Галина Чередий - Эволюция любви

– Я послезавтра в командировку, – покосился на меня муж, выруливая со двора.

– Надолго? – попыталась я выглядеть заинтересованной.

– На десять дней, – ответил он и напрягся в ожидании моей реакции.

С каких пор о десятидневной командировке он сообщает мне чуть ли не в день отъезда?

– Но ведь будет пятница. Какой смысл куда-то посылать тебя перед выходными? – Раздражение скрутилось внутри горьким клубком, подступило противным комком ближе к сердцу, а потом вдруг растворилось, не оставив после себя ничего. Совсем ничего. И я просто посматривала в окно на спешащих пешеходов на переходе. Они толкали друг друга, не глядя в лица, не видя вокруг других людей, а лишь помехи на пути.

– Ну, там будет культурная программа, встречи в неформальной обстановке, – как бы извиняясь, сказал муж, и я безразлично кивнула.

Вдруг отчетливо поняла, что еще какое-то время назад я бы страшно расстроилась, топала бы ногами или даже всплакнула. Опять это «вдруг». Только вот прямо сейчас я не ощущала гнева или обиды, а изображать их мне совершенно не хотелось. Почему-то перспектива провести выходные в одиночестве не пугала и не расстраивала. Как-то все равно. Сашка понял мое молчание по-своему.

– Цветочек мой, если бы я мог, я бы обязательно взял тебя с собой! – вроде примирительно сказал он, но мне послышалось только неискреннее сюсюканье. – Но у тебя же работа, да и я занят буду все время.

Поймала себя на мысли, что больше дискомфорта вызвало именно его притворное сожаление, а не сам факт отъезда и нежелание сообщить о нем своевременно.

– Да ладно, я понимаю. Надо – так надо. Вечером начну собирать тебе чемодан.

Мы уже доехали. Я чмокнула мужа в щечку и с облегченным вздохом выпорхнула из машины. Здороваясь со всеми по дороге, пришла на рабочее место и села за стол. Обвела все вокруг рассеянным взглядом. И тут меня по-настоящему накрыло. Ощущение, будто у меня какой-то фокус сбился и я неожиданно вижу привычную реальность с абсолютно нового ракурса, усилилось в разы.

Что, на хрен, произошло с моей жизнью? Любимый муж превратился в соседа, которого я терплю и чей отъезд практически радует, вместо того чтобы расстраивать. Работа, которую я вроде любила, – монотонная задолбавшая рутина. Коллеги – милые, доброжелательные люди – просто безликие манекены, скользящие по обочине моей жизни. Так было все это время? И так будет и дальше, год за годом, всегда-всегда? Это и есть та самая хваленая стабильность и то самое добро, от которого другого не ищут? Почему тогда так похоже на тупик?

Я читала о таком в книжках. Но там герои медленно и неуклонно идут к осознанию того, что что-то не так, страдают и мучаются. Или у них случается какое-то несчастье, измена, болезнь, ну, на крайняк, камни там с неба… А у меня? Вот просто проснулась утром раньше будильника и осознала, что жизнь – дерьмо и больше всего напоминает тоскливую конечную станцию? Чертово депо, где постепенно, но неуклонно умирают все чувства. Так ведь не должно быть?

Потом рабочий день обрушился на меня привычной суетой, и мои переживания ушли на задний план, оставшись противным комариным зудом, белым шумом на краю сознания. Документы, звонки, встречи с заказчиками, одни и те же фразы сотни раз по кругу разным людям и в разное время. Дежурные улыбки, когда мышцы лица сами знают идеальный алгоритм движения. Ровно вот так – ни больше, ни меньше.

Домой на маршрутке. Лифт, душ, кухня. Сашки нет. Он будет позже, как всегда. Привычным движением открыла ноутбук. Зашла на свою страничку в ВКонтакте. Нашла запрос на добавление в друзья от какой-то Ольги Раминой (Лимаревой). И только через несколько секунд до сознания дошло. Ольга Лимарева! Соседка по старому дому! Боже, это сколько же лет-то!

Напрягла память. Родители получили новую квартиру тринадцать лет назад. Да, точно! Именно столько мы и не виделись. Господи, как же время летит! В моей памяти вроде как вчера мы переехали из нашей уютной двухэтажки в новый район, простились со старыми соседями, пообещали не теряться и еще увидеться…

И вот я уже перед компом, и прошло тринадцать лет, а мы ни с кем не виделись ни разу. Неожиданно волной накатили теплые воспоминания. Старый двор, между четырьмя двухэтажками, наш «кубик», белье на веревках посреди этого двора, за шастанье под которым нас нещадно гоняли бабульки. «Казаки-разбойники» по вечерам, и ни одного живого места на сбитых коленках. Футбол с пацанами, где я всегда – самый надежный вратарь. Секретные вылазки на помойку, где можно найти настоящие сокровища, которые кто-то неосмотрительно счел ненужным хламом. Гаражи, между которыми у нас было тайное убежище, где мы учились смалить втихаря стыренные у старших сигареты, давились мерзким дымом и тошнотой, но делали суровые лица, изображая друг перед другом опытных курильщиков. Колька Соринов – мой верный рыцарь, босяк и раздолбай. Моя почти самая настоящая первая любовь. Он был на пару лет меня старше, вечно встрепан и расхристан, натуральный блондин, с выгоревшими летом добела волосами, а еще хулиган, грубиян и, само собой, исходя из этого, смельчак, бунтарь и герой. Ему и достался мой первый поцелуй. Тоже почти настоящий. Гневный крик моего отца:

– Лизавета! Я запрещаю тебе дружить с этим босяком!

И мое вполне резонное возражение из укрытия:

– Он не босяк больше. У него уже ботинки есть!

– У них вся семья – алкаши и зеки! – покраснел от гнева папа, для усиления эффекта щелкнув ремнем. – Чтобы ты к нему и близко не подходила! Что это вообще такое? Почему ты не можешь, как все девочки, играть в кукол?

И я, конечно же, насмешливо скривилась. Ну, скажите, что за интерес дружить с занудами-девчонками, только и ноющими постоянно о тряпках и куклах, если есть своя компания мальчишек, умудряющихся каждый день превратить в захватывающую авантюру, настоящее приключение?

Я поймала себя на том, что улыбаюсь в тишине пустой квартиры, как умалишенная, и настроение, бывшее таким похабным с самого утра, медленно поползло вверх. На несколько недолгих минут я опять стала той самой Лизкой-Ромашкой, сорвиголовой и заводилой целой пацанской компании, свободной, как ветер, и плюющей на все правила поведения и запреты взрослых. Сердце от этого ощущения забилось сильнее, делая меня отчетливо живой.

Дрожащими пальцами я добавила Ольгу в друзья и быстро настрочила сообщение с номером телефона и массой обычных вопросов: «Как дела? Где ты сейчас? Видишь ли кого-нибудь?»

Звонок раздался почти сразу. На дисплее незнакомый номер.

– Привет, Ромашина! – Ольга заорала в трубку. Боже, годы не изменили ее манер и чрезмерной иногда жизнерадостности. – Я так рада, что тебя нашла! Лизка, как ты?

– Да нормально! – Я почему-то растерялась в первый момент, хоть и рада была безмерно. – Живу помаленьку! А сама-то как?