Татьяна Краснова - Миражи счастья в маленьком городе

Но для чудовищно безвкусной вазы, также купленной однажды Пал Палычем, применения никак не находилось. Выставлять ее в комнате было нельзя, хранить в ней, на худой конец, крупу – невозможно из-за узкого горлышка. Тогда Марина потихоньку отнесла ее в магазинчик Грачевых – а вдруг кому приглянется. Через пару дней Пал Палыч появляется сияющий, с вазой в руках: «Представляете, точно такая же ваза! В магазинчике у базара. Я купил ее для симметрии!»

Конечно, безвыходных ситуаций не бывает, и дважды купленную вазу можно было бы нечаянно разбить, но ее сохранили в качестве экспоната для гостей, так же как и НЛО.

Ник застал их расстроенными. Марина и Павлик сидели на корточках у крыльца, одинаково свесив кудрявые светлые головы и подняв на него одинаковые серые глаза.

– Ты посмотри, что она наделала.

Перед ними было жалкое адамово деревце с ободранными ветками.

– Оно зацвело, ты представляешь, оно зацвело! Я думала, что только на следующий год, а оно… А она…

Единственный сохранившийся цветок беззащитно и доверчиво показывал свои голубые лепестки. Никто не сомневался, что злодеяние было делом рук Клариссы.

Ник мельком взглянул в открытую дверь дома, за которой угадывались очертания Марининого мира, в который его никогда не приглашали. Не так уж он и хотел попасть в общество дотошной нянюшки, ироничного отца и их непонятной гостьи. Но, еще будучи чужаком-наблюдателем, не раз видел, как в Странный Дом запросто заходят и этот стриженый ежик, и чудик с оленьими глазами, и прилизанный тихоня из магазинчика. Как к себе домой. Друзья детства.

– А давайте, – жизнерадостно предложил Ник, – мороженое пойдем есть. Дерево жалко, конечно, но оно же не совсем погублено. Гляди, вот здесь и здесь еще бутоны набираются. Давайте его польем, и вперед.

Они расположились с мороженым на краю пересохшего фонтана. Ник уселся в середину сооружения, на постамент с большой каменной рыбой, и начал надувать разноцветные шарики, вкладывая их один в другой. Павлик лизал эскимо и не сводил глаз – что получится? Тут рыба заклокотала, забулькала, плюнула и выпустила пробную струю воды, потом еще одну.

– Фонтан включили!

Заработали маленькие фонтанчики по окружности, в водяной пыли родилась радуга, а каменная чаша начала наполняться, поднимая на поверхность, как лодочки, прошлогодние сухие листья. Ник и Павлик выбрались, встряхиваясь и хохоча.

Несмотря на катаклизм, Ник держал невредимым результат своих вдохновенных усилий – огромный шар с другими, поменьше, заключенными внутри. Марина пожертвовала, чтобы завязать его, свою резинку для волос.

– У кого-нибудь есть фломастер? Мы бы ему рожу нарисовали!

Перебрасываясь шаром, они вышли посушиться на солнце.

– Ба! Вот это встреча. – Перед ними стояли Кларисса и Макс.

Ник дернулся в сторону, но спастись было уже невозможно. Навстречу им сияла свободная, ленивая Максова улыбка.

– Почему вы ото всех скрываетесь? – спрашивал он Марину, в упор глядя на нее неотразимым, как он сам считал, взглядом. – Все знают, что это дикарь, – Макс указал на Ника, – но мы уже забыли, как он выглядит…

Он продолжал говорить, Марина вежливо слушала, Ник и Кларисса нервничали: драгоценные минуты бессовестно убивались идиотской болтовней. Синее платье и рыжие волосы Клариссы были украшены нежно-голубыми цветами. Марина подчеркнуто не глядела на нее, не опускаясь до склок при посторонних, но бескомпромиссный Павлик выступил вперед и испортил светскую беседу.

– Ты, дура! Ты зачем цветы сорвала? На это дерево должна была прилететь птица феникс!

– Черта с два она прилетит, – успокоила его Кларисса и повернулась к Марине: – Вот видишь, до чего ты его довела своими сказочками. Вырастет такой же чокнутый, как ты.

– Сейчас я разберусь, кто тут чокнутый, – угрожающе шелестя новым платьем с золотыми зигзагами, блестящим, как фольга, надвигалась Жанна.

Кларисса скривилась:

– И откуда тебя принесло?

– Шла тут мимо.

– Да лучше бы другой дорогой.

– Девочки, девочки, – вмешался Максим. – Давайте жить дружно.

– Дружно разойдемся в разные стороны, – уточнил Ник.

– Ну нет, – решительно заявил Макс, – никуда я вас не отпущу. Ник, давай угостим девчонок. Пошли в кафе. Сладкое – лучшее средство от стресса.

– Да мы собирались… Может, не надо, – начала Марина, но Макс с напускной свирепостью топнул:

– Надо! – И, взяв ее под руку, быстро зашагал в сторону «Забавушки», продолжая высказывать: – Что, так и будем ругаться, нелюдимиться? Говорю же: давайте жить дружно.

Жанна, Кларисса, Ник и Павлик, угрюмые, поодиночке двинулись за ними.

– И чего вы с ним потащились? – сказала Жанна Нику, останавливаясь на перекрестке. – Мне дальше в ту сторону. А вы вряд ли развеселитесь в этой компании. Да, скажи Марине, пусть позвонит Рафаэлю, он какое-то письмо получил из журнала. – И зашагала, не простившись с остальными.

Макс утащил Марину уже далеко, они заходили в «Забавушку». Он с вежливой назойливостью спрашивал, что заказать, а Марина, с тоской думая, что вот испорчен день, вяло отвечала что-то. Она оскорбляла Макса своим равнодушием. Раздраженный, он огрызнулся на подошедшую Клариссу и предложил Нику пойти в тир, который был в соседнем зале. Тот оживился.

– Мне, пожалуйста, торт, – раздался звонкий голос у прилавка.

Марина оглянулась. На мгновение показалось, что все это уже было, и к этому ощущению примешивалось странное беспокойство. Объяснение находилось где-то рядом, в этих стенах. Она переводила взгляд. Солнечный свет с улицы… витрина… торт… стеклянная дверь. Вдруг прямо перед собой она увидела Макса, по-новому в него вгляделась. Тот готовно улыбнулся, но ее взгляд был жутким и проходил сквозь него. Улыбка поползла на сторону. Он медленно повернулся. Оба смотрели на болтающуюся стеклянную дверь.

Если Марина узнала его, то он обо всем догадался – догадался необъяснимым образом, так как не обернулся тогда к девчонке, попросившей купить торт, чтобы не показать лица, – два месяца назад, в этой кондитерской.

– Ну, мы идем или не идем? – Нику не терпелось попасть в тир.

Кларисса их опередила и уже во что-то целилась.

Марина не знала, что делать: заявить во всеуслышание, что это – вор, укравший ее деньги? Вот у Жанки всегда выскакивают готовые решения. А где она, кстати?

– Она с нами не пошла, – отозвался Ник, расплачиваясь и цепко глядя на мишени. – Дела какие-то.

– А что же ты про Рафаэля не скажешь? – поддела Кларисса. – Она же просила передать. – И без паузы продолжила: – Ему какое-то письмо пришло из журнала. Поди, опять отлуп. Наверно, вешаться собрался. Просил позвонить – прощаться хочет.