Валерия Евлеева - Как иногда бывает, или Просто жизнь

Приветливая улыбка сползла с лица девушки, а в глазах мелькнул непроизвольный страх. Ей бы хотелось, чтобы прошлое осталось прошлым. Многое из того, что было, могло изрядно подпортить ей карьеру, да и ворошить старые раны абсолютно не хотелось. За страхом пришла всепоглощающая ярость именно на нового начальника за его длинный язык и не менее длинный нос. Но и ярость так же быстро исчезла из её сознания, сменяясь недоумением и растерянностью, когда Ксения не услышала в голосе нового зама презрения, а на лице не увидела отвращения. Он не знал всего её прошлого, или ему было откровенно наплевать. А это значило, что-либо Павлуша ему не все рассказал, либо Артур был одним из тех людей, кто не судит других по их прошлому. В любом случае, это лишний раз подтверждало, что новый начальник не так прост, как кажется. Взяв себе на заметку сей факт, Ксения вздохнула с облегчением, и уже в привычной для себя манере обратилась к Артуру.

– Не знаю, что вам эта трещотка обо мне напела, Артур, но надеюсь это не изменит ваше отношение ко мне, – в её голосе не осталось и следа прежней слащавости, лишь изрядная доля скепсиса и холода, – так что там, с детьми?

– Если у него и есть дети, то я о них не знаю. Хотя и очень сомневаюсь, с учётом его пристрастий, – изменения в настроении помощницы не прошли мимо него, но она быстро взяла себя в руки, чем немало удивила Артура. Все женщины из его окружения отличались весьма истерическим характером. Интригующая особа.

– Наслышана, – так же холодно отрезала Ксения. Она нравилась Артуру все больше. Такая сможет урезонить это «шило в заднице».

– Как ты понимаешь, управление компанией, в большинстве своём, мы возьмём на себя. У Павлуши всегда есть, что-то интересное из идей, но реализовать он их не в состоянии, так что согласился быть лицом номинальным и не лезть куда не следует. Но горбатого могила исправит. Так что твоя задача будет не дать ему вляпаться в какое-то дерьмо. Он, как ни как, лицо компании, – резюмировал Артур.

– Великолепно! – фыркнула Ксения. Слегка фамильярное отношение сперва настораживало, но после только располагало к себе, пробивая стены отчуждённости, позволяя расслабиться. Ксения и сама не заметила, как уже фривольно присела на спинку дивана и недовольно морщила симпатичный носик. Её холодность улетучилась и разговор перетёк в почти что приятельский. Ксюша всегда завидовала таким людям, общительным, ярким и весёлым. Таких в университетские и школьные времена называли душой компания, когда она была угрюмым изгоем.

– Да ладно тебе, – тактика общения была выбрана правильно, Ксения перестала видеть в нем врага, скорее источник лишних проблем, но это было значительным шагом вперёд. Не хотелось бы воевать с тем, кого сам Лев Алексеевич просил «холить и лелеять» как хорошего специалиста. Неожиданно милая реакция на слова Артура, это фырканье и недовольно сморщенный носик заставляли его непроизвольно посмеиваться при каждом взгляде на Ксению. – Будет велело!

И весело было…

В первые же выходные Ксения Невская смогла познакомиться со всеми сторонами характера своего начальника.

Рабочая неделя прошла без эксцессов. Пятничный вечер навивал на всех работников чувство эйфории, секретарши с мечтательными улыбками отсчитывали минуты до конца рабочего дня, а финансисты носились как угорелые, подчищая все хвосты, чтобы не заработать сверхурочные, и одна Ксения была чернее тучи.

Первое официальное знакомство с новым начальником прошло очень натянуто. Взаимное пожатие рук и скупое «добрый день, меня зовут…». Это было сродни хождению по минному полю. В университете они не общались, сказывалась разница в два года, да и направления у них были разные, зато слышали друг о друге многое и не только слышали. Их заочно никто не знакомил, у них не было общих друзей, но знали они друг о друге больше, чем обоим бы хотелось. Их свела чёрная полоса в жизни, наступившая для обоих в одно и то же время, и заносившая их в одни и те же тёмные места города. Они не раз сталкивались на вечеринках у не самых законопослушных представителей элиты, пересекались в закрытых клубах с очень сомнительной репутацией, но каждый раз делали вид, что не знают друг друга. И вполне возможно они могли бы подружиться, только, каждый раз бросая друг на друга взгляд, они видели все то же, что и каждый день в отражение в зеркале. Та же надломленность и обречённость, скрытая ненависть и отчуждённость. Они переживали не лучшее время своей жизни и едва ли справлялись с горой своих собственных проблем, не говоря уже о чужих, поэтому проходили каждый раз мимо. И, казалось бы, время всё должно исправить, только вот лучше не стало. И Ксения, и Павлуша повзрослели, стали сильнее, только эта надломленность никуда не делась, она закоренилась в них, проросла в самую глубь, и если Ксения научилась хоть как-то с ней местами бороться, местами уживаться, то Павел продолжал утопать в ней без тени просвета. И Ксения это прекрасно видела, только сейчас пройти мимо было уже нельзя и не только из-за чертового контракта, а просто потому, что в один прекрасный момент в этой обречённости можно захлебнуться, и если в двадцать тебе кажется, что есть время что-то изменить, то в тридцать, ты перестаёшь пытаться.

Минутная стрелка щёлкнула на двенадцати, отсчитывая ровно шесть вечера и знаменуя конец рабочего дня. Резкий гул вывел Ксению из её раздумий. Работники спешили поскорее покинуть компанию, переругиваясь и громко смеясь они, один за другим, покидали офис, пока непривычная для столь большой компании тишина не воцарилась на всем этаже. Ксения тяжело вздохнула и поднялась со своего места, направляясь к кофеварке. Дома её никто не ждал, а толика свободного времени всегда приносила с собой тяжёлые мысли, спасение от которых находилось в работе. Каждый день она досиживала в офисе до десяти – одиннадцати часов вечера, а потом на автомате добиралась до собственного дома, где по рутинному маршруту сразу шла в душ, а после заваливалась на кровать отключаясь до утра, а там всё по новой. Только сегодня до дому доехать она не успела.

В начале двенадцатого Ксения вышла из компании и, вызвав себе такси, уже захлопнула дверь машины, когда салон огласила противная трель телефона, что-то из разряда старых будильников. Номер был незнакомый, но просто так звонить вряд ли будут в столь позднее время, да и не ответь она сейчас терзалась бы потом сомнениями. На другом конце послышался лёгкий кашель и приятный баритон с сильным волнением в голосе попросил прощение за поздний звонок.

– Кому вы звоните и по какому поводу? – устало спросила Ксения, пока водитель выворачивал из внутренней стоянки компании.

– Доброй ночи и простите ещё раз, – мягко ответили ей. – Наш постоянный клиент, господин Ланской, оставил ваш номер в качестве экстренного контакта… Точнее, господин Пантелеев просил в случае чего звонить вам…