Вячеслав Прах - Питер верит в любовь

Я начал запинаться и нести какую-то чушь, когда мы остановились в двух шагах друг от друга и посмотрели глаза в глаза.

– Сонечка, – тихим и необычайно нежным голосом сказало это бесподобное создание. Такое чудо, как она, хотелось схватить на плечо, увезти в отель. Целовать и любить. Целовать и любить, пока не остановится сердце. Вот такие она во мне вызывала странные чувства. Я все еще немного пах ею.

– Сонечка… – Я постарался сказать нежно, но в силу специфики голоса у меня получилось какое-то змеиное шипение вперемежку с кудахтаньем курицы.

– Ты придешь сегодня вечером?

– Не нужно приходить?

Эй, дружок, ты что, вообще, потерялся между двух берез? Что за контузия? Что за дрожь в коленях? Обычная девка: две руки, две ноги и роза, которую ты, кстати, видел! Помолчи…

– Да нет, почему это еще? – улыбнулась как-то странно она.

– Я просто спросил… Слушайте, ты не хочешь прогуляться под дождем?

– «Слушайте, ты не хочешь?» – такого я еще не слышала, ты забавный. Хотя, когда молчишь, кажешься строгим и странным.

Я тоже улыбнулся, едва понял, какую ересь только что произнес.

– Я хотела сказать, Стас, что сейчас не готова к серьезным отношениям… – Она переменилась в лице. Ее слова были твердыми и громкими.

– Прекрасно. Я тоже сейчас не готов к этому. Хорошо, что мы с тобой обговорили все сразу.

Я обрадовался и поник одновременно.

– Нет, ты серьезно? Ты не обиделся? Просто я…

– Не нужно ничего объяснять, Сонечка, я не обиделся. Мне тоже нужно работать, писать. У меня на это просто нет времени, а к детям я еще немного не готов, – улыбнулся я, хотя сказал как-то неискренне, хоть и чистую правду.

– А я пока «много» не готова к детям, – поддержала меня она. – Но прогуляться я не против. Меньше буду нервничать перед выступлением. А то когда остаюсь одна, в голову начинают лезть всякие мысли. Вдруг растеряюсь? Вдруг забуду слова? Захочу в уборную или что-то еще. Поэтому с радостью прогуляюсь с тобой под дождем.

После того, что с нами случилось этим утром, я не знал, как с ней правильно заговорить. О чем можно спросить, а о чем не следует. Между нами были чувства или просто так? Нам не нужны отношения – и это хорошо. Я не знаю, чего от меня хочет она и что от нее хочу я, а это плохо…

Мы молчали, гуляя по Невскому проспекту в сторону Московского вокзала. Она под своим зонтом, я под своим. У нас не было конкретной цели, куда идти, но по ее спешному и твердому шагу я сделал вывод, что она меня куда-то ведет.

Дождь прекратился, и теперь сквозь серые ватные тучи пробивались первые солнечные лучи. Я сложил свой зонт, спустя несколько шагов она последовала моему примеру.

И тут меня толкнул плечом человек, идущий мне навстречу. Я обернулся, он тоже остановился и посмотрел на меня. Это был высокий худощавый мужчина или, может быть, молодой человек. Мокрые длинные волосы, неряшливая борода и усы, да и одежда не первой свежести. Человек был похож на бездомного, и первое, что мне пришло в голову, что он начнет просить милостыню. Я уже хотел сказать, что денег нет, как вдруг он заговорил первым.

– Слушай, расслабиться не желаешь? Есть все, что захочешь. Вопрос только в цене.

– Что? – в недоумении посмотрел на него я. Не совсем понял, что именно он мне решил предложить: женщин или дурь.

– Слышишь, Вася, иди своей дорогой дальше, если не ищешь проблем, – каким-то резким и неестественным голосом неожиданно сказала этому человеку Сонечка. Я немного обомлел от ее тона.

– Ладно-ладно. Ты чего такая дерзкая? Я подумал, что человеку нужно «порелаксировать».

– Мы не напрягаемся, «петляй» дальше.

И мы молча пошли своей дорогой.

– А что именно он имел в виду под релаксацией? Я не понял.

– Наркотики. Трава. Колеса. Спиды… Балуешься чем-то?

– Нет, только вином, иногда кальяном.

– Это хорошо. Здесь с этим лучше не связываться. Даже если употребляешь! Такие вот чудаки, бывает, специально ищут приезжих, обещают достать расслабиться, а потом под угрозой того, что сдадут ментам, просят круглую сумму. Иногда реально сдают. А иногда просто распространяют эту заразу по городу. Всякие люди бывают! Как много знакомых даже не дожили до тридцати лет из-за этих «дел», многих закрыли… Конечно, это твой выбор, но если употребляешь, то лучше не делай этого здесь, особенно не бери ничего из рук незнакомцев. Если нужно будет, я дам тебе цифры проверенных людей.

– Я серьезно, Соня. Мне это не интересно. У меня другой кайф по жизни, честно! А ты… употребляешь?

– Раньше – спиды, «колеса», пробовала траву. Сейчас ничем не балуюсь. Из тяжелого не пробовала ничего, слава богу.

О, Стас, бывшая «легкая» наркоманка, актриса театра и кино – Сонечка прекрасная. Прошу любить и жаловать! Сам разберусь.

– Компания? Дурное влияние или по доброй воле?

– И то и другое, Стас. Если честно, мне хотелось просто быть крутой в глазах коллектива. Сейчас я жалею, что именно таким образом показывала свою «крутость», а это втягивало… Один раз попробуешь и пропал! Но я исправляюсь, прививаю себе другие ценности. Завожу новые знакомства… Не хочу закончить так, как закончило большинство из нашей тусовки! А ты? Кроме написания сценариев еще чем-то увлекаешься?

– Как тебе сказать… Послушай, а мы ведь идем в какое-то конкретное место, да? А то мы уже почему-то свернули на Марата.

– Ага… Любишь крыши?

– В каком смысле?

Она посмотрела на меня как на сумасшедшего или на доисторического человека, который явно чего-то в этом мире не понимал.

– А-а, ясно! Ты не в теме. Круто тебе. В первый раз всегда все волшебно, – сказала она как-то многозначительно. А затем, и сама поняв, что пауза сейчас будет особенно неуместна, добавила: – Так ты не договорил. Чем занимаешься в свободное от работы время?

– Я люблю сидеть в одном любимом кафе на высоком холме нашей деревни и смотреть на горы. На бесподобные и неописуемой красоты Альпы. Там воздух иной. Там все другое…

– Так ты во Франции в деревне живешь?

И она туда же. Почему люди не понимают, что жить в деревне на юге Франции более престижно и статусно, чем в легендарном Париже, в Лионе, Ницце и Монпелье. Что лишь самые зажиточные французы могут себе позволить такую роскошь. А она цепляется за слово «деревня».

– Да, я из деревни. Это такое везение в жизни, что даже не стыдно в этом признаться, – с доброй насмешкой сказал я.

– Понятно. Я бы не смогла жить в деревне. В деревнях скучно, туда могут добровольно уехать жить только замкнутые зануды и старики.

– Ну спасибо.

– Ой, нет. Я не то хотела сказать, это просто стереотип такой. В общем, извини. Язык мой – враг мой!

– Язык твой – самая искренняя часть твоего тела. Извинения приняты, – улыбнулся я.