Мария Акулова - Эффект бабочки

Андрюша заканчивал восьмой класс, а значит, скоро им предстояло потратиться на выпускной, подготовку талантливого, но ленивого мальчишки, к выпускным и вступительным экзаменам, а если повезет, и он поступит туда, куда так мечтает, за колледж тоже нужно будет платить.

Настины гонорары были приятным дополнением к зарплате мамы. Иногда они практически спасали. Андрею срочно нужны новые кроссовки? Не беда, ведь они немного отложили. Какой-то нехороший человек пропалил в мамином пуховике дырку окурком? А деньги за последние выступление можно добавить еще, и новый пуховик практически куплен. У очередного Андрейкиного одноклассника День рождение? Пусть немного, но деньги есть. Насте нужны новые балетки? Деньги есть. Банк шлет гневные письма, требуя погасить долг? Со скрипом, но деньги тоже найдутся. Так было раньше, а теперь-то что?

– Хочешь, я поговорю с Петей?

– Еще чего не хватало, – Настя бросила взгляд через плечо. Она и сама-то за себя просить не стала. Тем более не хотела бы, чтоб за нее просили посторонние.

Нет уж, Веселовы не навязываются. Если им не рады – встают и уходят. Гордо и окончательно. Даже если Петя просить будет, Настя все равно не вернется. Найдет себе в сто раз лучшее место, справится с этой дурацкой травмой, свою труппу создаст, в конце концов.

– Нет, а я все-таки поговорю, – Алина порывалась обойти Настю, чтоб направиться прямиком к 'начальству', но Аська поймала ее за руку, не дав сделать и двух шагов.

– Хочешь, чтоб Светка потом зубоскалила, что он не только от меня избавился, а еще и тебя на место поставил? Не стоит оно того, Алин. И не нужно мне это. Лучше подскажи… Может у тебя есть какие-то идеи насчет работы?

Какое-то время Алина хмурилась в нерешительности, а потом поднесла палец к губам, неосознанно водя по ним – пошел мыслительный процесс.

– А ну пошли отсюда. Кофе выпьем, поговорим, – зыркнув напоследок в сторону раздевалки, Алина потянула Настю к выходу.

– А как же тренировка, Алинка?

– Сам спляшет, раз такой умный.

Алина разозлилась так, будто из труппы поперли ее, будто деток тоже у нее забрали. Разве что пар из ушей не шел, но встречающиеся по дороге коллеги по коллективу, которые потихоньку сползались на тренировку, предпочитали ее не останавливать. В этом для Насти был несомненный плюс – плетясь следом за дредоносительницей, она оставалась незамеченной. Не приходилось покидать место, в котором пережила столько приятных мгновений, а теперь из которого элементарно вышвырнута, с высоко поднятой головой, прямой спиной и гордостью во взгляде. Мол, все вы еще пожалеете, что лишились такой меня. Даже не так – МЕНЯ. Нет, Настя уходила, внимательно смотря под ноги, иногда ощущая движение мышцы-ниточки, тянущейся от бедренного таза до коленной чашечки, она не пыталась запомнить родные стены, впитать лица родных людей, зацепиться, задержаться. Так было бы куда сложней уйти, а вот уноситься вслед за Алиной – вполне нормально. Без лишних внутренних и внешних драм и истерик.

Жизнь ведь не заканчивается, просто немножко усложняется. Самую малость.

***

Алина выбрала кафе напротив здания, в котором находилась их студия. Сюда они часто забегали после тренировок, чтоб заправиться приличных размеров порцией жуть какой калорийной еды, а потом нестись домой, на работу, учебу, гулять.

Девушка в императивном порядке заказала два кофе, а потом устремила взгляд за окно, барабаня пальцами по столешнице.

Настя решила не прерывать бурлящий в голове подруги мыслительный процесс, терпеливо дожидаясь, когда та заговорит.

Ждала долго. Им успели принести заказ, Ася даже успела сделать несколько бодрящих глотков.

– Мне недавно звонили… – наконец-то Алина решилась заговорить. Взяла в руки свою чашку, опустила в нее взгляд, подула несколько раз, остужая. – Предлагали работу. Уж не знаю, где взяли номер, наверное, какой-то щедрый общий знакомый поделился. В общем, слышала о 'Бабочке'?

– Какой бабочке?

– Ночной, блин, бабочке, Аська.

Настя застыла, элементарно не догоняя, о чем говорит Алина.

– Клуб. Называется 'Баттерфляем'. Ну или Бабочкой. Знаешь же?

Настя кивнула. Знала, даже бывала несколько раз. Вместе с Алиной и бывала. Не худшее заведение в городе, достаточно просторное, с приемлемыми ценами и неплохой музыкой. Однажды они завалились туда всей компанией, отмечали очередной гонорар, им понравилось, после этого бывали там еще несколько раз.

– Звонили оттуда. Они проводят набор гоу-гоу.

– Неееет, – удивлению Насти не было предела. Девушка с грохотом опустила чашку на стол, а потом еще и отодвинула ее, будто она олицетворяла предложение работы. – Ты что?

– Я что? – Алина же, кажется, даже немного разозлилась из-за такой реакции. – Я пытаюсь помочь. Вот что.

– Спасибо, конечно, но я еще не настолько отчаялась.

– Я же тебе не стриптиз танцевать предлагаю.

– Нет, не стриптиз, – Ася вскинула удивленный взгляд на коллегу. – Ты предлагаешь всего лишь забраться на подиум и там выплясывать полуголой, ловя на себе взгляды упившихся малолетних извращенцев, которых в том заведении вагон и тележка.

– Ты хоть представляешь, какие там деньги?

– Грязные там деньги, Алина. Я же отмыться не смогу, – стоило только подумать о подобном, Настю передергивало. Она очень явно представила себя в полумраке зала, на возвышении, в жутком костюме, который чаще всего не оставлял места для фантазии, с крыльями за спиной. – Их же самих ночными бабочками зовут, и относятся соответственно…

– Зато там всем нафиг не нужен твой шпагат, лишь бы выгибалась красиво. А то, что смотрят… думаешь там, где мы выступаем, на нас не так смотрят? Спасибо Петечке, хоть жопы разрешил прикрыть, а то одежды и так по минимуму, не больше, чем на бабочках.

– Но это же не то…

– Слушай, какого лешего я тебя уговариваю? – Алина ощетинилась, откинулась на спинку кресла, сложив руки на груди. – Не хочешь, не надо. Ищи сама. Найдешь – я только порадуюсь. Правда, сомневаюсь, что найдешь…

– Почему?

– Никто не будет возиться с травмированной, Настюш. Сама же знаешь.

– А они, значит, станут?

– А им, значит, фиолетово. Им нужны раскрепощенные молодые красивые танцующие. За две ночи можно будет получать столько же, сколько получала за свою детскую группу в месяц. А отмыться… Нефиг петь, Настенька. Берешь мочалку и отмываешься.

– Так почему ты сама еще в труппе? – устроенная Алиной рекламная кампания достойна была аплодисментов. Вряд ли девочки, работающие в Бабочке, подозревали, как им круто повезло в жизни.

– А мне не нужны деньги, и меня никто не выгонял. И в калеки не записывал.

Ответ у Алины получился грубым, но от этого не менее правдивым.