Ника Форд - Роман с Дьяволом

– Андрей не нищий, – мое возмущение било через край.

– А кто? Никаких перспектив ему не светит. Семья непонятная, денег у них никогда не водилось.

– Андрей получает президентскую стипендию, он закончит университет, найдет отличную работу. Ему уже поступают выгодные предложения. Он очень умный.

– И что? Кого волнует его ум? Без связей он ничего не добьется, а деловой хватки, чтобы пробиваться самому, у него нет. Я и пальцем не шевельну, чтобы ему помочь.

– А я и не прошу о помощи! Он тоже не просит.

– Ты настолько в него влюблена, что готова лишиться всего? – отец откровенно смеялся надо мной. – Готова уйти из дома? Бросить учебу? Отказаться от высокого уровня жизни, к которому привыкла?

– А почему бы и нет?!

– Ну, хорошо. Посмотрим.

Отец никогда меня ни к чему не принуждал, не ставил строгих запретов. Суровым он был в рабочей обстановке, с чужаками, а брата и меня всегда только баловал. Если и давал наставления, то достаточно мягко. Но тогда оказался неожиданно жестко настроен.

– Думаешь, ему нужны мои деньги? Он ничего не требовал и даже не намекал. Он самый лучший человек, которого я когда-либо встречала. Добрый, открытый. Он любит меня и…

– И ты любишь его?

Этот простой вопрос сбил меня с толку, но я все равно выпалила:

– Да!

А потом задумалась над собственными чувствами.

С Андреем я познакомилась случайно, на дне рождения, который мы праздновали в общей компании. Очень красивый и обаятельный парень сразу начал оказывать мне знаки внимания, но узнав про юный возраст, смутился. Ему было уже за двадцать, он учился в университете. А я всегда выглядела старше своих лет. Яркий вызывающий макияж, рано оформившаяся грудь, совсем недетская фигура и соответствующие наряды. Парни давно обращали на меня внимание, хотя фамилия «Князева» быстро охлаждала их пыл. Слухи о моей семье всегда ходили жуткие. Со мной было опасно ссориться. Если кто-то и сплетничал обо мне, только шепотом, боязливо оглядываясь по сторонам. Никто бы в здравом уме не пожелал навлечь на себя гнев моего отца.

Андрей стал моей первой серьезной любовью. Так мне тогда казалось. Между нами не было ничего кроме нежных объятий и невинных поцелуев. Он не позволял ничего лишнего, хотя я не возражала. Всякий раз я закрывала глаза и рисовала в своем воображении довольно откровенное продолжение свидания. Я уже читала взрослые книжки, смотрела не менее взрослые фильмы. Я представляла весь процесс, а многие мои подруги к тому времени испытали все на себе. Я загадочно молчала, не говорила ничего. Меня бы засмеяли за эту девственность. Несмотря на законодательство к четырнадцати годам подавляющее большинство моих одноклассниц познали все прелести плотских удовольствий и охотно обсуждали детали. Я подозревала, что они сильно приукрашали происходящее. Возможно, пытались завоевать авторитет. Или просто фантазировали.

Когда Андрей обнимал меня, я не испытывала сверхъестественных эмоций. Я не улетала к небесам, не плыла по течению. Я ощущала тепло, заботу и спокойствие.

Я не думала, что во время секса хоть что-то из этого поменяется, вспыхнет пламя, начнут взрываться фейерверки, но представлять все это было интересно и забавно.

Я встречалась с парнем из университета, поэтому окружающие по умолчанию считали меня опытной и бывалой. Я наслаждалась этим и не спешила развеивать их заблуждения. Мне даже льстила подобная слава.

Я никогда не была болтушкой. Одной улыбкой мне всегда удавалось показать больше, чем словами.

Меня считали надменной стервой, и я упивалась таким раскладом.

Наверное, только моя семья и Андрей знали, что я другая. Обычная девочка, школьница. Не светская львица и не бездушная кокетка, какой меня представляли окружающие.

Я тянулась к Андрею, ведь он был таким хорошим и светлым, что невольно вызывал восхищение. Он совсем не походил на приятелей моего отца или друзей брата. Никакой жестокости и циничности.

Да, по меркам нашего мира он казался бедняком. Он бы не смог накупить бриллиантов, обеспечить дизайнерскими нарядами, не приобрел бы иномарку. Но разве я нуждалась в этом? Принесло ли бы это счастье?

Я искренне радовалась приятным безделушкам, который дарил Андрей. Плюшевым мишкам, букетам полевых цветов. Я хранила открытки, подписанные им от руки.

Отец же считал, что я не наигралась, что пресытившись роскошью, искала новые ощущения. Но я была уверена, что действительно люблю, нуждаюсь в этом человеке.

Я была готова собрать минимум вещей и уйти из дома. Вообще уйти без ничего. Я мечтала о рае в шалаше.

Я строила планы на будущее, представляла свадьбу.

Андрей не торопил события, не делал никаких намеков на постель. Он был моей тихой гаванью, безоблачным небом. Такой высокий и сильный, с невероятно красивыми синими глазами. Он походил на какого-нибудь актера или модель. Даже трудно поверить, что столь привлекательная внешность не вскружила ему голову и не превратила в самовлюбленного болвана.

– Твой Андрей слабак, он ни на что не способен, – хмуро заявлял отец.

Но я придерживалась иного мнения, я считала, что все только впереди.

Как же я ошибалась, как же дорого заплатила за свою глупость.

Отец не хотел, чтобы я общалась с людьми не своего круга. Он опасался, что мне причинят боль. Опасался ядовитой зависти. Он слишком хорошо понимал, насколько жестокой может быть наша реальность.

А я не страшилась ничего. Я думала, со мной никогда не случится ничего плохого. Особенно если Андрей рядом.

Я была полной идиоткой.

Но с прошлым покончено. Теперь мне нельзя причинить боль. Никто, даже сам Дьявол, не проведет меня сквозь ад. Ведь я уже давно здесь. Долгие десять лет. Та беззаботная и глупая девчонка осталась там.

В сырой земле. В могиле.

Ее закопали заживо.

Я поднимаюсь и начинаю убирать тарелки со стола. Слезы опять наворачиваются на глаза. Это реакция организма. Не моя.

Я больше не хочу, не могу плакать.

Если отец увидит запись, на которой меня трахает Чертков, это его убьет. Окончательно доконает. Он лишился всего, оказался в тюрьме. Узнать через что проходит его дочь, что вынуждена терпеть – последний, сокрушительный удар.

Я включаю воду, старательно мою посуду, пытаюсь отвлечься от непрошенных мыслей, переключить мозг.

Я продолжаю ощущать горячий твердый член во рту. В горле. Я чувствую его внутри. Я чувствую вкус спермы на своем языке.

Проклятый урод.

Что он со мной делает? Почему я так сильно его хочу? Даже когда унижает, издевается, растаптывает гордость.

Неужели он заставил меня сделать все это? Благодарить за семя, целовать ноги.

Я действительно целовала его ноги. Я наплевала на все, переступила через саму себя. Но ломая волю, я получала удовольствие.