Ольга Мариуц - Цепи Гименея

– Конечно, – сказала Лиза. – И если вы долго нас не задержите…

– Долго я вас не задержу.

Он взял из рук Лизы и Стаса исписанные листы, надел на нос очки в тонкой позолоченной оправе и погрузился в чтение. В кабинете зависла тишина. Психиатр вникал в написанное, и по его виду можно было предположить, что он держит в руках не обыкновенные пошлые заявления о разводе, которые пишутся в каждом суде каждый день десятками, а увлекательное чтиво.

Через несколько минут Лиза начала терять терпение.

– Отлично! – наконец-то сказал Панев, снимая и откладывая очки. – Написано очень живо. А то все эти скучные, ничего не объясняющие «не сошлись характерами»… – он махнул рукой.

– Мы можем быть свободны? – хмуро поинтересовалась Лиза.

Ей уже начал надоедать этот спектакль.

– Еще только минуту, – сказал Панев, вновь надевая очки и внимательно вглядываясь в лица посетителей. – Но только скажите мне правду: вы, действительно, так сильно ненавидите друг друга, как это следует из заявлений?

– Не вижу смысла повторять одно и то же, – Лиза раздраженно переменила положение, показывая, что ей уже не сидится на этом стуле.

– Отлично! – еще раз сказал Панев.

– Ничего отличного в этом нет, – не выдержав, «ткнула его носом» Лиза. – Что вы заладили одно и то же? Да, мы ненавидим друг друга! Безусловно, это постыдное чувство, и мы хотим избавиться от него как можно быстрее. А вы не даете нам этого сделать, задерживая своими бессмысленными разговорами.

– Вы хотите избавиться от него как можно быстрее? – переспросил Панев, не обратив внимания на конечную часть тирады.

– Да! – почти выкрикнула Лиза. – Потому что оно душит нас! Потому что оно не дает нам свободно дышать!

– Отлично! – восхищенно выговорил Панев, и Лиза еле сдержалась, чтобы не плюнуть.

– Что вы еще хотите? – сказала она внезапно осевшим голосом. – Мы имеем право на развод.

– Никто не собирается его оспаривать, – поспешно уверил Панев.

– …и мы хотим реализовать свое право. Немедленно. И не нужно вмешиваться в нашу личную жизнь. Мы не выйдем отсюда, пока нас не разведут. Все, с меня хватит. Я не хочу больше ждать ни минуты. И никакими уговорами, никакими деньгами не заставить меня отложить мое решение.

– Еще только один вопрос, – вклинился Панев. – Вы вспомнили о деньгах. Я понимаю, вы могли сказать это сгоряча. Но, на самом деле, какая сумма могла бы заставить вас… не отменить решение, нет, а просто подождать? Ну, скажем, недели две?

– Никакие деньги в мире! – торжественно подвела черту Лиза.

– А двадцать тысяч? – быстро спросил Панев. – Хорошими, зелеными купюрами.

– Вы издеваетесь? – еще чуть-чуть, и слезы брызнули бы у нее из глаз.

– Отнюдь. Вы так удачно заговорили о деньгах, вот я и предлагаю вам двадцать тысяч за то, что вы подождете еще две недели.

– Вы, случайно, явились сюда не из сумасшедшего дома? – поинтересовалась Лиза.

– Вы на удивление проницательны, – неожиданно сказал Панев. – Я, на самом деле, проработал там почти двадцать лет, лечащим врачом.

– Вы много набрались от пациентов, доктор, – совсем уж невежливо отрезала Лиза.

– Может быть, – не стал спорить Панев. – Но я предлагаю вам двадцать тысяч за психологический эксперимент.

– О каком эксперименте вы говорите? – вмешался Стас, которого слезы Лизы всегда побуждали к действию.

– Хорошо, карты на стол, – психиатр резко хлопнул ладонью по столу, и Лизе со Стасом показалось, что когда он отнимет руку, на гладкой полированной поверхности останется игральная карта. – Я, действительно, намерен провести некий психологический эксперимент, в котором предлагаю вам поучаствовать. Но для этого вам нужно будет отложить решение о разводе на две недели.

– В чем заключается эксперимент? – в Стасе проснулся менеджер, желающий знать весь расклад – от начала и до конца.

– Понимаете, – мягко сказал Панев. – Я давно бьюсь над отношениями двоих людей, скрепленными узами брака.

– Вы говорили, что работали в сумасшедшем доме, – напомнила Лиза, приободренная поддержкой Стаса. – Впрочем, вероятно, разница небольшая.

– Огромная! – не расслышав в ее словах горькой иронии, не согласился Панев. – Но это не важно. Считайте, что семейные отношения – мое хобби. Я занимался исследованиями в этой сфере всю свою жизнь. И вот что выяснил…

Он пронзительно посмотрел на них.

– Многие супруги живут, десятилетиями ненавидя друг друга. Они сохраняют так называемую семью по многим причинам: деньги, квартира, социальный статус и прочая, прочая, прочая. Но я уверен: брак, в котором хоть один из супругов хоть один раз задумался о разводе, спасать не нужно.

Было странно услышать такой вывод из уст психолога. Стас посмотрел на Лизу, но она отвела глаза.

– Потому что никакие материальные ценности не в состоянии компенсировать тот моральный прессинг, который испытывают оба супруга, – досказал мысль Панев.

Лиза согласно кивнула, показывая, что уж кто-кто, а она прекрасно прочувствовала этот самый прессинг на своей собственной шкуре, а потому в состоянии оценить всю его тяжесть.

– Но это только теория, – неожиданно изрек Панев, – которая должна быть подтверждена или опровергнута. А условия эксперимента таковы: два человека, два супруга, мягко говоря, не питающие друг к другу особой симпатии, две недели находятся в непосредственной близости, без права разъединения ни на минуту – ни днем, ни ночью. Цель эксперимента: выяснить, стоят ли эти деньги, которые я вам предлагаю, того, чтобы все это вынести.

– Не стоят, – попыталась предсказать судьбу эксперимента Лиза.

– Вы вправе отказаться, – заметил Панев.

– Сколько, сколько, вы сказали, мы получим, если выдержим испытание? – переспросила Лиза.

– Двадцать тысяч. Я думаю, неплохая сумма за две недели.

– Да уж, – сдержанно согласился Стас. – Довольно неплохая.

– К тому же, вы сможете вести привычную для вас повседневную жизнь. Единственное неудобство – не разлучаться ни на минуту.

– К нас будет приставлен наблюдатель? – поинтересовалась Лиза, которая в последние секунд тридцать начала привыкать к мысли о больших деньгах.

Двадцать тысяч! Правда, скоро она сообразила, что в случае удачного исхода сможет претендовать только наполовину. Конечно, это немного расстроило ее. Но и десять тысяч, рассудила она еще через минуту, очень неплохие деньги.

– Наблюдатель к вам приставлен не будет, – сказал Панев. – Поначалу, когда эксперимент только задумывался, был такой вариант контроля. Но позже было решено от него отказаться. Вы будете связаны «цепями Гименея».

– Мы были связаны ними четыре года, – насмешливо сообщила Лиза.

– Тем не менее, – уклончиво проговорил Панев. – Но сначала позвольте вас спросить: знаете ли вы, кто такой Гименей?