Алекс Хилл - Плакса

Мари делает движение, как будто снимает шляпу и кланяется.

– Родителей нет, вернутся только завтра ближе к вечеру. Так что дом полностью в нашем распоряжении, – она пытается копировать какой-то акцент, с которым, по ее мнению, говорят пираты. Но мне кажется, так звучат люди, у которых есть второй ряд зубов. – Прошу на борт, миледи.

Но это вроде весело, так почему бы не поддержать ее.

– На абордаж! – взвизгиваю я и, смеясь, бегу к дверям.

Пританцовывая и напевая пиратскую песенку – «пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо и бутылка рому» – мы поднимаемся на второй этаж в комнату Мари.

Типичная девчачья спальня. Слава богу, не розовая. Светло-салатовые стены гармонируют с зеленым покрывалом, устилающим кровать. На письменном столе небрежно разбросаны журналы, из под которых выглядывает компьютер. Но главная деталь – это невероятных размеров шкаф, в котором, наверное, смог бы жить ребенок лет пяти, как в полноценной комнате, и громадное зеркало рядом с ним. Кто-то очень любит смотреть на себя, но, думаю, этим грешат все девушки.

Подруга включает фильм, а я раскладываю на кровати наши сокровища, купленные в ближайшем супермаркете, и наполняю бокалы.

Ну что? Вот и начинается новый этап моей жизни. Надеюсь, Мари и Капитан Джек Воробей помогут не свернуть с пути.

Черт. Меня что, сбил автобус? Я в больнице? Откуда столько света? Не могу глаза открыть, возникает ощущение, что их залили горячей лавой, а голова просто раскалывается. Что вообще происходит?

Разум постепенно проясняется, и все-таки удается разлепить глаза. Вижу зеленое одеяло и белокурые волосы на соседней подушке. Ура, девичник удался! Но вчера не было так хорошо, как сегодня плохо. Нужно выпить аспирин и лечь дальше спать.

Встаю в поисках своего рюкзака, кажется, в нем были таблетки. Найдя и аспирин, и воду, проглатываю свою порцию и толкаю Мари. Она быстро выпивает лекарство, не открывая глаз и что-то невнятно мыча, и зарывается в одеяло. Август и одеяло. Ненормальная девчонка.

Только вот у меня сна теперь ни в одном глазу. Если уж просыпаюсь с утра, то заснуть обратно не получается. В голове шумит, и все тело ломит. Наверное, последний стакан был лишним. Ну, или пять последних стаканов. Думаю, душ поможет хоть немного почувствовать себя человеком.

Тихонько встаю с кровати и, прихватив из рюкзака зубную щетку, начинаю искать в шкафу полотенце. Боже, в этом безобразии невозможно вообще что-либо найти. Не знаю, как Мари может одеваться так хорошо и опрятно, когда ее вещи лежат цветными кучками на полках. Хотя есть одно предположение: она носит настолько облегающие вещи, что они разглаживаются прямо на ней. Благо фигура позволяет. Ладно, будем надеяться, что полотенца хранятся в ванной.

Пытаюсь тихонько пройти через Армагеддон, устроенный на полу, но цепляюсь за что-то и с грохотом падаю. Черт, это больно. Мари подскакивает с кровати и мутным взглядом смотрит на меня.

– Ты пытаешься меня убить? Ох, кажется, голова сейчас лопнет, – скулит она. – Что ты тут ковыряешься? Ложись спать.

Пошатываясь, встаю и потираю ушибленную пятую точку.

– Прости, я не специально. Тело не слушается. Мне нужен душ и желательно новая голова, – жалуюсь я, ощущая, как виски сжимает невидимыми тисками.

– Иди в спальню напротив, – машет на дверь. – Мне нужно еще часов тридцать спокойного сна, чтобы снова стать живой, – Мари зевает и ложится обратно в кровать, тихонько постанывая.

Бедняжка Мари. Кажется, ей все-таки хуже, чем мне.

Выхожу из комнаты, прислушиваясь, не вернулись ли Коллинзы старшие раньше. Сейчас я точно не в самом подходящем виде для знакомства. Тишина убеждает, что, скорее всего, никого еще нет, поэтому спокойно захожу в спальню напротив.

В комнате темно. Изумрудно-зеленые плотные шторы закрывают окна и не дают солнцу пробраться внутрь. И почему мы не спали здесь? В такой темноте я бы точно не проснулась.

Это одна из двух спален с видом на сад. Пожалуй, полюбуюсь позже, сейчас как-то не до пейзажей. Интересно, это гостевая спальня? Может, я и буду жить здесь? Не откажусь.

На спальню родителей вроде не похоже. Вся мебель из темного дерева и нет ничего лишнего. Кровать, стол, комод и огромная плазма на стене. Слишком чисто. Вряд ли здесь вообще живет кто-то. Пахнет приятно – корицей, цитрусом и табаком. Наверное, жгли ароматические свечи?

Заканчиваю с анализом и прохожу в комнату, которая меня интересует куда больше. В ванной тоже стерильно чисто, но уже светло и ярко. Свет щиплет глаза, и сквозь это свечение вижу свое спасение. Душ просто королевских размеров, со всякими штучками и пультом управления. Как же прекрасно я сейчас буду себя чувствовать. Если, конечно, меня не убьет током.

Настраиваю нужный режим, нахожу гель для душа и шампунь. Линия косметики мужская, но запах приятный и свежий. Подойдет. Сейчас мне все равно, чем пахнуть, лишь бы не ромом и чипсами с крабом.

Открывается дверь кабинки, и из клубов пара появляется девушка прекрасная и свежая, как утренняя роса…

Ну почти. Мне действительно становится намного лучше. Нахожу в шкафчике полотенце, правда, какое-то не очень большое. Вытираюсь и оборачиваюсь им. Не люблю на чистое тело надевать несвежую одежду.

Выхожу в спальню и меня припечатывает к месту пара удивленных ледяных глаз. Но удивление быстро сменяется недовольством. Теперь этот парень зол. Очень зол. Сильнее закутываюсь в полотенце и пытаюсь понять, кто это может быть.

– Что за черт? – говорит он, продолжая ошарашено пялиться на меня.

– Взаимно, – бросаю я, разглядывая его в ответ.

Высокий, крепкий, темноволосый. Точный цвет не пойму, в комнате слишком темно. А вот глаза холодного голубого оттенка вижу хорошо, ведь они светятся от злости. Он-то что сердится? Это я тут почти нагишом стою.

– Ты кто, нахрен, такая? – практически рычит незнакомец.

Пытаюсь сообразить, что вообще происходит. Но, кажется, мозг все еще не хочет работать с похмелья. Может, я еще сплю или это глюки?

– Эй, можно и повежливей.

– Вы уже и тут меня достали, – парень проводит рукой по лицу. Усталый жест. – Как ты узнала, где я живу? Как вы, шлюхи, надоели. Я же говорил, если захочу девочку на ночь, то сам найду. Твои услуги здесь не нужны.

Просто столбенею от шока. Как он только что меня назвал? Не позволю оскорблять себя, даже таким симпатичным глюкам, как он.

– Значит, так! – тычу пальцем ему в грудь и запрокидываю голову, с презрением заглядывая в его глаза. – Я никакая не шлюха. Понятно?! И никакие услуги не предлагаю. Да я вижу тебя в первый раз! – начинаю задыхаться от возмущения и злости.

– Ну да, как же. Что ты тогда делаешь в моей комнате в одном полотенце? Тоже, кстати, моем.