Юлия Столярова - Станьте моим учителем!

– Вы что тут делаете?

Я испуганно оглядываюсь, желая наткнуться взглядом на директора и обвинить его в том, что вместо урока бегаю по коридорам, как воришка. Его и след постыл. Нервно хихикнув, произношу:

– Хотела уточнить у вас, – ошалело мысли скачут по моей голове, пытаясь сообразить, что сказать лепрекону, но ничего не приходит на ум, поэтому повторяю, как дура, – Уточнить.

– Что именно? – фыркает, брызжа слюной лепрекон.

И что у него, черт возьми, можно уточнять? Голова разболелась от волнения, я невольно подалась вперед, минуя всю неприязнь к лепрекону и томно произнесла:

– Каким парфюмом вы пользуетесь?

Лепрекон выпучил глаза, сзади в темноте коридора послышался смешок директора, больше похожий на хрюк. А я красная, как помидор стою и смотрю, хлопая глазками, изображая саму невинность. Лепрекон секунду был в замешательстве, дальше выпрямил спину и самоуверенно произнес, ошарашив меня довольно нормальной улыбкой:

– Я не делюсь своими секретами!

Дальше повисла тишина. Нервно переминаясь с ноги на ногу произношу смущенно:

– Вы мне нравитесь, – сглатываю подступающую тошноту и нагло вру, – С самой нашей первой встречи понравились. Вот хожу теперь возле библиотеки и не решаюсь войти.

Лепрекон улыбается победной улыбкой, включив все свое обаяние и самоуверенность, потом выдает в очередной раз плюется, выдавая:

– Я не завожу романов на работе!

Отвергнутая неприятным мне лепреконом, я ощутила с одной стороны обиду, с другой облегчение. Вот если бы он сейчас возьми и пригласи меня на свидание, пришлось бы терпеть весь вечер этого мужчину, стараясь не смотреть на него. Невольно выдохнула с облегчением и проговорила быстро с лучезарной улыбкой:

– Жаль. Безумно жаль. Я так надеялась. Вы разбили мне сердце.

– Что-то не похоже, – не одобрительно проворчал он и скрылся в библиотеке.

Снова облегченный выдох, а сзади появился прячущийся все это время директор и проговорил тихо:

– Актриса из вас не очень.

– Сами бы попытались представить его за одним столом с собой в ресторане на свидании, поняли бы меня! – обиженно бросила я.

Мы направились в фойе школы, где сидел вахтер. Директор схватил меня за руку и проговорил напряженно:

– Отвлеките ее!

– Как? – жалобно пискнула я, – К ней тоже клеиться что ли?

– Включите свою голову и придумайте! – рычал он недовольно. Словно это он возится со мной, как с маленькой девочкой, а не я с ним.

Подхожу к вахтерше и не уверенно говорю:

– У меня это, – густо краснею, не смея произнести задуманное.

– Что случилось? – испугалась та.

– Ну это, – опускаю взгляд на свои ноги и рассматриваю шнурки, пытаясь придумать другое решение, но мозг отключился.

– Дети что-то натворили? – спрашивала женщина.

– Нет, – мямлю я под ее строгим взглядом, – Помогите.

– Что? Террористы? – схватилась за сердце женщина, а я даже испугалась этого слова и поспешила опровергнуть ее слова, не дай бог будет эвакуация школы. Открыла рот и поняла, что это сейчас лучшее решение. Неуверенно кивнула и выдала с напором жестким голосом:

– Пожар!

Вахтерша, отодвинула меня и нажала на сигнализацию. Вся школа залилась писком сирены. Воинственным голосом вахтерша произнесла:

– Эвакуируйте скорее детей!

– Да! – также воинственно кивнула я, переняв ее настрой. Краем глаза заметила, как директор закрыл ладонью глаза. Устал, наверное. Это же немыслимое напряжение бегать голяком по всей школе. Вахтерша побежала в коридор, помогая организовать эвакуацию, а я подбежала к королю Артуру:

– Вам плохо что ли?

– Вы зачем это сделали? – стонал он.

– Что? – оглядывалась я по сторонам.

– О пожаре зачем сказали? – срывался на крик покрасневший директор.

– Ну а как я должна протащить вас через всю школу? – шипела я, стараясь сохранить самообладание.

Ну что за кретин? Вот делаешь для него такие глупости, даже на преступление пошла ради его чести, а он кричит еще на меня и топает, ходит из стороны в сторону, потом опять своим пальцем устремляется мне в грудь:

– Вы хоть понимаете, что сейчас, когда вся школа эвакуируется, я должен каким-то чудом оказаться на улице и провести перекличку учителей?

– Ну старушенция вампирша за вас все сделает, позвоните ей, – передернула я плечами, анализируя полученную информацию.

– Кто? – опешил он от моего заявления.

– Ну, зауч, – поправилась я. Директор снова закрыл ладонью глаза и втянул сквозь зубы воздух. Чего он постоянно такой нервный? Надо как-то намекнуть ему на успокоительные таблетки из рекламы.

– Я тут подумала, – было начала я, но меня быстро прервали сухим:

– Пожалуйста, не думайте больше. Мне хватит на сегодня! – осмотревшись, директор произнес, – Идемте, коридоры вроде пустые, а то если сейчас Никита Андреевич все-таки соизволит эвакуироваться, решив, что его жизнь важнее, чем все книги библиотеки, то все ваше упорство по его соблазнению будет в пустую.

Он схватил меня за руку и потащил через фойе в главный корпус. Вместе мы поднялись на второй этаж по совершенно пустой школе. Директор быстро проскочил в свой кабинет, только сверкая своими семейниками и пятками, меня же оставил в приемной. Нервно перебирая свое платье, пришла к выводу, что следовало прислушаться к моему кошмару и не отдавать "мою прелесть" этому дикарю. Это ж надо так испортить мой первый рабочий день и еще сделать меня виноватой!

Артур

Достаю из шкафа, оказавшиеся по счастливой случайности, шорты цвета хаки. Летом с рыбалки решил заехать на работу и переоделся в костюм, бросив легкую одежду в шкаф. Футболка с надписью «От работы худеют, некоторые даже охудевают» завершает мой образ. Сейчас выйду к сотне своих учащихся и подчиненных в таком виде по вине нового учителя химии. Мысленно себя успокоив, что никто даже не заметит моего внешнего вида, столь непривычного, вышел из кабинета. Девушка стояла со скучающим видом, но стоило ей увидеть мой внешний вид, прыснула со смеха, и мои мысленные успокоения полетели к черту со скоростью света. Этот проклятый день не кончится никогда!

– Вы, конечно, простите, – начала осторожно она, потом с важным видом заявила, – Но вам не кажется, Артур Эдуардович, что ваш внешний вид несколько не соответствует погоде?

Она многозначительно повернулась на окно за столом секретарши. Ветер с силой опускал верхушки деревьев, склоняя их чуть ли не до земли, мелкий дождь моросил, неприятно скребясь по окну, ко всему этому сегодня было десять градусов тепла. Зло сверкнув глазами на девушку по вине, которой я оказался в столь неприятной ситуации, схватил ее за локоток и потащил за собой на улицу. Мы вышли с черного хода и направились к уже построившимся детям и учителям. Все взгляды мгновенно направились в мою сторону, некоторые смотрели с огромными, как блюдца, глазами, а некоторые тихо смеялись, многократно проговаривая слова, написанные на моей футболке. Анжела растерянно пыталась меня прикрыть ото всех, словно сейчас от этого зависела моя жизнь. Стоило мне открыть рот для переклички, как подлетела пожарная машина, уже разматывающая рукав с пеной. Девушка около меня затряслась, как осиновый лист, словно предчувствуя, что сейчас именно нас накроет струей пены. Учителя дружно задержали дыхание, школьники достали телефоны и стали снимать очередную серию про приключения директора школы. И это все за один день! Стоило удалить одно творение учеников седьмого класса, оставив себе на мобильник копию, как снимается новая в охренитительном количестве, по-моему, даже учителя это сняли тайком. Мысленно представляю выпуск местных новостей, где показывают меня в шортах и футболке, залитого пеной вместе с новым учителем. Вот рейтинги-то скаканут у нашей школы, уже вижу подлетающие автомобили родителей, готовых забрать своих любимых детей домой и нажаловаться в администрацию города. Вытирая с лица пену, говорю твердым голосом: