Галина Вильченко - Поиски ребёнка. Алька и её друзья

– Ладно, Аля, я подумаю, иди работай, – Любовь Андреевна закрыла дверь.

– Так, – произнесла Алька, – значит, опять не заплатят, надо торговаться насчет отгулов.

Она отвела детей в группу и отправилась к заведующей. Подошла к двери и постучала.

– Аля, отгулы я тебе пока тоже дать не могу, сама знаешь, некому работать! – прокричала Любовь Андреевна из-за закрытой двери.

Алька вздохнула и пошла принимать детей. Весна в этом году выдалась ранней и теплой, и многие родители пораньше увезли своих детей на дачу, в деревню к бабушкам и дедушкам, поэтому детей было немного. Она быстро отметила, кого привели родители, сделала с ними зарядку и велела мыть руки, а сама побежала за завтраком. Увидев манную кашу, Алька улыбнулась, представив, как Танюша опять будет жаловаться, что её заставляют есть кашу с комочками. Манную кашу Танюша не любила из принципа, потому что её любил Вася. Зато Вася из принципа не ел геркулес, потому что его любила Таня. Дома Аля готовила им отдельно, одному манную кашу, другому геркулес. Подстраиваться под их капризы в саду никто не собирался, поэтому и прибегали ей жаловаться то Танюша, то Василёк, а то и оба вместе. Когда Аля принесла завтрак, она застала в группе довольную Любовь Андреевну и девушку лет девятнадцати.

– Вот, Аля, это Нина Николаевна, будет проходить у нас практику, так что сегодня ты не одна будешь работать. Удачи! – заведующая ушла.

– А почему дети были в группе одни? – сразу же спросила новоиспеченная воспитательница недовольным голосом.

– По кочану! Сама догадайся, – буркнула Аля, раскладывая кашу по тарелкам.

– А ты мне не тыкай! – возмутилась Нина Николаевна.

– Ты мне тоже, – спокойно ответила Аля.

– Я воспитатель, а ты нянька и должна меня слушаться! – повысила голос практикантка.

– Слушай ты, воспитатель, почему ты пришла на работу с опозданием на час? Еще бы к двенадцати пришла! И веди себя, как подобает практикантке, а то получишь за практику пару и не видать тебе стипендии, как своих ушей, – предупредила её Аля и повернулась к притихшим ребятишкам. – Дети, все вымыли руки?

– Д-а! – ответил нестройный хор детских голосков.

– Тогда быстро за стол!

И сразу же к Алевтине подбежали несколько детей. Аля улыбнулась, глядя на них. Она прекрасно знала, что сейчас они будут заверять её, что позавтракали дома и есть не хотят.

– Нет, котята, кашу надо съесть, а то так и останетесь маленькими, – опередила она их.

– Алевтина Лопатовна, я прошлый раз съел всю кашу, пришёл домой, померился и совсем не вырос! Можно я не буду есть кашу? – проговорил Дима Кудрин, черноволосый мальчуган с красивыми темными глазами.

– Димочка, чтобы вырасти, как твой папа, надо съесть много-много каши, так что быстро за стол!

Димин папа под два метра ростом, был самым высоким папой во всём детском саду, и Димка им очень гордился.

– Быстро все сели за стол! – прокричала Нина Николаевна.

Вздрогнули не только дети, но и Алька, которая вообще не любила кричать, а уж на детей тем более.

– Нина Николаевна, вы на практике в детском саду, а не в армии на плацу, говорите тише, – тихо, что бы не слышали дети, недовольно сказала Аля.

– Завтрак уже должен по расписанию закончиться, а вы все разводите с ними разговоры. Так, все встали из-за стола! Кто не успел позавтракать, останется голодным, – снова приказала Нина Николаевна.

– Вы только что приказали им сесть, – напомнила Алька, – через час дети захотят есть, большинство детей дома не завтракают.

– Значит, надо было есть в положенное время, раз вы их не успели накормить, они останутся голодными, я на вас напишу докладную. Так дети, а теперь все на улицу!

Дети загалдели, но Нина Николаевна прикрикнула на них, построила парами и увела на площадку.

– Вот дура, – пробурчала Алька и принялась мыть посуду.

– Аля, а злая тётя ушла? – спросила Танюша, заглядывая в группу.

– Ушла. Как ты, солнышко моё? – Аля присела около девочки.

– Плишлось есть кашу, – обречённо доложила Таня. – Алла Алкатьевна сказала, что если я не буду есть, то она меня к тебе в глуппу отплавит, а у тебя тётя злая. А сейчас мы гулять собилаемся.

– Беги, Танюша, а то без тебя гулять уйдут, – Аля улыбнулась девочке.

Таня убежала. Аля помыла посуду, прибрала в группе и спустилась к заведующей.

– Любовь Андреевна, скажите честно, вы надо мной издеваетесь? Что я вам сделала? – спросила она, переступив порог.

– Почему? – удивилась Князева.

– Зачем вы мне дали эту практикантку?

– Так ведь ты сама не хотела работать одна, а практикантки нам как находка, Аллу в отпуск отпущу.

– Так у нас не одна практикантка?

– Три. Да что случилось?

– Почему мне эту дали?

– Так она отличница, я думала, ты довольна будешь.

– Знаете, что-то мне не везет с работой. То меня упрекали, что я работаю в торговле, называли торгашкой. Теперь упрекают, что я нянькой работаю. Знаете, что? У нас дворника нет, так вы меня переведите в дворники. Буду приходить двор убирать рано утром или поздно вечером, чтобы не встречаться с образованными людьми.

– Что с тобой сегодня, Аля? Ты случайно не заболела? – забеспокоилась Любовь Андреевна. – Ты поругалась с этой девушкой? Аля, но она же сама ещё ребёнок!

– Мне всё равно, ребёнок она или нет, но оскорблять себя я ей не позволю, так что боюсь, ей завтра придется одной работать на группе. У меня Танюша каждое утро говорит, что у неё живот болит. Завтра вызову врача.

– А тебе детей не жалко будет оставлять с Ниной Николаевной? – усмехнулась Любовь Андреевна.

– Так ведь она же отличница, комсомолка и, наконец, просто красавица. Вот пусть и проходит практику по полной программе. Может, тогда научится уважать труд других людей.

– Аля, успокойся! Что с тобой сегодня? Я тебя не узнаю.

– Мне Алёнка снится. Я должна её найти иначе с ума сойду.

– Если милиция не смогла найти по горячим следам, сейчас ты тем более не найдешь. У тебя же и так двое!

– Алёнка моя кровь, мне надо знать, что с ней всё в порядке. А вдруг она в детском доме, или у алкоголиков?! Да всё равно где, моё сердце подсказывает, что ей плохо.

– Но детей не воруют, чтобы потом сдать в детский дом. И алкоголикам ребёнок не нужен…

С улицы донесся детский плач и возмущенный голос Нины Николаевны. Аля вскочила:

– Это Димка! Тётя Люба, я побегу? – не дожидаясь разрешения, Аля побежала на площадку, откуда доносились плач ребёнка и сердитый голос практикантки. Любовь Андреевна последовала за ней.

Увидев Алю, Дима бросился к ней. Она обняла мальчика и ласково спросила:

– Что случилось, Димочка?

– Вот! – мальчик протянул ручонку, на которой виден был след от крапивы.

– Так это тебя крапива укусила, сейчас я подую, и всё пройдет. Где же ты на площадке крапиву нашёл? – Аля стала дуть на руку мальчика.