Кристина Арноти - Свадебное путешествие

Яхта накренилась.

Ник перешел на английский язык:

– Я думал, что моя тетушка, вознесшаяся на небеса, организовала оттуда нашу встречу. Тетушкина любовь ко мне помогла мне найти вас. Спасибо, что вы рассеяли мои иллюзии.

Он почти и сам поверил, что рассердился не понарошку.

Элен была растеряна… Что, если этот молодой человек при всех его странностях говорил правду? Вдруг она во второй раз упустит свой шанс? Она до сих пор сожалела о том, что отказалась поехать на стажировку в Соединенные Штаты. Впоследствии она смогла бы руководить центром по международному обмену студентами.

Они уже подплывали к Сен-Мало.

– Нам не следует больше встречаться, – сказал Ник. – У меня тоже есть самолюбие. Вас привлекает возможность побывать в Сан-Франциско, а вовсе не моя персона. Любовными приключениями я сыт по горло. Законный брак принес бы в мою жизнь стабильность. Сознание, что я взял на себя определенную ответственность…

Немного позднее, уже в машине по дороге в Ренн, он заявил:

– Когда в двенадцатилетнем возрасте остаешься сиротой, то мечтаешь о семье. Когда тебя воспитывает тетушка, влюбленная во Францию, естественно, влюбляешься во француженку. Результат? Тебя вышвыривают за дверь. Спасибо. С меня хватит. Впредь я больше не буду предаваться романтическим грезам.

Она вышла из машины около своего дома. Он остался сидеть за рулем.

– Если бы вы позвонили мне завтра… – произнесла она.

– Спасибо, нет. Желаю удачи!

Машина сорвалась с места. Он позвонит Аните и назначит дату их бракосочетания.

Габриэлла сгорала от любопытства. Она хотела поскорее узнать все подробности морской прогулки. Объявив о том, что ее роман с американцем закончился, даже не начавшись, Элен заперлась в своей комнате и позвонила Мириам.

– Я же говорила, что не следует бросаться таким парнем! – воскликнула Мириам. – Надо было окружить его лаской и заботой. Вначале обо всем расспросить, а затем навести справки. Тебе надо было тянуть время, чтобы все разузнать о нем. Возможно, что тебе повезло встретить единственного в мире мужчину, который хочет жениться. Однако почему он не стремится поскорее переспать с тобой? Он хочет взять кота в мешке? Без предварительного испытания?

– Он выбирает не автомобиль.

– Однако согласись, что вы оба ведете себя очень странно. Он играет в рыцаря, отправившегося в крестовый поход, а ты – в недотрогу. Да это же курам на смех! Элен, я собираюсь уехать на выходные в Париж. Если захочешь, я могу предоставить в твое распоряжение мою квартиру. Ну да! Что бы я на твоем месте сделала? Конечно, нельзя решать за других, но я поспешила бы нырнуть с ним под одеяло, прихватив большой запас самых прочных презервативов. В случае если он хотя бы как-то справится со своей задачей, то я согласилась бы пойти с ним в мэрию. Если же он покажет высший пилотаж, то я побежала бы под венец со всех ног.

– Постель не решает все наши проблемы, – заметила Элен.

– Да, не все, – сказала Мириам, – однако определяет большую часть нашего бытия.

– Ты считаешь, что я должна пригласить его еще раз, когда отца не будет дома?

– Сделай это поскорее, – сказала Мириам. – Ведь эта редкая птица может упорхнуть. На всякий случай я пришлю тебе в конверте мои ключи.

Элен ждала звонка Ника. Наконец ближе к вечеру он позвонил. Он говорил с ней совсем другим, почти заискивавшим тоном. Он просил у нее прощения и каялся во всех смертных грехах. Да, он вел себя как дерзкий грубиян. Элен слушала его почти с умилением, а затем пригласила на завтрак. Он с радостью согласился.

На следующий день он удостоился шумного приема Крысы. Однако, когда Ник решил погладить собаку, она убежала. Габриэлла, Элен и Ник сидели втроем за столом и вели между собой неторопливую беседу. Нику удалось создать дружескую атмосферу.

– У меня самые благородные, но в то же время практичные намерения. Мне нужна женщина, разделяющая мою любовь к морю и приключениям. И конечно, влюбленная в меня.

За десертом Габриэлла спросила его:

– Ник, вы утверждаете, что полюбили Элен. Возможно, в Америке слово «любовь» имеет не столь большое значение, как у нас?

Ник с самым простодушным видом произнес:

– Я еще никогда не испытывал подобного эмоционального подъема. Я не могу выразить словами, что я чувствую сейчас. По-моему, это и есть любовь.

По мере того как он входил в образ искреннего молодого человека, эта роль все больше и больше нравилась ему. Он продолжил:

– Мне до сих пор не было знакомо такое чувство, как истинная нежность. Я уверен, что это верный признак настоящей любви.

– Мне по душе ваша искренность, – сказала Габриэлла. – Однако я хочу вас предупредить. Если вы и в самом деле имеете серьезные виды на Элен, то вам придется смириться с присутствием в ее жизни, пусть даже невидимым, ее сестры Лидии. Малейшее пренебрежение по отношению к ее светлой памяти может нанести ей смертельный удар. Наша семья состоит из четырех человек. Если бы в нашей семье не произошло это несчастье, то вы познакомились бы с замечательной девушкой. Она мертва. Но не для нас.

Элен начала было протестовать, но Габриэлла пригласила Ника подняться на второй этаж и провела его в комнату Лидии. Для него это было суровое испытание. Ему пришлось войти в комнату с закрытыми ставнями. Кровать Лидии была застелена белым покрывалом. На комоде выстроились в ряд мягкие игрушки, словно в ожидании возвращения хозяйки. По соседству с ними стояла фотография девушки. Большие лучистые глаза и отливавшие серебром волосы светились в полумраке. Другая фотография была сделана на пляже, когда она пыталась поймать на лету синий мяч. Оторвавшись ногами от песка, она парила над землей.

– Она летает, – сказала Габриэлла. – Уже тогда она была ангелом.

– Хватит, мама. Идемте, Ник.

В коридоре Элен обернулась к нему:

– Моя мать сохранила эту комнату пыток. Я стараюсь пройти мимо, и в то же время мне хочется войти. Порой я вхожу в нее и плачу.

– Поедем в Сан-Франциско, и я исцелю ваши раны.

Он понял, что настал момент удвоить усилия. На его затылке выступили капли пота. Бежать как можно быстрее из этого дома. От матери, в глазах которой уже не осталось слез, но душа навсегда погрузилась в траур.

В гостиной за чашкой кофе Ник надеялся, что мрачная атмосфера наконец рассеется. Габриэлла была занята поисками кофейных ложек, упрятанных куда-то прислугой. Она предложила ему сахар.

– Спасибо, не надо, – сказал Ник. – Ни сахара, ни молока. Я пью только черный кофе.

Запертый в кладовке, пес жалобно скулил. Ему хотелось бы превратиться в немецкую овчарку, чтобы вонзить острые клыки в ногу гостя. Однако он был всего-навсего несмышленой малюсенькой собачонкой, крошечным Давидом на четырех лапах.