Жасмин Майер - Идеальный мерзавец

Марк

Все они шлюхи.

Меня не было бы на этой свадьбе, если бы дела обстояли иначе. Пока невеста снимает подвязку, влюбленный жених пожирает глазами обнажившееся бедро. Почти идиллия, но всего три дня назад эта девушка спала со мной.

Стою вместе с холостяками в середине зала и перехватываю взгляд невесты в тот миг, когда кружевная полоска медленно скользит по гладкой коже. Мы с девушкой обмениваемся взглядами. Неделю назад я целовал ее так, что она кричала от восторга. Сейчас невеста улыбается и светится от счастья: наконец-то захомутала очередного болвана, который по-настоящему ее любит, иначе зачем согласился на всю эту мишуру и балаган?

Все бабы – шлюхи. Белое платье – символ невинности, громкие речи о верности, семье и чести, – все это ложь. Ненавижу свадьбы, хотя хожу на них регулярно.

Соблазнительно покачиваясь под музыку, невеста поднимает подвязку над головой и затем бросает. Разумеется, прямо мне в руки. Это такой игривый подарок, чтобы я помнил о счастье, которое упустил. Знала бы она, что мне плевать.

Кручу подвязку на пальце и демонстративно нюхаю кружева, чем привожу в восторг толпу пьяных гостей. Невеста хохочет, заливаясь краской. Какая стеснительная, а ведь с моим членом во рту такой не была.

А что такого, верно? Зал уже был оплачен, свадебное платье подшили, а олух-жених давно взят в оборот. Сколько раз ему за вечер повторяли о том, как ему невероятно повезло? Да здравствует самообман!

Свадьбы – всемирный бабский заговор. Нормальный мужчина не даст себя захомутать добровольно, и женщины это знают. Они не против переспать, но их ставки выше. Нужен кто-то, кто будет кормить и оплачивать элитные школы детям, которые будут вылитая красавица-мамочка.

Праздник продолжается. Невесте подают букет, а в центр зала на смену холостякам приглашают подружек. Они еще не смогли продать за отличную цену то, что у них между ног.

Сначала эти девушки будут спать с тобой, вытворяя в кровати чудеса эквилибристики. Но это до поры до времени. Подсядешь? Будь добр шубку. Продолжаешь получать удовольствие? Свози куда-нибудь. Хочешь завоевать меня? Тогда неси колечко, милый.

Шлюхи. Кто заплатит больше, тот их и получит.

Пора уходить. Я видел достаточно.

Достаю из внутреннего кармана пачку фоток. Хорошо иметь принтер. Ни в одном фотоателье я не распечатал бы такие снимки.

Все так боятся компрометирующих кадров в соцсетях и не думают, что старые добрые глянцевые десять на пятнадцать по-прежнему могут стать страшным оружием.

«Ты ведь их уничтожишь?» – шептала девушка, когда я достал телефон.

Я удалил кадры на ее глазах, но перед этим одним движением пальца отправил на печать на домашнем принтере.

Скрепляю фотографии кружевной подвязкой. Пересекаю зал и поднимаюсь на подиум, где стоит жених в костюме в тон платья оттенка слоновой кости и малиновой рубашке под цвет ее туфель. В петлице замечаю цветок – наверняка ее любимый, – а парень даже не знает его названия. Все для нее: ресторан, украшения, праздник. Радуйся, дорогая, ты подняла цену очень высоко.

– Поздравляю.

Жених с фальшивой улыбкой пожимает руку, хотя даже не знает моего имени. Интуиция подсказывает, что он уже привык за этот вечер. Большая часть зала набита родственниками именно со стороны невесты. Всех позвали, чтобы увидели, как дорого продали их кровиночку. Мужчины же должны расплачиваться за секс.

– Это тебе, – протягиваю жениху фотографии. – Подарок.

Сначала он видит только подвязку и тушуется. Я же немедленно покидаю зал через стеклянные двери и иду на парковку.

Сейчас олух-жених стащит кружева с глянцевых фоток и увидит благоверную в пикантных позах.

Все они шлюхи, чувак. И твоя – не исключение.

Через приоткрытое водительское окно слышу истошный женский визг и звон бьющейся посуды.

Не стоит благодарностей.

Одна из бутылок летит в капот, а перед фарами появляется белое облако. Лицо невесты пылает гневом, накрашенные губы кривятся.

– Мерзавец! – визжит она. – Долбаный козел!

Жму на клаксон, но она не перестает кричать и колотит капот кулаками.

– Уймись, ряженая! – кричу в окно. – Уйди с дороги! Перееду и не замечу.

Гости уже высыпали из ресторана. Внутри здания матом орет жених, а его кто-то успокаивает.

– Я отомщу тебе за это, – кривит красные губы невеста. – Вот увидишь. Однажды ты женишься, а я буду рядом.

– Ошибаешься, – смеюсь в голос. – Ноги моей возле алтаря не будет, а теперь – прочь с дороги!

В подтверждение слов нажимаю на газ, девушка с визгом отскакивает в сторону, падая на газон у обочины дороги. Она ревет, размазывая тушь по лицу, и проклинает меня последними словами.

Срываюсь с места и выжимаю газ до упора. Мое дело сделано. Снова. Все свадьбы, на которых я бываю, всегда заканчиваются одинаково. Я разрушаю браки. И сам никогда не женюсь, потому что все девушки одинаковые.

Все до единой.

Вера

Дернувшись, аэроэкспресс остановился. Пора выходить, а у меня на руках до сих пор нет билетов.

Крепче перехватив лямку переброшенной через плечо сумки, я прижала телефон к уху.

– Неаполь? Милан? Кипр? Лазурный берег? Куда, черт возьми? – зевнула в трубке Зоя. – Выбирай, Вера. Судя по шуму, ты уже вошла в аэропорт.

Думай, Вера, думай. Города – это жара и пыльные улицы, а не только прекрасные места, в которых я всегда мечтала побывать. Не хочу навсегда испортить впечатление о стране, да и не до экскурсий.

В глазах снова защипало. Так, Вера, держись. Окажешься за тридевять земель, запрешься в номере, тогда дашь волю слезам.

– Вера? – снова напомнила о себе Зоя. – Шопинг, экскурсии или пляж?

Подруга работала в турагентстве – хоть в чем-то повезло. Терпеть мои заскоки и ночной звонок чужой человек не стал бы.

Надо решаться.

Во-первых, отсутствие шопинга. Этот полет – моя последняя блажь. Дальше буду экономить каждую копейку. Во-вторых, никаких шумных и людных мест, на это просто не хватит сил.

Наверное, море – самый правильный выбор. Спокойная синяя гладь, на которую буду смотреть часами и пустой берег, где можно рыдать и выть в голос от боли.

– Море. Не самое людное место, да, Зоя?

– Кипр, – уверенно ответила подруга. – Вечная сиеста и полно городских пляжей. Только это немного дороже, чем мы планировали.

Что ж… Гулять так гулять.

– Когда самолет?

Какое-то время я слушала только треск клавиатуры.

– Два билета еще осталось! Все, один из них твой! Не представляешь, как тебе повезло.

Да уж, «повезло». Я одна в аэропорту посреди ночи, и у меня только ручная кладь, в которую, почти не глядя, побросала подвернувшиеся под руку вещи. Если так будет везти все оставшееся время, это будут паршивые каникулы.