Лидия Будрик - Таисия, или Кукла московская

– Я попробую пожить в этом доме, а если страшно станет, то к вам прибегу, – пообещала она.

– Мы еще завтра день здесь будем, – сказал Александр Викторович, – а вечером уедем. У меня важная сделка, я не могу ее сорвать.

Они еще посидели вместе, поговорили о жизни на селе, но вскоре соседка ушла. А Левкович собрался прогуляться к реке, уж больно красиво ему здесь всё показалось.

Погода была теплая и тихая. Голубое небо без единого облачка. Над горизонтом, утопая в лучах пурпурного заката, зависло яркое весеннее солнце. Цветущая черемуха наполняла воздух своим ароматным запахом. Зацветали сады. Пели, заливаясь на все лады, соловьи. Им тут же вторили грачи, которые расселись на высоких деревьях и каркали, разрезая тишину громкими протяжными голосами.

Сидеть дома было грустно и тоскливо, вот и решил парень прогуляться по селу.

Тая показала ему комнату, где он будет спать, чтобы ночью никого не будить. А сама была уверена, что тот загуляется допоздна, зная его вольный и разгульный характер.

Она застелила три постели – Саше в большой комнате, Акиму рядом с ним, а сама устроилась в спальне, где любила спать ее тетка. На этой кровати лежала огромная перина, на которой спалось хорошо и сладко. Раньше, когда она была совсем маленькая и приезжала в гости, тетя Маша всегда уступала ей своё ложе. А она ляжет и словно провалится куда-то, да так и проспит до самого утра.

Они долго переговаривались из комнаты в комнату, лежа каждый на своей постели. Борзунов дремал, утомленный бессонной ночью, а потом незаметно уснул.

Таисия лежала и прислушивалась к звукам, доносившимся с улицы. Она тревожилась за Акима, он же шустрый, решит познакомиться с какой-нибудь девчонкой, а ребята в отместку могут его отлупить. А у него с собой пистолет.

Но волновалась она напрасно. С девчатами он, конечно же, познакомился, даже на танцах побывал, а потом гулял с ними до самого утра. Зато на следующий день проспал до позднего вечера.

Утром Тая встала раньше всех. Сама приготовила мужчинам завтрак и ждала, когда те проснутся. Она тихонько вышла на улицу и решила сходить в сад. Какого же было ее удивление, когда там она увидела собаку дворняжку, привязанную на длинную цепь.

Новгородцева шагнула к ней, присела на корточки и смело потрепала живность по шерсти.

Кабель покорно молчал, опустив морду вниз. Он словно узнал ее, виновато повилял хвостом и будто хотел пожаловаться ей, как ему тут плохо живется, без его любимой хозяйки.

– Кто же тебя тут кормит? И как мне теперь с тобой быть? – смотрела на него девушка.

Но сразу смекнула, что животное, скорее всего, сильно проголодалось, и вернулась в дом. Она осторожно прошла к холодильнику, чтобы никого не разбудить, набрала в миску еды и снова заторопилась в сад. Там подошла, поставила миску перед собакой и решила пройтись по саду.

В небе ярко светило солнце. Где-то в глубине сада заливался на все лады голосистый соловей. Жужжали пчелы, перелетая с цветка на цветок и пролетая над головой. Молодая поросль свежей травы зеленью стелилась по всему саду. Желтые одуванчики раскрывали свои бутоны. И словно сама природа постилала ей под ноги самотканый ковер.

Скоро зацветут садовые деревья. Накроются белым покрывалом подвенечного наряда. И тогда здесь будет необыкновенно красиво. Уже появились первые распустившиеся цветочки на грушах. Маленькие вишни стояли все в цвету, а большие еще не спешили раскрывать своих соцветий. Зацветали сливы, покрываясь белыми бутонами. И только яблони, затаив дыхание, еще только готовились украсить свои ветви белоснежно-розовым нарядом, изредка выбросив розовеющие лепесточки.

Тая любовалась этой красотой, вдыхала этот необыкновенно чистый и весенний воздух всей грудью и не могла надышаться.

– Красота-то какая! – проговорила она, оглядываясь вокруг. – Даже грядки тетя Маруся успела посадить, – с грустью заметила девушка.

А сама еще долго бродила по тропинке и была рада, что приехала сюда. Здесь почему-то хотелось жить, а там в Москве нет. В душе верила и надеялась, что, пожив здесь какое-то время и набравшись сил и этой удивительной тишины, она сможет вернуться домой, и всё ей там покажется совсем другим.

– Таисия! – послышался от дома голос Саши. – Ты где? – громко позвал её Борзунов.

– Я здесь! – отозвалась она. – Иди в сад!

Он распахнул калитку и с улыбкой зашагал ей навстречу. Но заметив собаку, мужчина удивленно взглянул на девчонку и, подойдя ближе, остановился и спросил:

– Как зовут эту живность?

– Понятия не имею, – пожала она плечами.

– И как теперь с ней быть? – кивнул он на псину.

– Пока буду здесь жить, буду кормить. А потом постараюсь пристроить ее куда-нибудь.

– Правильно, и охранять тебя будет, – обрадовался он ее решению.

А сам осторожно присел перед псом на корточки, но близко подходить боялся.

– Как там тебя зовут? – спросил он, разглядывая его со всех сторон.

– Надо будет у теть Нины спросить, как ее зовут, – решила Тася.

Александр Викторович встал во весь рост, осмотрелся по сторонам и с восхищением заключил:

– Красота-то какая! Я такого давно уже не видел.

– И воздух чистый и по-весеннему сладкий, – любуясь красотой весеннего сада, поддержала его Таисия. – В эту пору все меняется даже в природе. Ведь такой приятный запах бывает только весной.

– Как здорово, что мы приехали сюда именно сейчас, – радовался Саша этому удивительному месяцу маю. – Я согласен с тобой, в Москве такого не увидишь.

Они стояли рядом и понимали, что жизнь продолжается и надо жить дальше. И всему подтверждение – эта чудная погода, эта удивительная и цветущая природа, и весна! С ее ароматами, с ее одуванчиками и мать-и-мачехой, с ее цветущими садами, с пением соловья, со звонким щебетанием жаворонка и запахом костра.

Через несколько минут они уже сидели на террасе и завтракали. Борзунов нахваливал яичницу, а Тая смотрела на него своими зелеными глазами, понимая, что ничего особенного в ее яичнице нет. Допивая свой кофе, она вдруг предложила:

– Давай сходим на речку. Там есть подвесной мост, мы раньше с мамой ходили туда гулять.

– Давай, – согласился мужчина. – Можем прямо сейчас и пойти. Дел у нас с тобой никаких нет, прогуляемся и посмотрим здешние места.

– Тогда доедаем и идем.

Вскоре пара медленно брела по селу и мило между собой беседовала.

Он высокий, красивый и статный, одет стильно и модно – в светлой рубашке с коротким рукавом, в темных брюках и начищенных до блеска кожаных туфлях. На руке дорогие швейцарские часы – подарок друга-банкира.

Она в летнем черном платье, приталенного покроя, в черных туфлях на высоком каблуке, в руках черная сумочка, а на голове разместились солнцезащитные очки. Её русые волосы каскадиком спадали на её хрупкие плечи, а на лице отразились грусть и печаль.