STEFAN DARIE - Призрак из прошлого

Она громко рассмеялась.

– О да, представляю, каково тебе было! Глупо получилось, правда. Извини пожалуйста. Я тоже вчера легла поздно, ко мне зашла соседка Лайла, стюардесса.

Вильмонт поперхнулся и, пока откашливался, не разобрал, о чём говорила Стефания.

– Что с тобой, милый? У тебя всё в порядке?

– Извини, в горле что-то застряло…

– Так вот, милый, мы с ней так заболтались, что я не уследила за временем, не говоря уже о том, чтобы поставить телефон на зарядку. А утром всё в спешке… Надо будет обязательно вас познакомить, прикольная девчонка.

– Кажется, мы уже с ней знакомы…

– Ого! Когда вы успели?

– Я только подъехал, вышел из машины, а она странно как-то стала за мной подглядывать. Потом зачем-то зашла, тебя спрашивала. Сказала, не может до тебя дозвониться, хотя, думаю, это был просто повод зайти.

– Всё может быть, она такая. Ну и как она тебе?

– Совсем обыкновенная, такая рыженькая кучеряшка, – криво улыбнулся он.

– Надеюсь, ты не запал на неё?

– Да что ты, я к таким абсолютно равнодушен!

Стефания, немного помолчав, вдруг сменила тему:

– Дорогой, ты не представляешь, как я проголодалась! У меня сегодня был ужасный день.

Она нагнулась, чтобы расстегнуть обувь. Вильмонт заметил, как узкая юбка полезла по её бедру вверх.

– Вильмонт! Ну куда ты смотришь? – с шутливой укоризной произнесла Стефания, заметив его взгляд. – Ты сейчас там дырку проглядишь… Ох, какие вы всё-таки, мужчины! – шаловливо погрозила она ему. – Ты бы лучше о другом побеспокоился. Я так спешила домой, думала, меня ждёт ужин при свечах… Думала, если мужчина – поэт и романтик, то наверняка у него и кулинарный талант! Хотя… мне кажется, или тут пахнет чем-то вкусным?

– А, это я тут… ел чипсы…

– Обжора! А обо мне ты подумал? Ладно, скажи, как тебе мой дом?

– Это просто сказка. Он и вправду замечательный. Здесь очень красиво, так тихо и спокойно. Как только я зашёл во двор, все мои проблемы остались далеко позади, в Лос-Анджелесе.

– Да, это так, мне самой здесь очень нравится. Но, к сожалению, я только снимаю этот дом. Надеюсь когда-то купить и свой собственный. А сейчас вот пустила тебя сюда, сама не знаю зачем… Ведь я о тебе почти ничего не знаю… А знаешь, мне ведь тоже интересно узнать, где ты живёшь. Может, как-то пригласишь в гости, а? Если, конечно, ты не против…

– О чём ты говоришь, в любой момент! Только я живу не один…

Стефания настороженно взглянула на него, но он опередил её невысказанный вопрос:

– Нет-нет, я не женат… Если именно это ты хотела спросить!

На её лице сразу отразилось облегчение.

– Так вот, у нас дом в Пасадене. Со мной живут мать Эвелин и младшая сестра Николь. Так что дело за тобой, приезжай, как только захочешь, или как-нибудь съездим вместе.

– Да нет, Вильмонт, наверное, мы ещё не так чтобы знакомы, чтобы представлять меня родным. И я сейчас очень занята. Извини, это я так спросила… А сейчас… я больше всего на свете хотела бы съесть сэндвич с жареной картошкой, ммм!!!

Она даже закатила глаза в предвкушении, словно вкуснее еды на свете нет.

– Серьёзно? В чём тогда задержка? Здесь поблизости наверняка есть хороший ресторанчик.

– Конечно, их тут полно. Только сначала заскочу в душ.

Она резко поднялась и направилась в спальню, не закрыв за собой полностью дверь. Вильмонт примерно так себе и представлял раньше ту картину, которую, стараясь быть незамеченным, сейчас наблюдал из-за неплотно прикрытой двери.

Сначала Стефания металась по комнате, порывисто выдвигая и обратно задвигая ящики комода, словно сама не знала, что ищет. Наконец она вытащила и накинула на плечо пушистое белое полотенце, по пути подобрала с пола одеяло и кое-как расправила его на кровати. Потом медленно стащила через голову белый топ и кинула на кровать. Бретельки бюстгальтера легко соскользнули с плеч, и его чашечки распахнулись, обнажив упруго торчащие соски, похожие на два туго свёрнутых розовых бутона. Лёгким движением, как бы в забытьи она дотронулась до одного из них. Вильмонт представил, как это сделал бы он… Потом, поёрзав бёдрами, сбросила на пол скомканную юбку.

В неясном свете торшера её бархатная кожа отливала лёгким, ровным загаром, как это бывает у женщин, которые много времени проводят под палящим солнцем.

Вдруг она поймала на себе взгляд подглядывающего Вильмонта, но не смутилась, а повернулась к нему спиной и медленно стащила вниз последнюю деталь туалета – туго натянутые белые стринги сеточкой, которые были не чем иным, как простой условностью, ничуть не скрывающей её роскошные ягодицы. Стефания тряхнула волнистыми завитками волос и резко повернулась к нему лицом. От неожиданности в горле у Вильмонта словно застыл рвущийся наружу комок. Оказавшись во власти вожделения, он смотрел на неё горящим взглядом. Ему казалось, что он стоит в картинной галерее и восхищается запечатлённым на полотне изображением обнажённой красавицы. Своими идеальными очертаниями и изяществом её тело напоминало мраморную статую. Вдруг «статуя» пошевелилась, и свет торшера мягко обрисовал прелестный изящный холмик между бёдер с плавными очертаниями… Больше всего на свете в этот миг Вильмонт желал изучить каждый его таинственный штришок, прикоснуться к нему, нежно погладить, даже уткнуться в него носом… В конце концов, сколько же можно восхищаться этой идеальной картиной издалека?!

Он и так уже оттягивал пик наслаждения слишком долго и больше не мог терпеть ни минуты. Его охватила необузданная страсть, и он совсем уже было решил перейти от наблюдений к действию. Но Стефания медленной походкой направилась в ванную.

Красота обнажённой возлюбленной держала его, не отпуская, в напряжении. Вильмонт не находил себе места: немного посидел в кресле, вышел на улицу, выкурил сигарету, снова вошёл в дом, вынул из чемоданчика пакет с подарком, положил на комод, взял гитару и стал тихонько наигрывать.

Наконец дверь ванной распахнулась. Он мельком увидел сиявшие свежестью розовые щёки Стефании. Укутанная в полотенце, она нащупала ногой у двери комнатные шлёпанцы, обула их и закружилась перед зеркалом. Послышалось жужжание фена, под его тёплым дуновением мокрые пряди, прилипшие ко лбу и щекам, постепенно распушались и падали красивыми волнами на округлые плечи. Девушка выдвинула из прикроватной тумбочки ящичек с косметикой, выбрала помаду и отточенным движением ловко накрасила губы, придав им роскошный и манящий вид. Сбросив полотенце на кровать, надела тонкий лиловый халатик и направилась к двери. Лёгкая ткань волнообразно взметнулась, следуя за каждым её движением шлейфом, похожим на клубящийся вечерний туман. Влюблённость Вильмонта неотвратимо возносилась в область заоблачных откровений.