Анастасия Дементьева - Розовый грех

Она находились в другом крыле, в совершенно противоположном для нас месте, через воспитательниц не пройти: сразу начнут ругаться насчёт того, что сейчас не банный день, чтоб убегали по добру по здоровью. Но мы уже взрослые дети, имеем полное право самим пойти и подмыться. Гормоны дают о себе знать каждый день – невероятным запахом пота.

У нас сначала было такое правило, когда всех строили в ряд и заставляли мыться раз в три дня. Для начала все было хорошо: мы мылись, стирали свои грязные вещи, но потом, видя быстрое развитие парней в будущих мужчин, потеющих каждый день, девочек у которых в разные дни приходили эти дни, скажем так, плюнули на это дело, ответили насчёт всего этого и ушли. С того дня мы имели полное право пойти и помыться.

Войдя в прохладное помещение, сделанное из одной белой плитки, тут же постаралась прикрыть окно. Мальчишки вновь курили. Запах остался, дышать можно. Но все равно, лёгкие начинают гореть изнутри. Оглядев пространство со старо-новым ремонтов, вернулась к подруге. Когда-то министерство выделило нашему интернату денег, сделали ремонт только в ванных помещениях. Поставили санузел, душевые кабинки. Все то, что потребуется при первой необходимости для принятия водных процедур.

Сняв с себя уже грязную одежду, бросив ее на скамью, одним движением проскользнула в первую попавшуюся кабинку. Стоявший рядом стул отлично помогал в удержании на себе гигиенических принадлежностей, находившихся в небольшой косметичке, брошенной мне в руки Ирмой.

– Так, – цокнула она, – ты мойся, брей всё подряд, а я пойду! Мне ещё нужно успеть себе наряд подобрать, накраситься…

– Хорошо…

Хлоп и я остаюсь одна. В пустом холодном помещении с полной пологой тишины. Лишь мое тяжелое дыхание и капающая из крана вода заставляет меня знать – я не глухонемая. На полу из плитки был постелен антискользящий коврик, для удобства стоять, вблизи находился душ. Включив, повернув сразу два вертушка, настроила температуру.

Вместо горячей холодная. Отпрыгнув словно кролик, уронив душ на пол, тот стал брызгаться во все стороны. Пол, дверь, стены, я – все попало под холодные струи ледяного душа. Немного привыкнув к низкой температуре, все равно дрожа изнутри от холода, подойдя ближе, закрутила вертушки обратно. Вода продолжала капать мелкими каплями, разбиваясь об пальцы моих ног. Те давно посинели и перестали чувствовать небольшой ворс ковра.

Нужно поскорее согреться, пока не замёрзла полностью. Включив горячую воду на мощность, дождавшись пока сольётся ледяная вода, разбавив кипяток, начала мыться. Сев на стул, поджала под себя колени. Вода быстрой рекой стекала по моей коже на стул, с него спадали уже большими каплями, стекая в водосточный слив.

Облокотившись об холодную стенку, ощущая всю прохладу и жар одновременно, задумалась. Стоит ли доверять тому человеку, который может врать на каждом шагу, готовый ради моей девственности сделать все что угодно? Джером догадывается о сегодняшнем дне, наверняка он уже сбежал со своими друзьями гулять, пить в каком-нибудь ночном клубе в которых любили гулять Ирма с Эллой и другими ребятами из интерната. Ему только прижать одну из нас возле какого-либо угла, нашептать лестные слова, от которых у каждой крышу сорвёт и вуаля. Все известно, все доложено на блюдце с голубой каёмочкой, а может даже больше…

Я ему благодарна за конфетку, за то, что мы спокойно поговорили без всяких там озабоченных проблем. Да, были моменты, когда целовали в лоб, гладили и обнимали… Ему все равно нельзя верить, понимая то, что он хочет воспользоваться такой возможностью – порвать последнюю целку в интернате, которая так наивна и ведётся на все дурные слова, за которыми готова пойти и в огонь, и в воду. Я словно пёс: смотрю на руки хозяина, думаю о находящейся в них косточке, а ее там не, оказывается.

Смыв с себя последние остатки пены от геля для душа, не забыв воспользоваться бритвой, хотела уже выйти из кабинки, завернуться в полотенце и… Резкий шум открытой двери, чьи-то шаги, удар по закрытой моей двери.

– Видать опять сломалась, – подергав ручку от моего местонахождения, Элла – ее хриплый голос был вбит в мою голову словно диктофонной голос в телефоне, когда девушка робот говорит о занятом абоненте, – кому-то что-то говорила.

– Пойдем в другую. – знакомый голос… Джером, вот я тебя и раскусила. Стоило лишь немного довериться тебе, дать слабину, как ты открыл мне настоящего самого себя. Молодец. Я верила то, что ты добрый, отзывчивый, готовый помочь любому человеку.

Дура…

Все тут в сговоре. Если не персонал, так такие же подростки, как и я.

За стенкой послышались стоны, шлепки, крики:

– Ах! Ещё! Да, да! Быстрее!

Все в одном флаконе: грязные слова, стоны… самки обезьяны, шлепки об голое тело, сам процесс. Непонятно, почему девушки стонут во время секса, если же у нас там ничего такого нет, отчего можно выкрикнуть во все свое горло? Если считать девственную плеву, то она быстро рвется и один раз, создавая ужасающую боль внизу живота. Самой мне не понять, а вот слышать рассказы других девочек можно и позволительно. Так можно перенять опыт, если же захочется повторить… трюк.

Выйдя из душевой, пройдясь голыми ступнями к скамье, захватила все свои вещи. Их, как и меня не заметили, это даже к лучшему. Секс будет долгим, минут так пятнадцать-двадцать, если не больше, успею одеться и выбежать отсюда.

Нацепив на себя свою одежду, схватив отданное специально для меня платье с колготками, не забыв про косметичку, выбежала из помещения. Сбежав словно сумасшедшая по ступенькам, пару раз задев людей плечом и тут же извинившись, так как мне известно, что случается после такого события, прибежала в комнату.

Вся запыхавшаяся, зато не пойманная.

– А где Элла? – стоявшая в простой белой блузке и в чёрное мини-юбке, которую надевают в школу, Ирма посмотрела на меня своими накрашенными глазами. – Ты чего такая испуганная?!

– А? – взмахнув мокрой копной волос, приведя свои мысли в порядок, вспоминая о том, что здесь страх немыслим, ответила, как можно спокойнее. – Элла с Джеромом в ванной комнате…

– Можешь больше не говорить! – перебив меня, уткнув чуть ли не в нос свою ладонь, намекая, чтоб я остановилась, бестия грациозным движением на каблуках, развернулась. Пройдя к своей кровати, присела, закинув ногу на ногу. – Хмф, можем и без нее обойтись. Пойдем гулять по самым разным закоулкам города, выберем себе по папику на ночь, развлечемся.

И острый взгляд на меня:

– Так? – с нажимом.

– Да, – спокойно ответив, подошла к шкафу. Отварив дверцу, укрываясь от окна, за которым прямо сейчас бродили парни, стала переодеваться.

Красная ткань платья обтянула меня везде, где только могла, колготки… Лучше не буду рассказывать о том, как меня вырядили и накрасили. Все была в красном и черном цвете: от нижнего белья до стрелок на глазах. Смотреть в зеркало совершенно не хотелось, я и так понимала на кого именно походила. Лучше и не вспоминать, и не видеть.