Юлия Смирнова - Колибри. Роковая страсть

А когда были на море, спустя месяц Кэт начала догадываться, что беременна, она была к этому не готова. Ей хотелось больше внимания уделять ее любимому и единственному Елисейке, а если появится второй ребенок, этого Кэт уже сделать не сможет.

По возвращении домой Кэт побежала в аптеку за тестом и ее подозрения подтвердились, она сказала Всеволоду о своем положении. Тот был рад и счастлив, а Кэт взяла Елисеюшку, коляску и пошла с ним на улицу гулять и плакала, ей не хотелось сейчас рожать, еще рано, думала Кэт, да и отношения с Всеволодом не очень хорошо складывались. Поэтому эта новость ее не обрадовала, а расстроила, и она приняла решение, что вообще не будет обращать внимания и зацикливаться на своем положении и продолжала поднимать на руки Елисейку, активно играть с ним, кушать все, что хотелось, и даже в праздники немного пить сухого красного вина.

Шло время, и на день рождения Елисеюшки приехали дедушки: отец Всеволода и отец Кэт. И именно они узнали первыми новость. Папа Кэт не ожидал, а вот папа Всеволода очень обрадовался таким новостям.

Наступил конец 2014 года, и Елисеюшку надо было везти на первый новогодний утренник, и Кэт и Елисейка ждали праздника.

Животик у Кэт значительно округлился. Всеволод обещал отвезти их на утренник.

Утром Кэт приготовила завтрак малышу, и сама пошла собираться, а малыш кушал медленно и баловался, но это же свойственно маленьким детям, тогда папа Всеволод не выдержал, подошел к Елисейке, дал ему подзатыльник и закричал:

– Ешь быстрее, а иначе никуда не поедешь!

Мама Кэт такого грубого отношения к ее любимому сыну вынести не могла, и, конечно же, ее это просто взбесило! Она заорала на Всеволода:

– Как ты мог! Это же твой сын! Это же ребенок! Тебя если так воспитывали, то это не значит, что ты будешь так поступать с моим ребенком!

Всеволод ответил:

– Со мной таким тоном говорить не стоит! Я просто слегка пришлепнул по голове, чтобы тот быстрее ел! – и при этом обиделся на Кэт, а потом добавил: – Никуда не поедем!

Ребенок плакал и жалобно говорил:

– Мам, почему папа так сделал? Это праздник не для меня?! Я никуда не поеду?!

Кэт вызвала такси, посадила в него малыша, села сама, и через некоторое время они оказались на детском новогоднем празднике.

Было красиво: елка, украшения, детки в новогодних костюмах, Елисейка отошел от утреннего происшествия и постоянно спрашивал:

– Где папа? Почему его здесь нет?

Эти вопросы возникли потому, что, как ни странно, детки пришли и с папами, и с мамами.

Кэт пришлось (хоть уже и тяжеловато) танцевать с пузиком, чтобы поддержать своего малыша.

А в глубине души надеялась, что, когда праздник закончится, папа Всеволод приедет за ними.

Но когда праздник подошел к концу, малышу Дедушка Мороз подарил машинку, а Всеволод не только не приехал, но еще по приезду Кэт и малыша домой обиделся, что Кэт повезла ребенка на праздник.

Кэт недоумевала тому, как же Всеволода в детстве воспитывали, если он такой жестокий, бездушный, бессердечный, и ей вспомнился случай: когда Елисейке было полгодика, Всеволод пытался приучать спать его в своей кроватке, дите орало два часа, пока не выдохлось и в слезах не заснуло, а когда Всеволод сам устал сидеть около кроватки, то выключил свет и ушел из комнаты, оставив малыша одного, а дверь подпер стулом, чтобы Кэт не могла туда войти, и запрещал ей подходить даже к двери. Кэт тем временем лепила Всеволоду пирожки его любимые с капустой, а сердце материнское разрывалось на части оттого, что ее малыш там один плачет.

И она думала: «Откуда столько жестокости в этом человеке? Или у него вообще нет сердца, или он просто отец и не чувствует так, как чувствует малыша она – его мать».

Она решила: чем жестче будет Всеволод, тем она будет мягче и добрее и внимания будет уделять больше своему малышу, чтобы компенсировать его жесткость своим вниманием и любовью к ребенку. И в такие моменты, конечно, у Кэт возникала мысль-визуализация: взять биту – и как долбануть по голове такому папаше за такое воспитание!

Новый год встретили хорошо и мирно в тесном кругу семьи. Когда малыш спал, делали эротические фотографии беременной Кэт – ну когда такая возможность еще раз будет?

В доме царила полная гармония и была добрая атмосфера. А после новогодних праздников было принято решение отучать Елисеюшку от груди и приучать спать отдельно, чтобы не зацепил животик Кэт.

Как-то ночью малыш проснулся и захотел кушать. Кэт встала, чтобы сделать ему кашку. Всеволод был против того, чтобы кормить ребенка по ночам. Он заявил:

– Ты плохая мать! Что, не можешь ребенка приучить к порядку? Почему он у тебя по ночам ест?..

Кэт ответила:

– Малыш отучается от груди, и ночью, когда он просыпался, я давала ему сисечку.

Всеволод психанул, собрался и ушел прямо посреди ночи.

Кэт было обидно такое отношение, она заплакала и подумала: «Вместо того чтобы помочь и поддержать, он ушел посреди ночи».

Малыш покушал и пошел с мамой спать. Кэт очень любила Елисеюшку и чувствовала его всей своей душой.

Подходило время родов, и Всеволод сказал:

– Я собираюсь на рыбалку на недельку, если что, позвонишь, с доктором я договорился!

– Всеволод! Какая рыбалка? Я одна с маленьким ребенком на руках. Сама вот-вот рожу! Я боюсь!

Всеволод настаивал на своем.

– Ладно, езжай, тогда я тебе не позвоню, если что! – произнесла Кэт.

Всеволод уехал, время шло. Неделя пролетела быстро.

А малышка еще и не собиралась появляться на свет, она ждала, когда вернется ее папа, и родилась в конце апреля, тридцатого числа, прямо в день свадьбы Всеволода и Кэт.

Она появилась на свет совсем маленькая, 3200 граммов, не такая, как Елисей, темненькая, и Кэт вспоминала, как малышку вытащили из животика, медсестра сразу поднесла ее к груди Кэт, та уцепилась за сисечку, а перед этим раздвинула ей ножки и сказала:

– Вот писечка! Это девочка!

От прививок Кэт отказалась, потому что уже имела определенный опыт и знала, что прививки можно делать только здоровому малышу, а дочка только родилась, она маленькая и слабенькая.

Кэт перевели в палату из реанимации, все прошло хорошо, и принесли малышку, приехал Всеволод, он был так рад и счастлив, что стал папулей. Малышку принесли и дали Кэт на руки. Кэт даже и не предполагала, что у нее сразу будет молоко, и хотела малышку отдать на кормление, но врач посмотрел на грудь, взял и надавил на сосок, и оттуда потекло молоко. Кэт обрадовалась!

Настал вечер, все разошлись. Кэт жутко скучала по Елисеюшке и каждый вечер звонила и разговаривала с ним по часу перед сном.

А самой хотелось взять вещи, малышку и сбежать из больницы, и тут же ее одолевал страх: что она будет делать одна с двумя детьми?