Мила Дрим - Нежный плен

Пот стекал по лицу Леонардо. Во рту все пересохло, горло саднило от жажды. Тело изнывало от боли, а спина… горела адским огнем. Не хотелось уже не пить, ни есть, хотелось сдохнуть, чтобы забыться, освободиться от этой боли и удушающего чувства несправедливости. А потом – поднималась волна ненависти и жажды отмщения. Скручивала внутренности, кусала за сердце, сжимала душу. И снова слабость, и желание умереть, а потом – опять, выжить, и доказать, отомстить, стать сильнее всех.

Маленькая ладошка прошлась по мужской скуле. Леонардо, вздрогнув, разлепил веки и мотнул головой, пытаясь сфокусировать взгляд. Показалось, что ли? Но нет – на него смотрела та самая белокурая малышка. Её пронзительные голубые глаза выражали почти осязаемую боль. Девочка еще раз – нежно провела ладонью по щеке Леонардо, а потом – убежала. И молодой мужчина успел заметить, как по её светлому личику полились слезы…

– Я, – ответила Годива, одаривая Леонардо теплым, ласковым дыханием. Сказала так, словно ждала все это время его вопроса.

– Поверить не могу, – выдохнул мужчина, а потом, сжав щеки девушки сильнее, прошептал:

– Лежи смирно, не шевелись, враг уже близко.

Она не ответила, лишь моргнула, соглашаясь. Но разве возможно было разглядеть это в ночной полутьме? Хотя, это не имело значения сейчас. Сердце билось так странно в груди, отчего все происходящее, вдруг, стало неважным. Годива, опьяненная внезапно возникшей духовной близостью с Леонардо, совершенно забыла о приближающемся недруге.

Однако Леонардо помнил о враге. Хоть и признание Годивы удивило его, стало неожиданным открытием, не потерял мужчина своей бдительности, не расслабился, не забылся. Еще сильнее обострились его чувства, казалось, даже волоски на теле улавливали чужие шаги. Мистика, по – другому и не скажешь. Три медленных вздоха, тихих, а потом – гибкие движения рукой. Потянулся за спину, ухватил лук. Тихо, хорошо отточенными действиями, вложил в тетиву стрелу. Не видел, что делает. Ощущал руками – богатый опыт сказывался. Снова замер. Устремил взор вперед. На фоне горящих палаток мелькнули фигуры. Пора. Снова вздох – и выстрел, попадающий прямо в цель. Вновь несколько раз повторил действия – силуэты падали, издавая последние крики. Тут уж и другие воины выбежали – нападая на врагов, которые хлынули с одной из сторон леса. Завязалась битва, зазвенел металл.

Леонардо резко поднялся на ноги, подтянул за собой девушку.

– Здесь оставаться больше нельзя, – грубо бросил воин, наблюдая, как место битвы сдвигается в их сторону. Нужно было торопиться. Громко свистнул так, что у Годивы на несколько секунд заложило уши. Будто из-под земли появившись, рядом с Леонардо оказался его верный конь. Недовольно фыркая и нервно перебирая передними копытами, животное всем своим видом показывало, что готово выполнить приказ своего хозяина.

– Барон, – Леонардо погладил коня по морде, – веди себя хорошо.

Мужчина обернулся и, подхватив Годиву, усадил её верхом на животное. Коснувшись голени девушки, Леонардо пообещал ей:

– Не беспокойся, Барон – умный конь. Скоро увидимся. Вперед!

Воин легонько ударил коня по крупу, и Барон, не издавая ни звука, ринулся вместе с всадницей в другую, от места битвы, сторону леса.

Годива прильнула к голове коня, вцепилась в его гриву. Страшно было – свалиться с животного, страшно было за Леонардо. Сердце подпрыгивало до горла, оглушало. Некоторое время девушка не слышала ничего, кроме этого звука. Затем, когда Барон остановился, Годива стала постепенно приходить в себя. Теперь, до её слуха стали доноситься звуки битвы – лязганье мечей, мужские вскрики. Хоть и была девушка, относительно, но далеко оттуда, все равно казалось, что она находится в самой гуще событий. По коже поползли противные мурашки. Затошнило-замутило, затрясло. Как долго еще ждать? Сколько будет убитых? Смерть – это всегда страшно. В её памяти все еще были живы воспоминания похорон родителей, а потом, спустя годы, и дяди. Душа сжималась в комок от этого. Не желала Годива никому смерти, но понимала – это неизбежно, что в этой битве кто-то умрет.

А потом стало так тихо… Жутко тихо. Если шум битвы вызывал страх, то эта звенящая тишина – пробуждала липкий ужас. В этой тишине Годива явственно слышала своё учащенное дыхание, даже, казалось, слышала, как шевелятся листья на деревьях от легкого ветерка…

Внезапно, послышались осторожные шаги…

Годива устремила взгляд вдаль – туда, откуда, по её мнению, раздавались шаги. Затаив дыхание, девушка вся насторожилась, не зная, кого ожидать – друга или врага. Сама того не замечая она начала медленно перебирать густую гриву коня. Пустила бы его галопом, да вот только куда? Кругом был лес.

Но, видимо, Барон решил за всадницу. Громко заржав, конь прямиком направился на раздающийся звук шагов. Годива чуть потянула за узду, пытаясь остановить животное, но тщетно – Барон уже мчался вперед, игнорируя её нерешительные действия.

– Да что же ты, – испуганно выдохнула девушка.

Конь, будто услышав её, мотнул головой и фыркнул, а потом – сделав еще несколько шагов, остановился. Годива еще не поняла этого, не пришла в себя, как услышала мужской голос.

– Молодец, Барон, не подвел, – довольным тоном произнес Леонардо, любовно обнимая коня за шею и гладя животное. Случайно, мужчина коснулся ладони Годивы. Девушка не одернула её, но хотела это сделать. Стеснялась и одновременно была рада этому простому прикосновению.

Слава Богу, Леонардо жив.

От яркого чувства облегчения у девушки закружилась голова. Она еще сильнее прильнула к голове коня, и устало прикрыла глаза. Слава Богу, все хорошо. Слава Богу.

– Ты закончила? – с усмешкой в интонации, поинтересовался Леонардо.

– Что? – не понимая, про что спрашивает мужчина, ответила Годива.

– Ты, кажется, молилась.

– Я, – смущенная тем, что её мысли превратились в слова, которые услышал Леонардо, произнесла девушка, – да, я закончила.

– Я тоже закончил, – заявил мужчина, следом легко запрыгивая на коня, позади Годивы. Она мгновенно ощутила своей спиной силу, исходящую от Леонардо. Кипучая, парализующая, сметающая все на своем пути, но пока еще удерживаемая сила.

Хоть и не стремилась к этому, но, с каждым вздохом, девушка все больше и больше, склонялась к мужчине. Будто магнитом тянуло Годиву к Леонардо. И, когда они выехали на опушку леса – ту самую, где часом ранее случился бой, прекрасная саксонка, уже обессилено откинувшись, прижималась своим телом к нормандскому льву. И хотя тело её, вроде как, отдыхало, но вот разум и душа не знали покоя.

Почему-то страшные вещи нередко случаются именно ночью. Быть может, тьма придает им силы? Годива, задаваясь этим вопросом, не знала ответа. Зато теперь, будто после кошмарного сна, когда первые признаки рассвета появились на сером небе, она узнала, как выглядит место сражения после того, как бой закончился.