Лина Мур - Выбор за тобой

– Ты разыгрываешь меня, да? За что? Что я вам сделала? Почему вы выбрали своей жертвой меня? – Шепчу, отходя от него.

– Эйрин, ты даже не в состоянии поблагодарить меня за такой щедрый подарок, как новая возможность жить дальше. Если бы не я, то ты бы сейчас ходила неприкаянной по своему миру и проживала бы один и тот же день до следующего года, – раздражённо фыркает он.

– Поблагодарить? Да это всё чушь! Я не верю тебе! Я… – замолкаю, наблюдая, как комната погружается во мрак, и его глаза горят в темноте испепеляющим костром ярости. Чёрт возьми! Чёрт! Он идёт на меня, а я срываюсь на бег в темноте, натыкаясь на кого-то, точнее, на этого парня, появившегося внезапно и неожиданно. Визжу и снова по своей памяти бегу в направлении к двери. Опять его глаза передо мной. Рэйг возникает передо мной каждый раз словно из воздуха, когда я делаю очередную попытку шагнуть в сторону или развернуться. От отчаяния закрываю лицо руками и реву. Страх с невероятной силой распространяется от груди по всему телу. Не могу поверить в это. Не могу. Я не хочу.

– Отпусти меня… домой отпусти, пожалуйста. За что ты на меня злишься? За ту встречу? Так прости меня, если я обидела тебя… прости и отпусти, – плачу, стирая слёзы и умоляя его всё это прекратить.

– Эйрин, я не зол на тебя, точнее, немного из-за того, что ты не желаешь слушать меня и противишься истине, – меня грубо хватают за запястья и отрывают руки от лица.

В спальне снова тускло горят свечи.

– Это неправда… не существует, – шепчу я.

– Язык треклятого гоблина, посмотри на меня, – он хватает меня за волосы и вынуждает посмотреть прямо в эти невозможно обжигающие глаза.

– Ты в моём мире. Больше нет другого мира для тебя. Теперь ты будешь жить здесь до того дня, пока не откроется портал, и я попытаюсь вернуть тебя обратно. А до этого принимай мои правила и эту жизнь. В темноте. Во мраке. Среди убийц и проклятых душ. Среди моего народа, – рычит он, отчего я трясусь от страха, хныча и стуча зубами.

– Я хотел по-хорошему говорить с тобой, но ты явно не в духе. Вернусь позже, когда ты очнёшься и будешь готова воспринимать мои слова, – Рэйг с такой силой швыряет меня, что я больно ударяюсь телом о высокое трюмо и падаю на пол, плача навзрыд от всего, что сейчас произошло. Мне больно. Волосы как будто выдрали, сердце словно разрезали, и ещё кости ломит.

Дверь хлопает, и свет становится ярче, пока я плачу и не могу ничего понять. Почему я? За что? Ложусь на пол и сворачиваюсь клубочком. Зло? Другой мир? Нелепо! Я не могла… я должна бежать! Меня в заложники взяли и теперь будут насиловать, да ещё и бить!

Вытирая слёзы, поднимаюсь на ноги и, хватая со стены канделябр, несусь в сторону двери, через которую я попала в эту комнату. Распахиваю её и оказываюсь в гардеробной.

Нет! Вылетаю оттуда и бегу к другой двери. Ванная комната. Третья дверь заперта.

– Выпусти меня! Отпусти меня! Рэйг! Ты не имеешь права так со мной обращаться! Не имеешь права лгать! Чёрт бы тебя побрал! Ненавижу! – Кричу, ударяя по двери. И ничего, никто не приходит на шум, который я создаю. Сбежать. У меня в голове бьётся единственная мысль – сбежать от сумасшедшего парня и переодетых убийц!

Подлетаю к окну и поставив канделябр на пол, пытаюсь его открыть, но всё безуспешно, замки не поддаются мне. От злости и страха подхватываю канделябр, задувая свечи, и размахнувшись изо всех сил, бросаю его в стекло. Канделябр рикошетом отскакивает от него и попадает прямо в меня, причиняя боль и сбивая с ног.

– Чёрт… чёрт, – скулю, потирая живот и катаясь по полу.

– Миледи, вы меня звали? – Незнакомый юный голос слышится прямо надо мной. Я визжу, отползая к двери. Парень. Очень молодой, примерно пятнадцати лет, одетый во всё чёрное, удивлённо смотрит на меня, а я вою от ужаса. Как так? Как он здесь оказался? Почему?

– Миледи, – он выставляет руку вперёд, медленно приближаясь ко мне.

– Ты кто такой? Отпустите меня… отпустите прошу. Я не умею ничего, клянусь. Я… не умею ничего в постели и…

– Ох, об этом можете не волноваться, я бесполое существо, – тихо смеясь, парень опускается на корточки и улыбается мне самой дружелюбной улыбкой. Он милый, такой приятный со светлыми глазами, с такого цвета же волосами и белоснежной кожей, а глаза добрые-добрые.

– Помоги мне, прошу. У меня дома есть двести евро, я отдам тебе их, если ты поможешь мне бежать, – шепчу, хватая его за руку, и умоляю, хлюпая носом.

– Эм… евро. Это ваша валюта, да? У нас здесь золотые слитки и медные монеты в приоритете, но и они мне не нужны, я нахожусь под защитой Повелителя. Успокойтесь, миледи, я ваш слуга и помогу вам немного прийти в себя. Хорошо? – Парень поглаживает меня по руке, и я быстро киваю ему.

– Вот и отлично, миледи. Немного света здесь не помешает, верно? Повелитель обожает мрак и вечно пугает им наших красавиц, хотя они за это его и любят, – смеясь, парень поднимается на ноги и тянет меня за собой. Между тем в комнате вспыхивают все свечи, и теперь я отчётливо вижу юное и прекрасное лицо своего спасителя и, чёрт возьми, небольшие рожки, торчащие из его белокурых волос.

Визжа, толкаю его и бегу в другой конец комнаты, хватая со стены очередной канделябр и выставляя его перед собой.

– Не подходи! Что за маскарадный костюм?! У тебя рога! Рога! – Кричу я, а голубоглазый юноша озадаченно дотрагивается до своей головы.

– Ну, да, рога. А что должно быть у чёрта? Вы же звали меня, вот я и пришёл, – словно само самой разумеющееся, отвечает он, пожимая плечами.

– Чёрт? Я… мамочки, что здесь происходит? Я с ума сошла? Рехнулась? Я в психиатрической клинике? Один твердит про другой мир и зло! Второй радуется рогам! – Издаю стон, уже абсолютно точно веря в свой помутившийся рассудок.

– Ой, Повелитель, да что же он так бросил-то вас, бедняжку? Напугал, да? Он это умеет. Постоянно оставляет меня объясняться и успокаивать вас, попытаться образумить его невест, стирать память любовницам и перемещать их в другое поселение, – возмущается парень, всплёскивая руками.

– Миледи, даю вам своё честное слово, я не собираюсь причинять вам боль и не имею никакого злого умысла. Я служу Повелителю пятьсот лет, а теперь и вам. Я его доверенное лицо, и он ввёл меня в курс дела о том, что вы из другого мира. Жаль, мне пока нельзя самому туда попасть, но, когда я перешагну порог тысячелетия, он мне разрешит самому посмотреть, как вы живёте. Опустите эту грубую и тяжёлую штуку, миледи, вы поранитесь. Я всё сам объясню и расскажу. – Я бы хотела поверить в его доброту и дружелюбие, но эти рога и, вообще, страх, не дают даже позволить себе мыслить о том, чтобы довериться. Боже, я в такой панике!

– Не приближайся, – грожусь я, размахивая перед собой канделябром.