Вероника Якжина - Узы

– Молодец, Хили, ты раскрыл мою страшную тайну. Надеюсь, мне не нужно просить, чтобы ты не болтал об этом.

– Конечно. Ты знаешь меня. Кем он был?

– Моим женихом. Пять лет назад за месяц до свадьбы он погиб в автокатастрофе по вине пьяного водителя.

– Вот черт. Мне жаль, Сэл.

– Мне тоже.

– Поэтому ты пошла в полицию?

Киваю.

– Не хочу, чтобы кто-то знал. Я могу по пальцам пересчитать людей, которые в курсе. Я начала новую жизнь, поступив в Академию. Не хочу, чтобы меня жалели, сочувствовали мне и понимающе кивали. Не хочу ту свою жизнь перетягивать в эту. И обсуждать это больше не хочу. Прости.

– Я понял, Сэл. Больше ни слова об этом.

– Спасибо, Джон.

***

Мы получаем новый вызов. От магазина угнан автомобиль с ребенком внутри.

По названному адресу нас встречает встрепанный отец, в его глазах отражается едва сдерживаемая паника. Он сообщает нам сведения о машине, ребенке и подозреваемом.

Диспетчер сообщает, что похожий автомобиль нарушил скоростной режим на перекрестке Восьмой авеню и Парк-стрит.

– Сэр, оставайтесь здесь и ждите нас.

– Можно я с вами? Там мой сын!

Мы соглашаемся, Джон пересаживается за руль на случай, если мне нужно будет кого- то догонять.

Минут пятнадцать мы колесим по городу, отставая от угонщика буквально на несколько мгновений. Вдруг преступник совершает ошибку. Диспетчер докладывает, что авто свернуло в один из скверов на Седьмой.

– Попался, гад.

– Что?

– Джон, скверы с Седьмой ведут на Артур. Там одностороннее. Мы перехватим его на перекрестке. Давай туда!

Джон послушно сворачивает туда, куда я указала. Впервые за всю поездку голос подает отец.

– А если он решит ехать по встречной? Вдруг он неадекватный?

Качаю головой и отмечаю то, что для такой ситуации отец неплохо держится и даже умудряется сохранять способность логически мыслить.

– Движение там слишком оживленное, улица узкая. Даже в потоке ему не удастся проехать быстро, не говоря уже о встречке.

Мы перекрываем машиной выезд с Артур-стрит, останавливая движение на проезжей части. Автомобилей много, они плотно прижаты друг к другу.

Выбираюсь наружу и начинаю искать глазами нужное авто. В тот самый момент, когда я его нахожу, дверь открывается, и подозреваемый, выпрыгнув с водительского сиденья, бросается наутек. Я бросаюсь следом, крикнув Джону, чтобы проверил ребенка.

– Остановись! Стой!

Не знаю, почему мы каждый раз кричим им остановиться. Прислушиваются к этому совету в лучшем случае один-два из сотни. Наверное, для того, чтобы они знали, что выбор у них был. Всегда есть выбор.

Этот мужик выше меня почти на голову, я слабо представляю себе, как буду его задерживать, если он вдруг решит оказать сопротивление. Но пока моя цель не упустить его из виду. Он забегает в переулок – и чего их все время влечет в переулки? – но натыкается на тупик. Проход перегорожен высоким сетчатым забором. Он пытается перелезть через препятствие, но зад толстоват. Сдерживая смех над его жалкими попытками преодолеть забор, достаю пистолет и приказываю ему развернуться и поднять руки вверх.

– Офицер, я ничего не сделал. – Каждый раз они говорят одно и то же. Их где-то этому учат?

– Тогда почему убегал?

– Просто решил пробежаться.

– Отлично. Так не терпелось размяться, что бросил машину прямо посреди оживленного движения?

– Да пошла ты.

– Ты считаешь, что мало наскреб сегодня на свою задницу? Приписать тебе еще и оскорбление офицера?

Он молчит, я надеваю на него наручники и зачитываю права. Наверное, если меня разбудить посреди ночи и попросить это сделать, я отчеканю без запинки. Интересно, сколько раз я это делала за три года?

– Один-Три-Чарли. Подозреваемый задержан. Джон, как там ребенок?

– У него травма головы. Засранец ударил его пистолетом. Скорая уже едет.

– Забери меня, тут один мой друг хочет посмотреть полицейскую машину изнутри.

Джон подъезжает, и мы усаживаем клиента на заднее сиденье.

– Карета подана, сэр. Где отец мальчика?

– Поехал на своей машине за скорой. Нам нужно отвезти этого парня в участок, затем ехать в больницу.

– Я знаю. – Улыбаюсь Джону. Он по-прежнему периодически включает наставнический тон, хотя я давно уже не стажер, и знаю, как все происходит.

***

Мы приезжаем в больницу. На сестринском посту нас ждет отец пострадавшего мальчика и бригада скорой с нашего участка. Клер и Барри.

Клер высокая светловолосая красотка и заодно бывшая жена Догэна. У них общий сын – Паркер, ему пять лет. Клер двадцать шесть, она моложе меня на четыре года, но выглядит порой гораздо старше. Она хочет, чтобы у Паркера была настоящая семья, чтобы отец проводил с ним много времени, но в то же время, она терпеть не может, когда Джимми возится с ребенком. Девушка считает, что он балует сына, не интересуется им по-настоящему. Барри, ее напарник, славный парень, очень симпатичный, влюблен в Клер по уши. Это видят все, кроме нее самой. Она все время и силы отдает сыну и войне с Джимми, поэтому ничего не видит вокруг себя.

– Привет, ребята, как мальчик?

– В порядке. Ему делают снимок, скорее всего, у него сотрясение. И нужно наложить пару швов. Но в целом, все хорошо. Вы молодцы, отлично сработали.

Джон собирает показания отца.

– Спасибо, сэр. На этом пока все. Вам нужно будет приехать в полицейский участок и опознать того, кто это сделал, а также подтвердить свои показания детективу.

– Хорошо, офицер, я понял. Приеду завтра утром. Или сегодня, если получится.

– Всего доброго.

Мы мило улыбаемся и уже собираемся уйти, как мужчина нас вдруг окликает.

– Офицеры! – Мы дружно оборачиваемся. – Спасибо вам. Спасибо большое. Вы спасли моего сына.

– Это наша работа, – я поправляю фуражку.

– Офицер, могу я с вами поговорить? – Он смотрит мне в глаза.

Перевожу взгляд на Джона, который многозначительно поднимает брови.

– Жду в машине.

– В чем дело, сэр? – Подхожу ближе.

– Я хотел вас поблагодарить.

– Вы уже это сделали.

– Нет, вас лично. Вы здорово сообразили с улицами и движением. И вы догнали этого мерзавца.

– Это обычное дело. – Смущаюсь. Мне всегда очень приятно, когда нас благодарят, но я не знаю, как нужно вести себя в таких случаях.

– Меня зовут Чарльз. Чарльз Брэннан.

– Я офицер Диксон.

– Очень приятно, – он протягивает мне руку и смущенно улыбается. Он что – заигрывает?

– И мне.

– Вы можете звать меня Чарли.

Я улыбаюсь, и на помощь приходит ожившая рация.

– Один-Три-Чарли, авария у Стейт-парка.

Брэннан смотрит на меня с удивлением.

– Что значит «Один-Три -Чарли»?

– Это позывной нашей машины. Цифры – номер участка. Экипажам даются мужские имена по алфавиту. Адам, Брэд, Чарли, Дэвид и так далее.