Любовь Рябикина - Нет повести печальнее

Юрию было прекрасно известно, что приятель с восьмого класса затаскивает в постель одноклассниц и просто знакомых девчонок. Очень часто значительно старше себя. Он болтал на сленге, которого взрослые не понимали и казался таинственным и недосягаемым. Сын дипломата многое перенял у него, хотя старался дома этого не показывать, продолжая оставаться для бабушки с дедушкой «стерильным» мальчиком. Несколько раз Кирилл предлагал ему «перепихнуться» с девчонкой в его квартире, но Юрий отказывался наотрез. Что-то удерживало его. Приятель смеялся и подшучивал:

– Решил невинность сохранить до свадьбы? Да ты просто ангел!

Надо сказать, Юрий встрече не обрадовался. У Лагутина редко что задерживалось за зубами, да и говорил он всегда с усмешкой, что многих приводило в состояние замешательства. Кирилл мог ляпнуть что угодно. Романовский страшно пожалел, что не заметил его чуть раньше. Они с Илоной как раз разговаривали о живописи, проходя мимо многочисленных выставленных на Арбате полотен. Очень часто останавливались, чтобы полюбоваться на тот или иной шедевр. Приятель шагал навстречу с бутылкой немецкого пива в руке. Увидев Романовского с девушкой, да еще и державшимися за руки, Кирилл окинул Илону оценивающим взглядом с головы до ног. Особенно внимательно посмотрел на слегка затемненные сверху очки и выдал:

– Привет, куколка! Друган, наконец-то и ты замутил! Девочка ничего, подержаться есть за что! Оторвемся в кабаке? Бабло есть? Или папа с мамой не дали?

Коваленко недоуменно хлопала глазами:

– Бабло?.. Замутил?.. Оторвемся?.. Юра, что это значит?

Лагутин ухмыльнулся, уставившись в лицо девушки:

– Крыша поехала? С чего бы? Юрок, ты где такую прибитую бабу надыбал?

Романовский взял приятеля за руку:

– Успокойся, Кирилл! Это Илона. Дочь нашего посла в Англии и я показываю ей Москву, так что перейди, пожалуйста, на нормальный язык. Илона учится в Кембридже и на родине бывает редко. – Повернулся к девушке: – Мой приятель Кирилл. Ты на него внимания не обращай. Наши сверстники почти все так говорят, как он.

Юрий прекрасно знал, что когда нужно, Лагутин может говорить и нормальным языком. Едва услышав, кто перед ним, Кирилл ловким движением швырнул недопитую бутылку в ближайшую мусорницу и рассыпался в извинениях:

– Прошу простить, мадемуазель. Кирилл Лагутин.

Девушка рассмеялась и протянула ручку:

– Очень приятно. Илона Коваленко. Что означали ваши слова? В Кембридже тоже имеется сленг и я его знаю, но к моему стыду, я совершенно не знаю сленговой речи молодежи в России. За всю свою жизнь, я провела на родине не более четырех лет и то, когда была совсем маленькой.

Романовский заметил, что Лагутин так и не отпустил девичьей руки. Внимательно глядел лицо посольской дочки и слушал. Почему-то Романовского это задело. Кирилл принялся рассказывать о здешних порядках, о развлечениях «золотой» молодежи. Сыпал анекдотами, порой принимаясь объяснять ей непонятное в специфическом юморе. Юрий подошел к девушке с другой стороны и пошел рядом. Он ждал. Когда приятель на секунду замолчал, перехватил инициативу:

– Илона, сеанс в «Художественном» начнется через полчаса. Нам надо идти…

Заметил понимающую ухмылку Кирилла, которая тут же исчезла, едва Илона повернулась к нему. Девушка вежливо попрощалась с Лагутиным. Тот двинулся дальше, в сторону Садового кольца, а они отправились в кинотеатр. Коваленко взяла Романовского под руку:

– Какой он забавный! Ты тоже знаешь молодежный сленг?

Парень кивнул:

– Конечно. Просто я им гораздо реже пользуюсь. Некоторые слова весьма грубы и вульгарны по своей сути.

Она спросила:

– Где-нибудь проходят дискотеки? Ты не хотел бы вечером пойти потанцевать? Я, кстати, очень люблю танцевать, даже ходила на занятия танцами какое-то время…

Романовский улыбнулся:

– Если ты хочешь, съездим в ночной клуб. Оторвемся…

– Что значит «оторвемся»?

– Забудем обо всем и будем просто веселиться.

Девушка улыбнулась:

– Тогда оторвемся!

Оба поспешили в сторону кинотеатра, чтобы скрыться в прохладном помещении от полуденной жары…

Через год Илона сама затащила Юрия в постель. К этому времени он уже не был столь невинным. Случилось это на даче Коваленко, находившейся на Николиной Горе. Парень и девушка уехали туда с утра. Родители обоих, в последнее время сдружившиеся, обещали появиться не раньше трех пополудни. Коваленко предложила Юрию показать трехэтажную дачу. На втором этаже завела в спальню с роскошной кроватью. Он стоял у двери и разглядывал картину на стене, с изображением обнаженной женщины, когда девушка подошла вплотную. Провела руками по его груди. Положив ладони на широкие плечи, сказала, заглянув в глаза:

– Родители не скоро приедут…

Потянула за собой к постели одной рукой, а второй расстегивала кнопки на его рубашке. Они сухо щелкали. Он медленно шел за ней с застывшей улыбкой на губах и не сводя глаз с девичьего лица. Ее рука выдернула заправленные полочки рубашки из брюк и пробежалась по его груди. Тут же опустилась вниз, расстегивая ремень. Илона шепнула, прижимаясь к нему и роняя на постель:

– А тело у тебя просто супер…

Юрий сразу же перекатился. Прижался к ее губам, наваливаясь сверху и задирая короткое платье…

С той поры они встречались еще дважды. Каждый раз это происходило летом, во время каникул. Студентка приезжала в Москву на месяц. На это время Романовский старался избавиться от многочисленных подружек. Чаще всего они уезжали к Черному морю. Снимали комнату на двоих рядом с побережьем, не желая «светиться» в гостинице и отдыхали. Катались на прогулочных катерах и скутерах, ныряли с аквалангом. Деньгами родители снабжали обоих щедро и они ни в чем себе не отказывали. Питались в кафе и ресторанчиках на побережье, не утруждая себя даже разогревом полуфабриката. Было похоже, что парень девушке приглянулся.

Во время учебного года они часто перезванивались и болтали по Интернет через чат. Родители Юрия, работавшие в Англии вместе с послом Коваленко, всячески подталкивали сына к девушке, а он ничего к ней не испытывал. Да, Илона была симпатична, но не в его вкусе и он пока не представлял, как это можно прожить с ней всю жизнь и видеть каждый день. Ему вполне хватало летнего месяца. Вздыхал с облегчением, когда она улетала. С ней можно было хорошо провести время, но не более.

Юрий знал, что в этом году родители начнут с ним разговор о женитьбе. Он уже слышал от них по телефону, что девушка не против свадьбы. Ее родители заранее радовались союзу детей. Илона Коваленко обещала прилететь на полтора месяца, правда голос у нее был каким-то странным. Романовский не особенно беспокоился. Даже предстоящий разговор его не трогал. Он давно решил, что карьера для него важнее и он поступит так, как хотят родители. В дальнейшем надеялся поменьше бывать вместе с женой.