Наталия Калинкина - Берег первозданной женщины

Я знала одно желание Леонида, он хотел иметь еще одного своего ребенка. Вопрос о совместной жизни, уходе из семьи я никогда не поднимала и не хотела. Думаю, опасалась, а вдруг он захочет. Но меня прямо совсем это не устраивало. Истинное счастье заключалось в моей личной свободе. Мне всегда было сложно понять девушек и женщин, которые любят конфеты-страдалки с названием «Одиночество». Мне же всегда не хватало времени на любопытные хобби, ведь моя увлекательная работа занимала все мое внешнее и внутреннее пространство. Как все успеть, и что мне делать с мужем, носки его собирать? Нет-нет, такая бытность не нужна. А вот ребенок другое дело. В любом случае рожать надо, в голове выдавлен большой штамп – ребенок необходим для подачи воды в старости. Бесстрашие – вот, что было тогда моим конем в яблоках. Меры безопасности в наших ночных контактах с моей стороны больше не применялись.

Быстротечные были и декабрь, и январь. За работой и праздниками я практически их не заметила. Но одна дата останется в моей памяти навсегда. Специально не придумаешь, это было 14 февраля. Просто случайное совпадение, на долгую память. Накануне меня начали терзать сомнения. Утром Дня всех влюбленных я приобрела два предмета. Один – подарок для мужчины моих идеальных отношений. И второй – тест на беременность. Не помню, где была моя машина в тот день, но вечером из офиса меня забирал Леонид. Мы поужинали в каком-то ресторане, обменялись мило-приятными подарками и продолжили вечер в спальне. Мне не терпелось узнать, сколько полосок покажет тест. Я решила не медлить и не дожидаться утра. Новость была положительной, о чем я незамедлительно сообщила Леониду. Все и всегда в моей жизни необычно. Реакция Леонида была не угадана мной ни разу, ни в одной моей фантазии. Ох, какие порой мужчины бывают глупые в жизненных вопросах. Он почему-то подумал, что я сейчас побегу в клинику и избавлюсь от его главного подарка. Получасовой монолог был направлен на то, что этот ребенок должен родиться. Страх услышать от меня слово аборт придавал его голосу напряжения и подавленности. Но когда он понял, что об этом я даже не могла подумать, пришел в состояние детского восторга. Он искрился неземным счастьем. Словно семь богов проплыли около него на своей лодочке и подарили ему этого ребенка. Мы не говорили в этот вечер ни о будущем, ни о настоящем. Мы просто были счастливы.

Первые пару месяцев я пребывала в эйфории. Меня не мучал ни токсикоз, ни какие-то еще реакции организма, мешающие моему привычному образу жизни. Отрезвила реакция моего папы, который срочно попросил выплатить ему оставшуюся сумму долга. Я брала у него взаймы, когда покупала квартиру. Папа никогда в себе ничего не держит, как тот Шрек. И здесь он не смог себя сдержать. Сказал, что я не в своем уме и останусь на помойке. Дальше в моем окружении стало появляться все больше людей, которые отравляли мое благостное состояние. Слова были разные, и что ребенку нужен отец, что мне это не надо, и у меня, на самом деле, все плохо с головой. Как я собираюсь дать ему образование, и вообще меня ждет одиночество и нищенское будущее. Все это начало подрывать мое внутреннее здоровье. Эти семена были посеяны в ум беременной женщины и дали ростки страшилок из ада.

При этом я не оставалась одна. Все время Леонид был со мной. На приемах у доктора, на УЗИ. Мои плохие думы он сглаживал ночными сказками у моей кровати. Я не могла есть мясо, он готовил его по особому рецепту, чтобы только я могла поесть. Худшее случилось, когда Леонид уехал отдыхать с семьей, как обычно на месяц. Эти отпуска были как дань семье за то, что у него было свое личное счастье. Страшилки все больше и больше прорастали в мое сознание, и уже к концу беременности моя нервозность била все рекорды.

Почему же тогда никто не мог сказать, что если бог дает ребеночка, то и на ребеночка тоже даст. На тот момент в моей голове был целый океан неразумно-надуманных страхов: как только я рожу, так сразу моя фирма разорится, Леонид мне не будет помогать финансово, а предсказание папы исполнится, и окажусь я на помойке, буду бомжевать. До сих пор во мне живет червь сожаления. Как я могла кормить такой нервной отравой мое будущее самое бесценное сокровище во всех мирах. Не делилась ни с кем своими переживаниями. Я же сильная и смелая бизнесвумен. Море переплыть, да еще на спор – без проблем. Что уж там ребенка родить. Это не была конфета-страдалка. Это был какой-то животный страх матери-волчицы. Снаружи охотники. А я одна, я не справлюсь и не смогу защитить моего щеночка.

За своими переживаниями я не заметила, как во внешнем мире пронеслись все сезоны, как распустилась листва, как зацвели по очереди цветочки нашей средней полосы. А потом, как начали падать еще не очень желтые листья с деревьев. Правда, мне удалось заметить, что октябрь выдался жарким и солнечным. По дороге в роддом я наконец-то вышла во внешнее пространство и увидела осеннее золото под яркими лучами солнца. Оно непривычно задержалось на московских улицах и радовало мою усталую душу.

До самой последней недели беременности я ездила за рулем. Леониду пришлось использовать максимум терпения, словесного запаса красивых и не очень слов. Он смог, я дала себя уговорить и поставила машину на стоянку, чтобы до родов за руль не садиться. Сегодня он вез меня в роддом, что-то говорил, но я не помню. Мне кажется, что я была в каком-то абстрактном мире и при этом полностью слилась с природой. Мой мозг наконец-то отключился, потому что мне было пора родить, но я никак не позволяла этому случиться. Причиной был страх. Тогда я не смогла понять этот страх и справиться с ним. Конечно, мне нужна была профессиональная помощь психолога. К сожалению, в те времена психологи были не в моде, жаль.

Естественных схваток так и не произошло. Пока не вмешалась доктор. Роды были платными, поэтому мне казалось, что пройдет все легко и быстро. Но я ошибалась. В течение 12 часов, через нещадные боли, я поднималась на гору Эверест. Да, могу сравнить роды с подъемом на высокую гору. Ведь во время восхождения человек преодолевает много трудностей. Ему все время кажется, что вот-вот он встретится с небом. Путь долог, но еще немного, и он на вершине. И там получает непередаваемое ощущение эйфории, свободы и великого счастья, он сделал это. И я сделала это. На меня смотрели наироднейшие и наилюбимейшие глаза во всех вселенных. Это было величайшее счастье. Ради которого стоило взойти на Эверест.

Такой подъем был единственной трудностью, которую я испытала с моим ребенком. Вся беременность на физическом уровне была идеальна. Малышом он спал по ночам. Дальше мы всегда могли договариваться. Его философские размышления порой меня ставили в ступор или вызывали улыбку. Мы с ним беседовали на абсолютно разные темы, запретных не было. Я всегда старалась давать ответы на вопросы на примерах той или иной жизненной ситуации или реальных историй. У нас идеальные отношения, начиная с самого рождения и по сей день. Даже подростковый возраст не принес нам разлада или ужаса, как у многих наших знакомых. Безусловно, это восхождение и получение такой награды изменило меня полностью и очень повлияло на мое будущее. Теперь я не могла принять ни одного решения, не поразмыслив о том, как может оно отразиться на его жизни.