Тальяна Орлова - Два полцарства

– Итак, – начал совсем уж спокойно, в этот момент напоминая Дмитрия. – Сейчас тебя ненавидят все мои сотрудники. А кто-то едет восвояси, больше в их услугах мы не нуждаемся.

Я едва дышала, а говорила еще тише:

– Из-за того, что я сбежала?

– Из-за того, что ты почти сбежала, – он улыбнулся. – И уж поверь, ненавидят тебя искренне и с полным осознанием.

– Похоже, все, кроме тебя.

– Дело не в том, – он развернулся ко мне полностью и посмотрел на лицо. – А в компенсации за твой косяк.

Я судорожно сглотнула. Сказать прямо, что у меня месячные? Может, побрезгует. Хотя не выйдет ли еще хуже – например, придется делать минет или что-то подобное? К счастью, я ничего не успела произнести, а Егор Александрович продолжил сам:

– Тут дело такое, что нужно твое добровольное согласие на короткое сотрудничество, Ангелина. Потому я предлагаю сделку. Завтра сюда приедет сестра, я сегодня был у нее, она просто горит желанием посмотреть на мою новую недвижимость. Приедет не одна, с детьми – уж будь уверена, что осмотрят здесь каждый уголок. В последнюю очередь мне бы хотелось, чтобы племянники обнаружили здесь тебя в роли заложницы. Подыграй в течение нескольких часов, не закатывай истерик и ничего им не объясняй, и я закрою глаза на твой побег. Разумеется, при второй попытке ты так просто не отделаешься.

Просто в голове не укладывалось, что он предлагал это взамен тем ужасам, которые я себе успела придумать. Потому и не спешила радоваться:

– Приятно удивлена, что у похитителей людей и злобных преступников тоже есть родные, мнение которых им важно.

Он улыбнулся лукаво.

– Видишь ли, я успел ими обзавестись до того, как стал похитителем и преступником. Потому не знаю правил гнобления заложников: мне тебе сначала иголки под ногти загнать, или допускается сразу попросить мне подыграть ради твоей же жизни и здоровья?

Вероятно, этой иронией он подчеркнул, что до моего случая в настолько криминальные авантюры не ввязывался. Это сильно утешало, пусть мне не повезло, но преступники ведь не сразу становятся хладнокровными циниками. Может быть, я только поэтому пока цела? Уточнила с недоверием:

– А если я откажусь?

Егор пожал плечами и встал.

– Тогда тебя завтра с утра вывезут отсюда, где-нибудь подержат до ночи. Делов-то. Потом вернут обратно. Но в том случае я накажу тебя так, как ты заслуживаешь.

– Я согласна! – быстро сообразила я. – Что от меня требуется? Просто не кричать на весь дом, что меня держат здесь силой? Я согласна!

– Я и не сомневался, – сказал он с улыбкой, уже выходя. – Завтра тебе достанут какую-нибудь футболку и джинсы, а то в пижаме ты вызовешь только любопытство.

– Хорошо, Егор. Но тогда попрошу и сообщить об этом решении своим людям… мне бы не хотелось, чтобы кто-то думал, что все-таки имеет право выместить на мне злость.

– Ты о Диме? – теперь он рассмеялся. – Ладно, скажу ему дополнительно, хотя он никогда не выходит из себя.

Я все еще помнила взгляд того, потому согласиться не могла. Но была рада, что хотя бы на этом закончился такой сложный день. И снова это странное колебание эмоций. В первую секунду я готова была рыдать, что мой побег провалился всего в шаге от свободы, во вторую секунду только радовалась, что так легко отделалась, но проходило время – и снова начинали одолевать сомнения. Само его предложение звучало несколько странно. Ведь действительно его люди могли упаковать меня в багажник машины и вывезти подальше, а к вечеру, когда сестра уедет, вернуть на место – и никаких забот. Но он зачем-то положился на мое слово – в определенной степени рискнул. Хотя и не сильно, ведь я не самоубийца. А может, это просто первый шаг к нормальному общению? Взвесив оба варианта, я все же осталась при мысли, что мне повезло.

Утром завтрак мне принес Дмитрий. Не только завтрак – он бросил на кровать и обещанную одежду. Вернулся к двери и прикрыл ее, показывая, что хочет пообщаться. Я отложила кусок хлеба с сыром на поднос, начиная сжиматься от страха.

Он толкнул меня в плечо и мгновенно навис сверху, упираясь в кровать обеими руками. Довольно интимная поза, если бы не его лицо с прищуренными глазами и сжатыми зубами.

– Ты ничего мне не сделаешь! – взвизгнула я, хотя на самом деле не была уверена в сказанном. – Егор Александрович обещал! Да, я знаю, что создала кучу проблем и кого-то даже пришлось уволить, но любой нормальный человек на моем месте попытался бы сделать то же самое! – я повторила вчерашние слова его босса. – Не трогай меня!

– А я и не трогаю. Почти, – он говорил сухо и привычно равнодушно. – Я просто смотрю на тебя и думаю.

– О чем?

– О том, что ты оказалась хитрой стервой. И чем больше поблажек получаешь, тем чаще нам эти поблажки выходят боком. Теперь мы уже на сделки идем, надо же.

– Вот именно! Отпусти!

– Разве я тебя держу?

На самом деле он меня не касался, но и деться мне было некуда – его руки по обе стороны, а лицо – в нескольких сантиметрах от моего. Светлая челка упала на лоб, делая его похожим на мальчишку. А вот взгляд – пронзающий, пристальный – мальчишке бы никак не подошел. Меня пугал этот человек, всё в нем пугало, потому я повторила – и теперь уже с мольбой:

– Отпусти, Дима. Пожалуйста.

– Да без проблем, – он не шелохнулся, несмотря на свои слова. – Вот только у меня задание – притащить нашей царевне подходящие шмотки для бала. Брал я наугад, не могу сказать точно, что подойдут. А снова показывать свою некомпетентность в работе Егору, сама понимаешь, я не стану. Хватит с меня, терпеть не могу это чувство. Потому я сейчас тебя раздену и напялю бальные шмотки, чтобы больше никаких проколов.

– Я… я сама, – ответила после короткой паузы, точно понимая, что просто так он не уйдет.

– Как скажешь, царевна, – он легко подался вперед и перекатился на спину. Подложил руки под голову и поторопил: – Давай только быстрее, у меня куча дел – ты не самый главный гемор в моей жизни.

Я встала и, отвернувшись, поспешила снять пижаму, пока сама не начала еще сильнее смущаться. Если неприятное дело надо сделать, то лучше его сделать быстро и без раздумий. Джинсы оказались из хорошо тянущейся ткани, потому облепили бедра идеально. А вот когда я, прикрывая одной рукой грудь, потянулась за футболкой, Дмитрий положил на нее руку и сжал в кулаке.

– Забыл, что тебе еще и позавтракать надо. Давай, царевна, ешь быстрее, чтобы я посуду забрал.

Я сжала челюсти, прекрасно понимая его издевательства. Он смотрел на меня, но наслаждался не моей наготой, а моим смущением. И оттого становилось еще более неловко, но я прикусила губу и села к тумбе спиной к нему, чтобы хотя бы моего лица он видеть не мог. Притом понимала, что прикажет он сейчас развернуться к нему или сам переместится, то будет рассматривать и мои пылающие щеки, и обнаженную грудь столько, сколько ему вздумается. Потому что у меня нет никакого способа от него отделаться – разве что потом, совсем по-детски, пожаловаться на него Егору Александровичу. Последнее я пока не обдумывала, просто утешала себя такой возможностью.