Е. Лаврий - Искусство жить

Всё было хорошо,
И жизнь прекрасна.
Год ли, два ли так прошло.
Он потерялся.
Исчез,
как теряются люди.
Может, где-то по свету блудит?…

Приворот не приносит счастья.
Он вырывает из бытия
лишь эпизод,
Достаточный,
чтоб наиграться.
Оплата ж за то своя…
Не дай испытать вам, Бог!

Был теплый, летний день.
Над городским поселком марево стояло.
Казалось,
Что природа живность всякую ласкала.
Дворы скрывала яблонь сень.
Под ней там что-то хрюкало, кудахтало, жевало.
С проспектов доносился звон трамвая.
Природа, словно, ликовала.
Уж, точно, здесь она была живая,
И я с ней мысленно общался.
Касался крон, ласкал ладонью листья.
Я, будь то, находился в трансе,
Работая в саду, кружился в танце,
И странные в уме роились мысли,
Как будь то не мои.
Со мною кто-то говорил…
Как будь то звал, просил прийти,
И, наконец, зов стал
неодолим
И, не имея сил
сопротивляться,
я, как сомнамбула
поплыл,
Пошёл,
потом бежал,
И зов меня не отпускал.
…Очнулся я пред незнакомой дверью.
Рука протянута к звонку, я жму
– Да что со мной за наважденье?!
Меня, ведь, здесь совсем не ждут.
…меня здесь ждали —
В передней, в голубом тумане,
Сияли синие глаза.
Как в храме, в дымке,
в фемиаме
образа.
Передо мной был тёмный щит.
(Девчонки, видно, на Купалу колдовали,
Меня нечаянно позвали,
И я попал, как кур во щи…)
Я онемел.
Я слов не мог связать.
Я губы кое-как разжал,
И что-то промычал.
И Зов пропал.
Пониже глаз рука возникла,
Перст погрозил мне и сказал:
«Ты поражен моей любовью
И с окаянной этой болью
Ты будешь мучиться в Аду!»
И как из преисподней:
«Ухо-ди!…»
Я слов не разобрал.
Всё стихло,
Загривком ощутил я запоздалый страх:
«Да-да,
конечно, я уйду…».
На улице был полдень,
День был светел.
С проспекта доносился звон трамвая.
Мой страх растаял…

Всю ночь шёл снег.
Под утро,
в ярком свете фонарей,
Под кисеей порхающих снежинок,
Земля явила совершенство-
Не передать словами..
Но не хватало что-то в ней,
Как мушки на щеке
прекрасной даме.
Вдруг из распахнутых дверей,
Где люди жили,
Явились Вы.
И защипало сердце…

Приснился сон мне
посреди зимы,
Что на лугу я мотылька ловлю,
Порхающего между радужных цветов.
В руках сачок, а на ногах пимы,
А за спиной колчан и лук.
Чело сокрыто малахаем,
А на плечах тулуп.
И вид мой несуразен, глуп.
Краснеют за меня цветы.
Такой я сам себе не люб
И надо мне уйти…
Останемся друзьями.

Уж скоро утро,
Подиум не чищен,
И тыщи
женщин
Не покинули кровать.
Раскрыты перси,
Смежены ресницы,
Они так сладко
продолжают спать.
Ведь за окном мороз под тридцать.
Там двор, и
Ряд домов теснится.
Там скоро день, и
Я мелькаю тенью.
Дворовый визажист, я – дворник…
В предназначение своё я верю:
Что я почти такой же гений,
Как всем известный «звездный» Зверев.
Пока Вы спите,
Подиум почищу,
А вдоль дорожек насажу аллей,
Пусть будет путь Ваш розами усеян,
С погодой будет все отлично.
Тогда и состоится дефиле.

Месяц запутался в узорах рябины
Смотрит в окошко в сплетеньи ветвей.
Тени в саду длинны и сини
Сложили рисунки странных зверей.
Таинственный мир в сиянии лунном
В пространстве творит кабаллу и руны:
Женщина – иномерное чудо
Вышла ниоткуда,
Стоит на поляне
В позиции лямбда,
Машет рукой,
Зовёт с собой…

Я мог бы Вас любить,
Когда б Вы разрешили,
И на рассвете,
когда природа еще спит,
И ветви тонкие ракит
с туманных берегов реки
Полощутся в хрустальных водах,
Свисая с кручи,
Как сонная река журчит,
Слова любви шептать на ушко.
Когда б Вы разрешили…

Невозможно любить не встречаясь,
Только я,
старомодный дурак,
Раз наткнувшись на взгляд Ваш
случайный,
Вспыхнул вдруг
и, души уж не чая,
Вас теперь не забуду никак.

Женщина, изящная, словно альт,
Что с Вами стало?
Вас не узнать.
Какой неведомою болью
Вас бог посек, как цацку молью?
Ведь Вы с невзгодою любою
Могли сразиться год назад.
Теперь у Вас потухший взгляд…
Ужель Вас наказал любовью?
Которой Вы разили всех,
Даря взамен циничный смех.
…
Женщина, изящная, словно альт,
Я знаю,
это не про Вас.
Дай, Бог,
чтоб свет Ваш не погас!
И мы еще станцуем вальс.

Нам кажется,
что мы свободны,
Судьбою можем управлять,
Но невозможное сегодня
К нам из вчера придет опять:
Давно забытые виденья
Всплывут из недр бытия,
Охватит душу вновь волненье,
Сорвет из хляби якоря…
И вновь мой бриг под парусами,
И бьёт о борт его волна,
Норд-ост играет со снастями.
Душа смятения полна…

Я любовался,
как Вы наливались гневом:
Зрачки расширялись,
глаза темнели.
Вас «праву» учили —
Не светским манерам,
Как разговаривать с пенсионером.
Тот парень,
который сидел напротив,
Который достал Вас своим вниманьем,
Все порывался дать по морде
Нахрапистому пенсионеру,
Другим в назиданье,
Другим для примера.
Я Вам рукоплескаю:
«Браво, бис», —
За Ваш непуганый
цивилизацией
максимализм.
…
И попрошу:
– Ещё приснись…
Если б не был я таким уж старым,
Я б тоже Вас вниманьем не оставил.
p.s.:
Приснилось мне,
что я проснулся,
А дева юная со мной.
Тепла, нежна, как летом солнце.