Лина Личман - Дом моей «мечты», или Ничего не теряется

– Какой старушке? – удивилась я. – Твоей машине даже года нет.

– Как бы да… – замялась она.

– Говори, чего темнишь? – настаивала я.

– В общем-то рассказывать особо нечего, моё авто сейчас в ремонте, и я на маминой тачке рассекаю. Мою должны были сегодня вернуть, но из сервиса чего-то не звонят. Может ещё и успею забрать до твоего приезда.

– Я не совсем поняла, почему твоя тачка в ремонте?

– Ты собираться когда будешь? – вопросом на вопрос ответила Сьюзи. Я как раз ставила машину на положенное мне место на подземной парковке нашего комплекса апартаментов.

– Сейчас и буду. Связь может прерваться, тогда перезвоню. Ты, кстати, так и не рассказала, что случилось с твоим авто, – напомнила я ей.

– Не перезванивай. Лучше собирай быстрее вещички и дуй в аэропорт, у тебя уже время поджимает. Набери мне сразу, как самолёт приземлится. Всё целую, – послала мне воздушный поцелуй Сью, и отключилась.

«С каких пор у подруги появились от меня секреты?!»

Я сидела в недоумении уставившись на тёмный экран телефона и не могла понять, что это сейчас было. Потом опомнившись, выскочила из машины и помчалась собирать вещи.

Чемодана у меня сроду не водилось, так как за всё время моей жизни в Лос-Анджелесе, я покидала его лишь однажды, когда ездила на похороны своей матери в Сидней. Вот у Сьюзен чемоданов было аж два, и плюсом к ним имелось несколько дорожных сумок. Такое количество она оправдывала тем, что любой нормальной девушке нужно иметь много вещей, и не важно при этом, где эта самая девушка находится: у себя дома, на отдыхе или в гостях у родственников. К своим родителям Сью ездила довольно часто, да и её в Лос-Анджелесе они навещали не реже пары раз в год, но мне за всё время так и не удалось с ними познакомиться, так как приезжали они всегда одним днём и очень неожиданно, а я либо была на пробах, либо в офисе, либо на съёмках. Почти каждый год подружка, собираясь к родителям на День Благодарения или Рождество, звала меня с собой, но я находила тысячу поводов, чтобы не ехать. Мне было неловко от того, что придётся присутствовать при семейных сборищах, поэтому я всегда находила повод не поехать.

Засунув в рюкзак ноутбук, я присовокупила к нему пару шорт, столько же футболок, сланцы, купальник и несколько комплектов нижнего белья. Всё остальное, если понадобится, куплю на месте. Ехать на своей машине, чтобы потом оставлять её на платной парковке, посчитала неразумным, поэтому вызвала такси. Написав Лоре записку, о том, что буду отсутствовать пару недель, натянула на себя джинсы и толстовку. Обуть решила кроссовки. Может и не стоило так утепляться, но вспомнив, как я замёрзла в самолёте, когда летела в Небраску, решила, что это лишним не будет. Времени было в обрез, поэтому наспех перекусив, я побежала вниз, к успевшему подъехать за это время такси.

Как назло, по дороге в аэропорт мы попали в жуткую пробку. Машины стояли плотным потоком, и практически не продвигались вперёд. Через двадцать минут наметилось движение. Проехав несколько кварталов, мы увидели причину затора. Это была жуткая авария не только с пострадавшими, но и с погибшими, в данный момент прикрытыми жёлтой толи плёнкой, толи тканью. Спустя несколько миль движение опять встало. На этот раз ему препятствовал ремонт дороги. Когда такси наконец подъехало к аэропорту, я уже практически смирилась с опозданием на рейс.

– Вы даже кофе ещё успеете перед посадкой выпить, – вытаскивая мой рюкзак из багажника, подбодрил меня водитель.

– Буду надеяться, – улыбнулась я в ответ, и пожелала ему хорошего вечера. Огорчать улыбчивого старичка мне не хотелось, а свои шансы по посадке в самолёт до его отлёта, я приравнивала к одному проценту. И то, только в том случае, если я как спринтер рвану до самого паспортного контроля. Что я в принципе и попыталась осуществить. Пришлось правда тормознуть, потому что мне сегодня видимо жутко не везло.

Возле стойки регистрации оказалась дикая очередь. Повертев головой по сторонам, я заметила, что возле автоматов электронной регистрации очередь отсутствовала напрочь. Метнувшись туда и схватив распечатавшийся билет, я помчалась проходить паспортный контроль. Здесь вообще очередь казалось бесконечной, но вместо того, чтобы расстраиваться, я попросила помощи у сотрудника аэропорта. Он оказался мужчиной с чутким сердцем и провёл меня вне очереди на паспортный, а затем и таможенный контроль.

Толи бог не внял моим мольбам, толи мой лимит неприятностей был на сегодня ещё не исчерпан, но добежав до пятьдесят девятого выхода, я обнаружила что на моём билете не пропечатано ни место, ни класс. Пока последние пассажиры с моего рейса шли на посадку, я ждала решения своей проблемы сотрудницей авиакомпании, в результате чего, вошла в самолёт последней. Подойдя к своему месту, поняла, что места для моего рюкзака в отделении ручной клади не найдётся. Не сказать, что меня это удивило, но немного расстроило, что придётся класть свои пожитки под сидение.

«Я успела, я уже в самолёте. Теперь всё будет отлично! – мысленно сказала я себе, поудобнее усаживаясь на своё место.»

Левое сиденье пустовало, а соседом справа, оказался просто-таки неприлично красивый парень.

Самолёт начал взлетать, а я принялась исподтишка рассматривать своего попутчика. Парень сильно нервничал, это почти физически ощущалось. Сунув в рот горсть таблеток, он запил их водой, после чего вдел наушники в уши и закрыл глаза. Закинув в рот сразу несколько подушечек жвачки, парень стал интенсивно её пережёвывать. Все его движения были резкими и какими-то порывистыми.

«Аэрофоб, – сделала я мысленное заключение и продолжила свой осмотр.»

На лет ему было около тридцати, не больше. Но парень явно переусердствовал со спортзалом. Потому как его рубашка, держалась на нём из последних сил, казалось, что ещё немного и она затрещит по швам. Русые волосы были аккуратно подстрижены. Лёгкая небритость придавала лицу мужества, в то время как длинные пушистые ресницы и пухлые чувственные губы, скорее бы подошли девушке, нежели парню. Видимо почувствовав мой взгляд, он развернулся ко мне в пол оборота, и я затаила дыхание. Увидев его глаза, про всё остальное можно было забыть. Виски со льдом. Такие же притягательно-холодные и пьянящие. Никогда не относила себя к любителям выпить, но после этого взгляда очень захотелось пропустить стаканчик Чивас Ригал, выдержки этак лет восемнадцати.

Я сглотнула подступивший к горлу ком, и попыталась улыбнуться. Он продемонстрировал свою голливудскую улыбку в ответ. Если до этого я ещё раздумывала над тем, чтобы завязать с ним разговор, то теперь это желание отпало напрочь. В нём было всего и слишком. Такие парни никого кроме себя любить не умеют. Сразу вспомнился мой бывший. Стефану конечно было до моего попутчика, как до луны, но он был из того же теста. Пять лет отношений с ним, закончились разбитыми мечтами и сожалением о напрасно потраченном времени. Эти нарциссы могут любить только себя, а к этому моя женская гордость оказалась не готова.