Галина Агафонова - Магиня для графа

– Ну, всё, тебе конец, вылетишь так же, как и другие. Граф не любит, когда с ним так поступают. Он вообще боится красивых женщин, так однажды сказала ему моя мама. А ты, Люция, очень красивая, да ещё и ведьма.

Я удивилась, почему вдруг мальчик брюнета зовет граф, вместо того, чтобы называть отцом. Может здесь так принято. И потом, ребенок постоянно утверждает, что я красивая. А это значит, хозяева дома ведут обо мне разговоры? Или молодая хозяйка ревнует своего мужа? Спрашивать ребенка я не стала и посоветовала ему вести себя как мужчина и стараться помогать маме. Если все выполняют правила, значит, и он тоже должен следовать им. Я уже поела и стала выходить из столовой, как мальчишка шлепнул меня по мягкому месту, и моё терпение лопнуло. И мы понеслись с ним вокруг стола.

– Ох, и поймаю тебя, Пауль, ох и держись. Каков маленький негодник.

Мы выскочили с ним в коридор и пролетели в каминную комнату. Я расставила руки, а мальчишка изловчился и выскочил обратно. А я с растопыренными руками со всей силы угодила в идущего к выходу графа, и мы прокружились на месте. Я снова рассмеялась и быстро оторвала от него руки. Мужчина вздохнул и с укором произнес:

– Опять вы? Я по вашей вине буду опаздывать на работу и не знать покоя в собственном доме, не так ли?

Я, веселясь, поднялась на носочки и, не зная зачем, чмокнула графа в щёку и побежала дальше искать мальчишку, бросая на ходу графу:

– Ну, что вы всё время злитесь, да идите уже, работайте, граф, работайте.

Мужчина посмотрел на меня, ухмыльнулся и молча, вышел на улицу. Наконец, я поймала Пауля за широкой занавеской и пригрозила ему трепкой.

– Ты это нарочно сделал? Вот, что теперь подумает граф, а?

Мальчик прищурился и тихо сказал:

– А он и так сказал моей маме, что ты красивая, что в тебя можно влюбиться. Ха—ха.

Я сразу посерьёзнела и становившись, схватила его за руку, он начал упираться.

– Что? что, ты говоришь, а ну-ка, пойдем со мной, – уже совсем рассердилась я.

Пауль уперся и захныкал:

– Ой, Люция, отпусти меня, я ничего не знаю. Отпусти, а-а, мама. Люция, отпусти. Молодая женщина выскочила из детской с девочкой на руках и строго спросила:

– Пауль, что происходит? Люция, что всё это значит, у вас должны быть занятия.

Я тяжело вздохнула и опять прикрыла мальчика. Отпустив его руку, я пообещала, что мы с мальчиком сейчас же уходим в музыкальный зал. Пауль поджал губы, но я была непреклонна, и ему пришлось повиноваться мне. Мы медленно двинулись в большой зал, где находился орган. В музыкальном зале, посадив Пауля на стул и заперев дверь, я спросила у него, что это он придумывает такие сказочки. И то, что поведал мне мальчик, заставило меня крепко задуматься над ситуацией.

– Здесь много жило женщин и такие все глупые, так граф говорил моей маме. А ты другая и весёлая даже милая. А потом, он сказал ещё, что красивая и губы твои, как, как… ну я не запомнил Люция, – мальчик уткнулся в клавиши органа и рассматривал их, а я обалдело смотрела на него и потом, осторожно спросила:

– А почему ты называешь Бриана графом?

Пауль нажал несколько клавиш на органе и просто произнес:

– А, это тайна и мне, тебе её говорить нельзя, поняла? – и он деловито перебирал пальцами клавиши органа. Я смотрела на него и уже весело ухмыляясь, спросила:

– Откуда такие познания в музыке? А рисовать ты любишь?

Мальчик пожал плечами и ответил, мотая мне головой.

– Музыку просто люблю, мама раньше иногда играла, а потом перестала. А рисовать я не люблю. Да и граф не разрешит, это же его дом.

Я разозлилась и подумала: «Его дом, его дом, подумаешь. Молодой, а такой скряга».

– Знаешь, я тоже люблю музыку и ещё магию. Я училась в академии магов и закончила её. Поэтому знаю несколько фокусов. Ну ладно, давай заниматься. Итак смотри, это малый нотный ряд, здесь звуковой ряд звонче, а в этом ряду грубее и протяжнее. Запоминай соединение нотных рядов. А потом превратим несколько нот в мелодию. Давай посмотрим на слух, – сказала я мальчишке.

Пауль прикрыл глаза, я заиграла. Он повеселел и отметил, где эти ноты есть в рядах. Мы занимались до самого обеда, в награду за послушание, я показала фокусы мальчику. Танцуя и кружась, открыли дверь зала и выскочили оба довольные из комнаты. Мы, веселясь и касаясь, друг друга пробежали по коридору и сбежали с лестницы.

Мальчик, первый увидел графа и увертываясь в сторону, с криком:

– Лови её, лови. Бриан, поймай Люцию, поймай.

А я, с открытым ртом тормозя на ходу и спотыкаясь, попала в объятия Бриана. Молодой граф, прижал меня к себе и спросил, заглядывая в мои голубые глаза:

– Я чувствую, с вашим приходом дом превратился в полный кавардак, да леди? Или вы так рады меня видеть, что бежите в мои объятия, хм. Удивлён.

Слыша смешок мальчика, который спрятался в каминной комнате, я сама прыснула от смеха, и попыталась вывернуться, с весельем сказала:

– Что вы, как скряга, всё ворчите и ворчите. Вы не знаете, что такое веселье или не умеете играть с детьми? Ну, так научитесь граф, научитесь. Да отпустите же меня.

Сильные мужские руки обнимали и крепко прижали к себе и моя улыбка начала медленно угасать. Я сглотнула и уставилась на хозяина дома и тихо уже дрожащим голосом произнесла:

– Пожалуйста, отпустите меня, я должна… отпустите меня, я вас… я умоляю.

Внезапно, он ударил меня по щеке и проскрипел зубами. Я резко обернулась и увидела недовольную Сьюзен.

– Черте что, Сьюзен, никакого покоя. Кого ты наняла, дорогая? Эта женщина бросилась в мои объятия, как только я пришел. Люция Фернандес, я жду вас в моем кабинете для разъяснений. Сейчас же, – грубо проговорил граф.

Мужчина стукнул кулаком о перила лестницы и быстро поднялся наверх. А я осталась стоять как вкопанная. И мои глаза заполнялись соленой жидкостью, от непонимания и внезапной боли, что же я ему сделала? Но обнимала его не я, а он. Я стояла, сглатывая первые слезинки. Пауль виновато подбежал к матери и, шепча, сказал:

– Мама, скажи графу, чтобы не выгонял Люцию, она очень хорошая, правда. Мы просто играли с ней. Мама, пожалуйста, она не виновата, это граф…

Я вздохнула, вытирая слёзы, резко повернулась, пошла наверх по лестнице. Женщина умоляюще попросила меня:

– Люция, подождите, пожалуйста, не ходите. Я сама поговорю с ним, а потом будет видно. Поиграйте пока с детьми, надеюсь больше ничего не случится, – она дала на руки маленькую Камелию и твердой походкой пошла в кабинет мужа. Я вернулась с детьми в детскую комнату. Пауль испуганно посмотрел на меня и сказал:

– Если мама ничего не решит, то ты точно уйдёшь, и всё из-за меня. Прости меня, Люция, я не хочу, чтобы ты уходила, и скажу маме, что он ударил тебя. Он ещё ни разу никого не ударил, только тебя Люция. Прости меня.