Мэри Лэй - Продолжай трогать меня

– Раз настояла на встрече, будь добра притворяться, – разрушил тишину Эдриан, когда машина припарковалась возле статуй греческих Богинь.

– Притворяться? – переспросила я, искренне не понимая, о чем говорит супруг.

– Что у нас все хорошо, – пояснил мужчина, вылезая из машины.

Внутренний холод сковал все движения.

Мне понадобилось пару минут, чтобы прийти в себя.

Дверь нам открыл худощавый дворецкий, а по бокам облепили еще пару слуг, помогающие раздеться. Я надела скромное черное платье с открытой спиной. Такой образ показался мне сдержанным и в то же время изысканным.

– Могла надеть что-то другое? Это платье, как для поминок, – недовольно сказал Эдриан, первый раз обратив на меня внимание.

Его фраза вонзилась острием в сердце. Супруг намеренно ранил меня, издеваясь над каждой мелочью. Растерянные чувства помешали произвести первое впечатление на хозяина поместья.

Статный высокий мужчина уже спускался по крутой лестнице к гостям, поправляя на ходу свой дорогой костюм. Седые волосы на висках придавали ему еще большего шарма, а огонь в глазах горел подобно молодому льву. На вид мужчине было около пятидесяти, но я знала, что, на самом деле, Арчибальд намного старше.

– Эдриан, какая она у тебя скромная. Кроуфорды отличаются хваткой, а не молчаливостью, – смеясь, произнес отец моего мужа.

– Дай ей время, и она покорит твое старое сердце, – парировал Эдриан с наигранным позитивом.

Мне оставалось только улыбаться и последовать в гостевую комнату огромных размеров.

– А где остальные гости? Мы приехали слишком рано? – вовлечено попыталась начать разговор сразу с двумя Кроуфордами.

– Тебе нас мало, деточка? – продолжал шутить Арчибальд.

– Отец не любит шумные трапезы, – пояснил Эдриан.

После этого мы обменялись еще парой незамысловатых фраз и перешли к самой ужасной части вечера – ужину.

Я до сих пор не научилась есть, как подобает изысканному обществу. Раньше Эдриан умилялся, глядя за повадками свинки, но теперь его раздражало буквально каждое мое движение.

– Эта вилка для салата, Доминика, – шипел супруг, позоря перед отцом и слугами.

– Эдриан, мог бы обучить девушку, чтобы потом вот так не краснеть, – ехидно ухмылялся противный Арчибальд.

На моем лице застыла гримаса полного смирения. Зато в душе циркулировала неистовая жалость к себе. Сама дала повод этим мужчинам втаптывать себя в грязь, и теперь обратного пути нет.

– Доминика, а как вы относитесь к увлечению моего сына рисовать картины? – задал вопрос глава семейства.

– Я уважаю то, что он делает, – неоднозначно ответила, боясь вызвать гнев у старика.

– Значит, вы не в курсе грязной истории нашей семьи? – продолжил допрос Арчибальд.

– Отец! Мы пришли сюда не для этого, – возмутился Эдриан напору отца.

– Ошибаешься, я позвал вас предупредить, что не потерплю еще одних слухов порочащих мою фамилию. Если ты не думал головой, когда брал в жены безалаберную простушку, то теперь это не только твои проблемы, но и мои, – прокричал Арчибальд.

Сперва показалось, что мне изменяет слух или я сошла с ума. Как можно так унижать человека, находясь с ним за одним столом?

Я не могла дать отпор, не могла возразить и даже вставить слово. Ноги сами подняли меня из-за стола и направили к выходу.

Эдриан побежал следом, удивив таким поступком.

– Просто так сдашься и уйдешь? – спросил он на эмоциях.

– А что ты от меня ждал? Споров и ругани с твоим невыносимым отцом? –кричала я сквозь слезы, – Ты должен защищать меня, а не прислуживаться перед Арчибальдом! – продолжила истерику.

– Я тебе ничего не должен, к тому же он прав. Ты сама опозорилась перед работниками фирмы, точно, как моя мать, – холодно ответил Эдриан, а затем развернулся и пошел обратно в гостиную.

Шоферу поручили доставить меня до дома, где я выплакала в подушку все остатки соленой жидкости в организме. Больной и измученный рассудок отказывался понимать, кто прав, а кто виноват в этой истории.

Мое состояние вернулось в то ненавистное, что два года назад, когда Эдриан выгнал меня из особняка. Я постоянно думала о нем, но не могла ничего поделать. Уважая мужчину, заставила себя ждать его решения, какое бы оно не было. Эдриан ранил меня словами в последнее время, но не могла ненавидеть его, зная, что это из-за моего предательства. В душе скребли кошки, тугая боль скручивала внутренности все более давящим узлом. После последнего разговора я не видела мужа около недели и больше не могла бороться с внутренними демонами и пошла у них на поводу.

Мне было необходимо увидеть Эдриана, убедиться, что с ним все в порядке. Попадаться ему на глаза не должна, поэтому затеяла поиграть в шпионку, а без помощи обойтись не могла.

– Я обожаю такие игры, но следить за Эдрианом безумно скучно, – удручающе вздохнула Клер, когда мы сидели в ее машине, припарковавшись недалеко от здания корпорации моего мужа, – мы целый день просто сидим у бизнес-центров и ждем, пока он закончит бесконечные переговоры.

– Еще не конец дня, – зачем-то сказала я.

– Что ты хочешь увидеть, Ника? Ты знаешь, что мысли материальны и, если вступаешь на эту дорожку, выискивая что-то, то обязательно найдешь? – предупредила подруга.

– Я хочу увидеть, что ничего нет, – ответила я, надеясь, что Клер поймет, что имею в виду.

– Чтобы ничего не было, не нужно лезть на рожон. По собственному опыту говорю.

– Он вышел! Поехали! – крикнула я, увидев Эдриана.

Клер тронулась с места, и мы последовали за автомобилем мистера Кроуфорда. Он все еще пользовался услугами шофера, и можно было не переживать, что заметит хвост в лице красной машины Клер, которую видел ранее.

На этот раз машина Эдриана остановилась около небольшой кофейни. В таких местах вряд ли назначают деловые встречи высокого уровня. Мое сердце начало биться чаще.

– Что будешь делать? – осторожно спросила Клер, она и сама, кажется, насторожилась.

– Подождешь меня в машине? Я скоро вернусь, – сдержанно попросила я и вышла.

Ноги не слушались, но все же дошла до угла кофейни, чтобы можно было видеть происходящее внутри. За столиком недалеко от окна сидел мой муж, а напротив незнакомая девушка. Они пили кофе и разговаривали, но острую боль я почувствовала, когда Эдриан взял ее руку.

Мне стало дурно, к горлу подступил тошнотворный привкус. На автомате дошла до машины, но, не успев зайти внутрь, упала на колени, не в силах больно держаться на ногах. Клер выбежала наружу, чтобы помочь мне, но я знала, что никто не сможет меня утешить от полученной раны.

Размер предательства Эдриана превышал мой в тысячи раз. Если так он хотел мне отомстить, то сделал это самым сокрушительным способом. Как бы не любила мужа, никогда не смогла бы простить измену. Когда человек идет на такое, он осознанно уничтожает свою пару, безжалостно стреляет, как по уязвимой мишени.