Мария Хайкина - Идущие навстречу. На пути друг к другу. Между двух огней

Закрыв за гостьей дверь, Хорвин вернулся к окну. Везде было одно и тоже: те же страсти, те же слабости, те же интриги и столкновение интересов. В поисках согласия он переезжал с места на место, но к согласию так и не приходил. Ибо не находил в человеческих отношениях гармонии, которую видел в природе. И все-таки он избирал местом своего обитания города. В одиночестве для него не было счастья, его тянуло к людям. Вот только люди его не удовлетворяли. Не мог он найти родственной души. Конечно, с кем-то он сходился, у него были приятели, не было только по-настоящему близких друзей. Исчезни завтра все его знакомые, как дым, он бы и не заметил.

«А может, – пронеслось в него голове, пока он глядел на разгорающиеся от закатного солнца дома, – мне нужен не друг, а подруга. Но где она, та самая единственная твоя девушка? Как ее найти?»

Тряхнув головой, Хорвин отогнал тоскливые мысли, отвернулся от окна и вышел из комнаты. Он имел обыкновение прогуливаться перед сном.

…

Едва выйдя из дома, он почти столкнулся с девушкой. Та отшатнулась и замерла.

– Простите, кажется, я задел вас, – сказал он.

– О нет, ничего, – пробормотала девушка.

Она двинулась, чтобы уйти, но тут же покачнулась. Хорвин быстро поддержал ее.

– Что с вами? Вам нехорошо? – спросил он с участием. Он обратил внимание, что девушку била дрожь.

– Н-нет… Голова немного закружилась, – ответила та. Девушка поднесла ладонь к лицу, и снова застыла, напряженно глядя Хорвину куда-то в лоб. Лицо ее было знакомым.

– Вы меня не узнаете? – спросил он. – Мы с вами встречались совсем недавно. Ваше имя Ровина Котомак.

Девушка опустила глаза.

– Д-да. Я помню, это вы мне помогли, – пробормотала она. – Кажется вас зовут… Хорвин.

– Хорвин Ристли, к вашим услугам, – он вежливо нагнул голову. – Мне показалось или вы нуждаетесь в помощи? С вами что-то случилось?

Девушка потерла виски.

– На самом деле ничего страшного… Просто я немного заплутала. Видимо, свернула не там… Я давно уже брожу по незнакомым улицам и не пойму, где я. – Голос ее звучал заторможено. – А тут недалеко… Какой-то мужчина идет за мной… И глаза у него странные… Я не знаю, может мне это почудилось, но я совсем испугалась и побежала… Хорошо, что я встретила вас. Вас я не боюсь…

Вид у девушки был такой несчастный, что, как и в первый раз, Хорвину захотелось ей помочь.

Он предложил девушке проводить ее домой. По лицу той сразу прошла волна.

– Пожалуй… – произнесла она неуверенно и тут же снова покачнулась. Он поддержал ее под руку. Девушка смущенно улыбнулась:

– Видите, мне как-то нехорошо. Мне очень неловко, но… Кажется, у меня нет сил…

И тогда Хорвин сказал:

– Я живу в этом доме. Хотите, поднимемся ко мне? Я угощу вас чашкой чая, вы немного передохнете и придете в себя.

Девушка напряженно склонила голову:

– Наверное, это было бы неплохо… Но… – она взглянула на него с сомнением, – я не затрудню вас?

– Ну что вы! – ответил он решительно и подставил ей свою руку. – Пойдемте.

Опершись о его локоть, она чуть слышно прошелестела:

– Благодарю вас…

И она доверчиво пошла с ним рядом. Хорвин отметил, что теперь она выглядит спокойнее, дрожь больше не бьет девушку, и походка ее сделалась тверже. Когда они поднялись по узкой темной лестнице наверх, и Хорвин провел девушку в свою комнату, его гостья совсем приободрилась, личико у нее оживилось, и она принялась с любопытством осматриваться.

Сделаем маленькое отступление. Конечно, появление Ровины не было случайностью, вот уже несколько дней она тайком наблюдала за хорвиновским жилищем и знала его привычку к вечерним прогулкам. Этот момент она сочла подходящим для развития знакомства.

Так же, как и при первой встрече, ей удалось завладеть вниманием молодого человека. Но следует отметить, что страх, который в ней ощутил Хорвин, был настоящим. Конечно, вызван он был не мифическим преследователем, дрожать и запинаться ее заставляла боязнь не справиться. Истинных причин ровининой тревоги Хорвин не понимал, но ее искренность почувствовал, и именно это вызвало в нем отклик.

…

Пока Хорвин отправился за чаем к своей квартирной хозяйке, оставшаяся одна Ровина с удивлением осматривала его жилище. Принадлежа к состоятельному слою общества, она не слишком хорошо представляла себе жизнь людей иного круга. И сейчас она с некоторым недоумением оглядывала скромную комнатушку, почти лишенную мебели. Очевидно, помещение это было для хозяина и спальней, и кабинетом, и столовой одновременно. Узкая кровать, стол, стул, буфет, (служивший заодно и шкафом), вот, собственно, и все, что составляло обстановку. Впрочем, содержалась комната в чистоте и порядке, пыли нигде не было, все вещи лежали на своих местах. Но, главное, что привлекло ее внимание, были книги, аккуратно расставленные на полке и на верху буфета. Значит, ее новый знакомый не чужд и образования? Это заинтриговало ее.

Девушка подошла к книжной полке, вытянула один томик.

– Что это вас заинтересовало? – раздался голос за ее спиной. Хорвин уже вернулся с подносом, на котором стояли две чашки с чаем, сахарница и тарелочка с печеньем. Все это он неторопливо расставлял на столе.

– Шекспир «Сонеты».

Закончив возиться с посудой, молодой человек подошел ближе.

– Вам они нравятся? – темные глаза его смотрели на нее с дружеским вниманием.

Ровина охотно откликнулась:

– Очень нравятся. Они и красивые, и печальные, и заставляют задуматься.

Она наугад раскрыла книжку и продекламировала с выражением:

Ты – музыка, но звукам музыкальным

Ты внемлешь с непонятною тоской

Внезапно Хорвину захотелось произвести на нее впечатление, и он договорил слова четверостишия:

Зачем ты любишь то, что так печально?

Встречаешь муку радостью такой?

Его гостья была изумлена:

– Вы помните наизусть? – и тут в глазах ее промелькнул лукавый огонек. – А это?

Девушка открыла томик в другом месте:

Кто под звездой счастливою рожден,

Гордится славой, титулом и властью.

Чуть помолчав, Хорвин продолжил:

А я судьбой скромнее награжден,

И для меня любовь – источник счастья.

– Вы все их знаете? – теперь глаза ее светились восхищением.

– Нет, конечно, – признал он. – Только те, которые меня особенно трогают. Этот сонет запомнился мне, потому что в нем говорится об истинных ценностях:

Девушка оживленно обернулась к нему:

– А вы верите в любовь?

– Конечно.

– И у вас есть любимая?

– Нет.

– А была?

– Тоже нет.

– Почему? – она продолжала свои настойчивые расспросы, но почему-то это не вызывало у него раздражения. Он искренне объяснил: