Маргарита Ардо - Любовь под прикрытием

Когда он сказал, что решил, что я младше, хотелось признать это абсолютной правдой, ведь по ощущению, между нами было не четыре года, а, по меньшей мере, лет десять разницы. Или двадцать.

Счастьем Раф не лучился. Однако теперь было странно предположить, что ему требуется помощь – скоси глаза, увидишь великолепного, полного чем-то глубоким и непонятным мужчину. Бомж?! Господи, как я вообще могла такое подумать! Нет, просто бесчеловечно было с его стороны настолько преобразиться за одну ночь! Верните срочно бороду и космы, и куртку с обрезанными перчатками, иначе я за себя не ручаюсь!

Но, главное, как переговоры проводить в таком состоянии?! Я должна быть убедительна, обаятельна и вообще звезда… А не он – звезда, а я ослик в шубе. И как же теперь себя вести?!

Я предпочла молчать на всякий случай и набираться духа. Мне он был нужен – фермеры – народ ушлый, и у каждого свой характер, своя корысть и у многих простая сермяжья мудрость, которую не особо проведёшь.

Хорошо, что и Раф был не сильно разговорчив. Но даже молчал он так таинственно и уверенно, что я казалась себе маленькой и глупой. Влад при всей его импозантности не излучал из себя и сотую долю неподдельной мужественности и спокойной силы, какая исходила от Рафаэля. Одного его присутствия в салоне Феденьки хватало, чтобы я чувствовала, как горят щёки, и мысленно била себя по пальцам и заклеивала невидимым скотчем себе рот, чтобы не предложить вместо деловой поездки остановиться в одном из уютных кафе по дороге.

Я любопытная, многие из них уже изучила. Можно было бы позавтракать вон в том ресторане в Архангельском, в «Авиаторе», заказать такие вкусные десерты и корейские пельмени, поговорить или помолчать, а потом погулять по парку, утонув в романтизме усадьбы, аллей и беседок. Сдержалась. Воля не подвела.

А потом, когда мы проезжали лес с высокими елями, я представилась себе Белоснежкой, которую должен был спасти принц ещё до того, как разгуляются гномы и придётся впасть в летаргический сон в хрустальном гробу. Тянуло оставить Феденьку на обочине и побежать в заснеженную чащу, спрятаться, и чтобы Раф меня нашёл в густых еловых лапах, румяную, улыбчивую, как наливное яблочко. На наши темноволосые головы упал бы снег с верхних более тонких веток, потревоженных сорокой, Раф обнял бы меня, смеясь, и… Тут я поймала себя на невозможном и закашлялась. Пришлось на самом деле притормозить и подъехать к обочине.

– Что с вами? – обеспокоенно взглянул на меня Рафаэль.

Я ещё раз кашлянула и с шумом выдохнула, стараясь не смотреть на него:

– Воздухом поперхнулась. Вдохнула неудачно.

– Точно?

Он издевается, что ли?!

Я взяла себя в руки, натянула, почти как Фантомас, резиновую маску бизнес-леди и кивнула:

– Да.

Сцепила зубы, взялась за руль и, усиленно медитируя на надои, цены и конкурентов, отжала педаль газа. Мы едем по делу. Осторожно, дорожные работы ведут – вон знаков понаставили. Где-нибудь прячутся, как подарки в кустах, гибддэшники с волшебными палочками, чтоб наколядовать домой стол покраше на Новый год.

Я стала серьёзной. Мысли о ценах помогали. Но всё равно сквозь специально проговариваемые посулы фермерам пробивалась, как свет сквозь щели в плотно закрытых жалюзи, мысль: «Ты влюбилась! Ты снова в него влюбилась! Нельзя, глупая, нельзя! Кто знает, что и как прячется под его внешностью!» Тут же в ответ себе: «А почему нет? Ну, почему?…». «Потому что ты не для этого заманила его к себе. И вообще не потому. У него трагедия. Жена погибла. И так нечестно. А тебя могут пристукнуть в машине с твоими идеями. И вообще ты его начальник по временному договору подряда с пролонгацией.

Подумаешь, писаный красавец с огненными глазами и поволокой тайны в тени ресниц! Он к тебе интереса не проявлял, ты сама навязалась. Так что ещё акт выполненных работ подпиши с заключением: влюбил в себя качественно, до полного отупения работодателя». Стоп! Надо дышать и думать о работе. О сырках и молоке. Кредитах. Бррр…

О, кредиты отрезвляют! Помогло! И ум закрутил свою шарманку: надои, заберём оптом, договор об эксклюзивности, это вам выгодно, потому что у нас всё по-человечески, с любовью к людям…

Стоп, слово «любовь» не говорить! Запрещено, только в качестве имени можно. Скрываем тщательнее. Он ничего не должен заподозрить! Я же видела, как он на Лидочку, попой виляющую, посмотрел. Во взгляде читалось откровенное «фу». Нет, только на меня так не надо! Ему девчонки-приставалы, наверное, ещё в школе надоели. И я не покажу ничем, что он мне…

Всё, даю установку: я – его директор, он – мой телохранитель. Кто кого спасает, кажется, уже не важно… Главное, есть печать, дата и подпись! У меня хорошая, большая сила воли. И выдержка. Я спокойно повернулась к Рафаэлю и сказала:

– Следите, пожалуйста, за указателями. Перед Подтёлково будет неудобная развилка, и указатель прикрывают ели. Я могу случайно проехать.

– Хорошо, – ответил он.

Фух…

– Подождите меня у машины, пожалуйста, – сказала Кнопка, убирая прядь волос за ухо.

– Сложно охранять на расстоянии, – усмехнулся я. – А телепорт я ещё не освоил.

– Здесь ничего страшного не случится, – заверила меня она, кивнула важно и, подхватив портфельчик, направилась к сельской администрации.

Меня вдруг посетило ощущение недосказанности и какой-то странной аферы. Словно помимо молочных конкурентов и жадных до прибыли фермеров витало между строк что-то ещё. Что? Не знаю.

Но шла моя «подзащитная» Любовь Соколова от машины, явно забыв про необходимость бояться. Весьма уверенно и целеустремлённо – так заявляются официальные представители или адвокаты на переговоры скучные, обыденные, а не на те, где противники сидят в окопе напротив с гранатой в зубах. Может, хорошо себя держит в руках? Тогда похвально. И всё же. Присмотрюсь-ка я повнимательнее к мадемуазель Любови Алексеевне.

Когда она вчера плакала передо мной и застала беспомощностью врасплох, я бы и представить не мог её вот такой: сосредоточенной маленькой хищницей. Отнюдь не домашней кошкой. А камышовой. Или рысью, готовой к охоте. Кажется, Кнопка не так проста. Хотя, конечно, искренняя улыбка и ямочки на щеках подкупают. Но мне ли не знать, сколь обманчивой бывает внешность…

Неприятные воспоминания царапнули душу, как вилкой по пустой тарелке. Я поморщился и принялся осматривать окрестности. Что у нас тут? Сразу же усмехнулся себе под нос: надо же отрабатывать «великие деньги»!

Ничего особенного вокруг не было: обычная подмосковная деревня, среднестатистическое сельпо из красного кирпича, второе, заколоченное, заледеневший трактор, заборы, намёк на дорогу, присыпанную снегом. Мимо трактора прошла толстая баба в валенках на босу ногу, в халате и красной выцветшей и видавшей доперестроечные времена куртке. Баба покосилась на меня и машину и зашла в сельпо. За ней другая, худющая в искусственной шубе. Тоже покосилась.