Катрин Корр - Девяносто девять и один

– Вот ещё одна, гляди! – показывает она мне такую же, только черную. – Марк Сергеевич уже забросал меня подарками.

– Это же очень хорошо. Он внимателен и хочет понравиться тебе.

– Я понимаю, но у меня уже шкаф лопается, а он у меня, как видишь, стал очень большим! Померяй!

– Да ну, зачем?

– Муза, давай же! Будем спать в одинаковых пижамах, – смеется Карина. – Ну, серьезно, зачем мне столько? К тому же, я не люблю черный цвет.

– А по-моему, это самый лучший цвет.

– Ну, вот видишь! Давай, надевай уже! – Пока я послушно облачаюсь в дорогой шелк, Карина вставляет диск в проигрыватель и спрашивает: – Как твой братик? Выздоровел?

– Угу. Папа помог ему собрать вымышленный городок из картона, с которым завтра Глеб отправится в Тобольск на конкурс «Детских фантазий».

– От школьного лагеря?

– Да. Их автобус везет рано утром. В половину восьмого ему уже нужно быть у школы.

– Так ты поэтому так рано завтра уходить собираешься? Я думала, что в книжный магазин бежать надо и опять на кассу вставать.

– Если бы ты не уезжала отсюда послезавтра, то эту ночевку мы бы перенесли на другой день. В магазине завтра выходной. Папа поедет в Омск на какую-то выставку. Завтра утром я приеду домой, а он уедет. А потом Глеба в школу провожу. Ну, как?

– Супер! – улыбается Карина, разглядывая меня в дорогой пижаме. – Тебе очень идет черный цвет! Ты и без того стройная, но в черном… Вау!

– Черный всем идет. Мне очень нравится. Спасибо, Карин.

Подруга отмахивается и включает фильм. Если честно, я не хочу, чтобы она уезжала в Италию на всё лето. Я боюсь, что ей там понравится настолько, что она больше не вернется сюда в Тюмень. Отец Максимилиана предложил сыграть свадьбу на Сардинии и остаться там на всё лето в собственном двухэтажном доме. Хотя, судя по фото, которые Карина показывала мне, там целое поместье.

За дверью раздается грохот, а спустя несколько молчаливых секунд, громкая музыка.

– Отлично, – буркает Карина. – Мы же даже фильм нормально не посмотрим из-за этого шума!

– Максимилиан останется с вами после свадьбы? – вдруг спрашиваю я. – Я имею в виду, он же с вами будет жить летом?

– Не знаю. Навряд ли. Он же поступил в Лондонский университет! Правда, он вроде в Москве хотел учиться, это всё инициатива Марка Сергеевича. Во всяком случае, не думаю, что такому, как он, захочется всё лето торчать с предками.

– «Такому, как он»?

– Ну, ты же видишь, какой он! – отмахивается Карина, вскрывая коробку с пиццей. – Крутой парень, на крутой тачке. Девок у него полный вагон и маленькая тележка, ни в чем себе не отказывает и живет в свое удовольствие. Ему всегда хочется тусить, развлекаться, девчонок менять каждую ночь, а не сидеть с родителями в гостиной и старые фильмы перед сном смотреть. Он не останется с нами – девяносто девять даю.

– Мм. А девчонок он и впрямь меняет каждую ночь? – изображаю я веселье. – Или это твое предположение?

Карина округляет глаза и, откусив приличный кусок пиццы, кивает в сторону двери.

– Думаешь, почему у них так мало еды, зато уйма алкоголя? К ним сейчас куча девчонок привалит! Напьются, а закусить не чем. Естественно, их моментально расслабит и те уже не будут контролировать свои действия.

– Ты преувеличиваешь, – улыбаюсь я, хотя думать о том, что Максимилиан накачивает девушек ради секса, не очень приятно. – Наверное… А эти Илья и Рома – его лучшие друзья?

– Угу. Я сама то их толком не знаю, но они часто здесь появляются. А что?

– Ничего, просто интересуюсь. Может, погромче сделаем, а то и впрямь ничего не слышно?

Карина прибавляет громкость телевизора, но я всё равно едва понимаю, о чем говорят герои фильма. Так, не увлеченная сюжетом, я позволяю своим мыслям разгуляться: вдруг сейчас неожиданно сюда зайдет Максимилиан, чтобы поинтересоваться, как мы, а потом его черные, как уголь глаза, коснутся меня, и его тело содрогнется, точно от удара током? На мне такая роскошная пижама и волосы я распустила. Мне всегда кажется, что так я выгляжу чуть старше своих пятнадцати. Может, такой я бы понравилась ему? Или хотя бы заставила обратить на себя внимание?

Хотя, нет. Не стоит. Я же совершенно не умею общаться с парнями его возраста, да и о чем бы мы могли говорить с ним? Только опозорюсь и всё.

Мой дребезжащий сотовый Nokia – новогодний подарок тети Сары и дяди Альберта, едва может побороть этот жуткий грохот, что разносит стены. Возможно, что там, в гостиной, действительно играет музыка, но здесь нам достается только какая-то молотильня.

– Глеб звонит, – говорю я и отвечаю на звонок. – Что такое, Глеб? Почему ты не спишь? У тебя что-то болит?

– Нет. Муза, а ты завтра не опоздаешь? – спрашивает меня восьмилетний братик таким тихим и беспомощным голоском, что всё внутри меня сжимается. Если бы можно было взять его с собой, то я не задумываясь сделала бы это. Но говорить о таком Карине считаю неуместным. – Папа сказал, что уедет очень рано, я ещё спать буду. Но он сказал, когда я проснусь, ты уже будешь дома. Это ведь правда?

– Конечно. Я приеду к половине седьмого, хорошо? Ты позавтракаешь, а потом мы пойдем к школе. Я пожелаю тебе удачи и посажу в автобус, а вечером ты вернешься уставшим победителем!

Братик вздыхает.

– Ладно. А почему у тебя так шумно?

– У Карины телевизор барахлит и она пытается его починить.

– И он так громко кричит?!

– Представляешь! Ладно, родной, ложись спать. Завтра увидимся.

– Я буду ждать тебя!

– Не придется, ведь я приеду раньше, чем ты проснешься. Всё, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, сестричка!

Нажимаю на красную кнопку, чувствуя в груди неприятную тяжесть. Когда Глеб не рядом со мной, не в поле моего зрения, не в пределах досягаемости – мне неспокойно. Сейчас я очень скучаю по нему, хотя мы виделись несколько часов назад.

– Ты для Глеба – мама, – говорит Карина с доброй улыбкой. – Тебе пятнадцать, а для своего братика ты настоящая мама.

– Скажешь тоже.

– Серьезно. Таким же мягким и заботливым тоном со мной моя мама разговаривает, хотя, порой я этого совершенно не заслуживаю.

– Глеб просто маленький очень. Уверена, когда он подрастет и начнется переходный возраст, мы с ним будем собачиться только так!

– Не уверена. Мальчишка беспредельно добрый и наивный. Когда он подрастет, все девчонки будут с ума по нему сходить, потому что такого чистого и светлого парня днем с огнем не сыщешь. И, знаешь, почему?

– Почему же?

– Его воспитала самая добросердечная девчонка, которую я только знаю! – смеется Карина и бросает мне жестяную банку с колой. – Обязательно привезу ему магнитик с пальмой.

– О! Пальмы – это всё. Он будет рад.

– Не сомневаюсь. Как думаешь, девчонки, что визжат там, – кивает она в сторону двери, – уже готовы переспать с Максимилианом в его спальне?