкачественные опухоли.

– Вам пора рожать, – вторила она маммологу, – организм уже требует. Забеременеете, и все пройдет, а еще потянете, они подрастут, и нужно будет вырезать, либо возникнут сложности при зачатии.

Вечером мы встретились с Алиной в «Винотеке». Алинка рассказывала последние новости, а я любовалась ее скандинавской красотой. Высокая, грациозная, она умела подчеркнуть стройную фигуру даже свободным костюмом. Блестящие волосы чуть ниже лопаток она собрала в небрежный пучок.

Я рассказала о результатах УЗИ.

– Да, у меня тоже две миомы нашли, – сообщила подруга. – Я пришла к Мише и сказала, что надо принимать решение: либо беременеем, либо я пошла. Он сказал, что не готов к детям, и я ушла. Рыдала пару месяцев, а потом «Тиндер», где познакомилась с мужчиной, который радуется перспективе иметь детей. Викуль, скажи Антону…

Я вернулась домой ближе к ночи, Антон курил на балконе. Я села рядом и поделилась новостями. Он усадим меня к себе на колени, убрал волосы с лица и сказал:

– Значит, будем готовиться. Пить, курить бросим, анализы сдадим – и за дело. Как раз поедем в отпуск в сентябре, – улыбнулся он.

На утро я набрала девочек и радостно поделилась:

– Мы договорились о ребенке!

Мы вернулись из Хорватии, и я поехала к Кире.

– Полгода я пила витамины, сдавала анализы на антитела к краснухе (мама не могла вспомнить, болела ли я), делала флюорографию (без нее не пустят в роддом) и морально готовилась к возможному материнству. Мы запланировали отпуск в Хорватии, где собирались делать маленьких «фырчиков». Коту объявили, что он станет старшим, но не менее любимым… Но в последний момент Антон сказал: «Я не готов. Прости».

Я заплакала. Она налила кипяток в кружки и поставила одну передо мной.

– Что думаешь делать?

Я пожала плечами и скорее спросила, чем ответила:

– Уходить? Но это еще не все… Я в отпуске распсиховалась и поставила ультиматум…

– Ну-ка…

– Я начала издалека: «Знаешь, если мужчина не готов жениться два с половиной года, то надо разъезжаться…». «Ты тоже так думаешь?» – устало спросил он.

Кира с интересом ждала продолжения диалога:

– Я готовила овощи на ужин, от напряжения мои руки яростно строгали кабачок на большие, неровные куски. «Фыр, – выдохнул он, – я не знаю, что тебе сказать. Ты была такая самодостаточная. Мне это так понравилось. «Да, я понимаю», – кабачок закончился, его место в руках занял баклажан. Теперь я пытала его. Антон аккуратно продолжил: «Ты опять меня начинаешь торопить, и мне это не нравится!». «Ну да, понимаю, – протянула я, соскребая с доски труху, оставшуюся от когда-то цельного овоща, в сковородку, – просто мне страшно. Очень страшно, что все так неопределенно, что, может быть, ты никогда не будешь готов, что, может, я зря жду и теряю…». Я осеклась.