Алёна Ковыль - Глаз зелёных зной

– Да. Тебя так и назвали. В честь легенды русского рока. Но тогда…какая легенда…начинающие…молодые.

–Как? И ты молчал тридцать лет? Ты скрывал от меня тайну моего имени?

– Я не понял. Ты статью пишешь? На тему? Принципиально важно? Иди чай пей.

Я загородила отцу экран своим телом. Он отложил подшитые тапки в сторону и уперся крепкими ладонями о колени.

– Группа "Алиса" в 85 году выпустила альбом "Энергия".Я послушал с ребятами. Это был прорыв, сила и мощь! Потом ты родилась. Ну и Алиса. Я придумал! Моя идея! А что? Неплохая идея!

– Ты оригинал, конечно. Но не сходится. Эту пластинку народ услышал года через два. А не сразу и не вдруг.

– А не сразу и не вдруг! Кем твой отец работал? А то, что Пашка…Павел Ильич туда-сюда на поезде…Позвони ему, он своими глазами видел зарождение рок -клубов. В Ленинграде сколько раз он был! Кто тебе привозил фломастеры? Он, из Ленинграда. У него появилась запись. Откуда он ее откопал, у него потом спросишь, но мы все слушали и заразились ветром…ветром…ветром энергии.

– Ладно. Никогда не думала, что ты такой фанат Ленинградского рока. По тебе даже не подумаешь.

– А что, я должен был вместо пиджака носить черную майку с надписью "Алиса"? У меня уже росла своя Алиса,– улыбнулся отец и я предоставила ему возможность дальше наслаждаться творчеством престарелых юмористов.

Губы Вероники при тусклом свете караоке-бара приобрели оттенок перезрелой сливы. Ее шею украшала массивная бижутерия, которая выглядела весьма неуместно и отяжеляла хрупкую фигуру почти супермодели. Наш главный надел видавший виды пиджак с потертыми рукавами, но зато без галстука. Расслабленным и довольным предстал пред нашими очами. Когда я приземлилась рядом с Вероникой на диван -облако, некая девица из рекламного агентства уже пела надрывно. Старинный русский романс. Занесло! Я бы не стала! Не потому, что я не любитель туманных дорог и задушевных полосок берез. Нет. Романсы и меня согревают зимними вечерами. Я бы просто с ума сошла, представляя, как другие томятся в ожидании, "когда же она закончит эту длинную песню".

– А где наш фанат мышки?– спросила я.

– Виктор? Вон он! Что-то требует от бармена,– отмахнулась коллега со сливовыми губами.

– Сто пятьдесят? Водочки? А не придется ли нам его волочить потом на себе?

– Ты думаешь, он дома перебивается с петрушки на зеленый чай? Бухает, небось, как все. Это он делает вид. Для нас. Что ему все по боку, кроме шнуров и файлов.

– А он правда, с мышкой спит?

– С кошкой! У него кошка!

– О! Соскучились? Я так и знал!

Язык программиста развязался с непривычки после выпитых граммов беленькой и родненькой. Он сел, вернее, свалился, между нами, приобняв обеих за талию.

– Кто там никак не доедет до калитки?

– Рекламное агентство "Провокация".

– "Провокация"? Весьма неподходящее название для рекламщиков. Больше подходит для стриптиз -бара.

– А Виктора потянуло не в ту степь,– усмехнулась я и наклонила голову в бок, чтобы рассмотреть его повнимательнее.

– Не в ту степь третий час ползет наша конкурентка. А я в норме. И тоже, так уж и быть, поддержу наш коллектив. Родной как-никак.

– Неужели ты споешь?

Виктор не пел. Он посещал развлекательные мероприятия для всеобщего сплочения чисто формально. Или не посещал вовсе. В случае пропуска никто же не вызовет родителей к директору или выскажет строгое мнение на классном собрании. Ну не захотел человек прийти, чтобы веселиться и прыгать, как мартовский заяц, ну и что? У всех у нас свои личные интересы.

– А я спою! Еще как! И принесу победу редакции!

Он крутанул головой и двинул на сцену. Девушка из "Провокации"спокойно отдала серебристый микрофон парню с бородой. Виктор расставил ноги на ширине плеч и начал было исполнять песню про некую шалаву, из-за которой он, молоденький и несмышленый, попал на нары к свирепым уродам. Мы с Вероникой захохотали на весь зал. А почему бы нет? Виктор был похож на беглеца, целый месяц скрывающего свою тень от преследователей. Вон борода как выросла! А побриться некогда: того и гляди догонят и тогда не жди пощады. Пощады не будет! Нашим ушам –точно. Он не допел. И мы притихли. Что его смутило? Он подошел к управляющему залом и что-то шепнул. Пошла другая музыка. Поза оставалась той же: ноги на ширине плеч. Мы притихли еще и потому, что по первым строкам узнали знаменитую песню про войну" Последний бой".И пел ее Виктор с душой, как говорится. Значит, может. Только стесняется. Он набрал девяносто четыре балла и тихо сел рядом с нами. Но только не между.

В бой вступил фитнес-центр. И качок в красной майке начал страдать под Билана. Виктор вернулся к барной стойке и заказал себе еще одну рюмку горькой.

– Может, нам тоже?– спросила я.

–Для храбрости?

– Да. Вон как человек раскрылся. Хлебнув всего ничего.

– А потом кто нас до дома дотащит?

– А никто и не заметит. Мы быстренько. Активненько. Иначе Артем решит, что мы алкоголики и нам никак нельзя доверять страницы городской периодики.

Вероника согласилась со мной. И под прыжки фитнес-инструктора мы чуть-чуть выпили. На диван мы присели втроем. Но тут же Артем Аркадьевич не дал нам опомниться и захлопал изо всех сил. Мы поняли, что пора и нам "дать жару".Мы пели в один микрофон развратную песню "Серебра".То, что она развратная, потом нам высказал Виктор.

– Ну все! Мы первые! Я так люблю караоке, ребята! И девчата,– довольно произнес директор, улыбаясь во всю ширь.

– Подождите. Еще рано.

– Да все ясно! Эти товарищи нам не друзья. И не соперники. Девяносто шесть- какая шикарная цифра. Пускай подольше попрыгают, может, научатся в ноты попадать. А девяносто шесть -это дело.

– А Вы слышали, как Виктор спел про войну?

– Нет. А где я был?

– А где Вы были?– Виктору самому стало любопытно, как мог главный пропустить его выступление.

И мы все уставились на директора. Он неловко глянул в ту сторону, где отдыхала управляющая фитнес -центром. Дама на высочайшей шпильке и с бокалом на высочайшей ножке. Вот она, любовница. Или скромнее: женщина мечты главного редактора "Вечернего Проспекта".Он был так очарован, что не услышал и не увидел премьеры своего подчиненного.То же мне! "Родной коллектив"! Променял нас на спортивную мадам. Нетрезвую, к тому же.

– Мне было нужно узнать их секретный план,– отвертелся Артем.

Но Виктора не устроило подобное равнодушие. И он уныло опустил бороду.

– А…спой еще! Там есть другие патриотические песни! Да уверен, что есть другие. Хорошие. Про Родину. Я буду аплодировать. Подбрось нам тридцать очков.

– Виктор набрал девяносто четыре балла!– громко сказала Вероника.

– Тем более! А ты скрывал свою любовь к патриотической песне! Выходи!