Лидия Будрик - Вредина

– Опять нахамили друг другу.

– И что он сказал?

– Это я им сказала, что их по дороге аист ронял, когда нес.

Кравцова прыснула со смеху и, прикрывая рот ладошкой, весело проговорила:

– Как ты точно подметила! И что они?

– Молчали. Словно языки проглотили, – улыбалась Марина, а сама ела свою порцию второго.

Но тут у входа в дверном проеме появился Воротнин, а с ним и его верные и надежные друзья – Воронин и Тарасов.

– Их не ждали, а они приперлись, – упавшим голосом проговорила она и заметно заволновалась.

Виктория резко оглянулась, убедилась, кто там пришел, потом посмотрела на подругу и сразу успокоила:

– Не робей, я с тобой!

– Спасибо. Хоть ты меня не бросаешь, – вздохнула в ответ Сапсонова и вновь покосилась на своих обидчиков.

– И после обеда пойду с тобой до твоего растворного узла.

– Это прям… наказание какое-то… Только не пойму, за что? – тихо прошептала Марина и продолжила доедать свой обед.

Водители сразу их заметили, но сделали вид, что дамочки им безразличны и, прихватив подносы, стали ставить на них тарелки с едой. Они дружно прошли через кассу, расплатились и двинулись по залу искать свободные места.

Народу в столовой было не так много, и мест хватало на всех. Но шофера специально выбрали места поближе к ним, чтобы видеть их и говорить им колкие слова.

Они уселись через стол от подружек и стали нарочно громко разговаривать, чтобы их слышали дамы из бухгалтерии.

– Ну как, Олежа, умылась твоя премия? – спросил друга Тарасов, искоса поглядывая в сторону девушек.

– Ничего, я не гордый – переживу! – ответил ему Воротнин.

А сам взял кусок хлеба, откусил его, проворно размешал ложкой сметану в супе и принялся есть борщ.

– А это все оттого, что смазливые девчонки имеют власть над нашим начальством! – съязвил Павел, поглядывая на их столик.

Но тут за Марину вступился мужчина, сидевший напротив них. Он давно работал в этом СМУ в столярной мастерской, был на пенсии, но продолжал исправно нести свою трудовую деятельность. Высокий, седовласый, с большими мозолистыми руками, он сурово взглянул на водителей и грозно потребовал:

– А ну, хватит! Сами виноваты, а девчатам нервы трепете!

– Да ладно, дядь Коль, – стал оправдываться Тарасов, – им потреплешь нервы! Они у них из стали сделанные!

– Взрослые мужики! А ведете себя недостойно! – упрекал их Герасимов, глядя на них с упреком и негодованием из-под своих седых густых бровей.

– А кто первый начал? – вступился за друга Воронин. – Они и начали строчить докладные! Теперь пусть слушают!

– Эх! – качнул головой столяр. – Совсем мужскую честь потеряли! Метете своими языками, как бабы помелом!

– Спасибо, дядь Коля! – ласково ответила ему Вика. – Хоть вы за нас вступились.

Николай Николаевич хлопнул ладошками себе по коленям и стал вновь отчитывать развязных водителей:

– Смотрю на это безобразие и стыдно мне становится! Семьдесят лет прожил, а чтоб так с девушками обращаться, у меня и язык бы не повернулся!

– Страшно жить с таким поколением мужиков! – подхватила сразу Кравцова и посмотрела на Воротнина, давая понять, что эти слова она обращала именно ему, так как он зачинщик этому скандалу.

– Да, кому ты нужна! – махнул на неё рукой Тарасов и усмехнулся.

– А ну, цыц! – стукнул по столу кулаком Герасимов и встал со стула. – Сейчас сам выгоню вас отсюда! Что бы вели себя прилично!

Олег качнул головой, но ничего не сказал. Есть он расхотел, сразу отложил ложку и недоеденный кусок хлеба на стол, резко встал и пошел из столовой на выход. В душе понимал, что переборщил со всеми угрозами и надо бы действительно остановиться. Он уверенной походкой прошел по залу и быстро скрылся за дверью.

Тут Вика не удержалась и громко сказала:

– Видно совесть появилась! Жалко только, что у одного!

– Я голодным ходить не собираюсь! – смотрел на нее с упреком Тарасов.

– Я тоже! – подхватил Воронин и принялся есть свой суп.

Марина смотрела в сторону выхода и молчала. А Николай Николаевич встал из-за стола и, на ходу возмущаясь, пошел из столовой на улицу…

После обеда Воротнин приехал и стал под погрузку. Не выходя из машины, он ждал, когда загрузится его бетономешалка, и сразу же уехал на объект.

Сапсонова вновь вздохнула с облегчением, понимая, что очередной стычки пришлось избежать.

Почти неделю они не встречались, а только издали поглядывали друг на друга и старались обходить стороной. Но в день получки разразился очередной скандал. У Олега вычли премию и за машину бетона, который он отвез налево. Свиридов выполнил свои угрозы и оставил водителя почти без зарплаты. Разъяренный мужчина пришел на эстакаду и сразу же обрушился на диспетчера с обвинениями и новыми упреками.

– Ну что, довольна? – зло спросил он ее.

– Вы… про что сейчас?

– Дурочкой не прикидывайся! – склонился над ней Олег. – Сама начисляешь зарплату и знаешь, что с меня все выдрали!

– Я не интересуюсь чужими заработками, – ответила Марина и попыталась встать.

Но шофер не дал ей этого сделать. Он так сильно склонился над ней, что подняться она никак не могла.

– По жизни такая правильная или только со мной? – смотрел на нее в упор Воротнин.

Она невозмутимо повела бровями и спокойным голосом поведала:

– По жизни.

– Смелая очень?

Марина промолчала, ничего не ответила, понимая, что одна в диспетчерской, и кто знает, на что способен этот взвинченный водитель.

– Не работать нам здесь вместе! – зло предупредил ее Олег.

– Вам не нравится, вы и уходите, – предложила она и затихла.

– Я здесь работаю десять лет! А ты пришла сюда недавно! Вот и ищи себе другую работу!

Девушка смотрела на него в упор и жутко его сейчас ненавидела. А сама, слепив на лице удивление, переспросила:

– А если… я не буду искать?

– Пожалеешь! – вновь грозился на нее шофер.

– Сам не испугайся, – так же спокойно ответила она, чем вовсе вывела его из терпения.

Он резко схватил ее за плечи, с силой приподнял со стула и грозно проговорил:

– Не играй с огнем!

– А вы не будите ураган, вам же лучше будет! – выкрикнула Марина и оттолкнула его от себя.

– Что-о?! – протянул в растерянности Олег и замер, попятившись назад.

Потом собрался с мыслями и вновь выпалил:

– Побежишь любовничку своему жаловаться?

– Вы зря наговариваете и распускаете эти мерзкие слухи на честного человека! – стала она на защиту начальника. – Свиридов никогда не был моим любовником и не будет! Просто он умный мужчина и не дает слабых женщин в обиду!

– А я, по-твоему, дурак? – вопрошал тот, зло сверкая своими обиженными глазами. – Ах да! – вспомнил он. – У меня же мозгов совсем нет! Да и в магазинах они не продаются! А тут еще и аист меня уронил! – съязвил мужчина, вспоминая ее колкие слова.