Тамара Злобина - Любовь на все времена. Часть 1

– Я, что злодей какой, забирать у ребятишек кусок хлеба?!

– Но вы же столько дней потратили, – виновато оправдывалась женщина.

– Мне это было в радость, – ответил дядя Ваня. – Самой большой наградой для меня будет, если вы позволите иногда проведывать вас…

– Всегда будем рады вам, – ответила Нина Фёдоровна.

Только потом она узнала, что у дяди Вани погибла вся семья, и он «один одинёшенек» – по выражению всё той же Прасковьи Дмитриевны.

– Ему просто наша баба Паня нравится! – сообщил Александр с такой же обалденной улыбкой, как у младшей сестры.

И, получив за это от бабушки полотенцем, со смехом побежал от неё вокруг стола.

Жизнь понемногу налаживалась. Карточки были давно отменены и снабжение продуктами полностью лежало на Сергее и Варе. Они по своей молодости были легки на подъём и первыми узнавали где и что можно достать.

Сергей стал главным мужчиной в доме, потому что Нина Фёдоровна продолжала работать на двух работах, чтобы обеспечить семью, а на плечи Сергея легли домашние хлопоты и забота о младшей сестрёнке.

Очень часто с Таечкой сидела баба Паня: она забирала девочку к себе и та играла с лоскутиками, оставшимися от портняжной работы бабушки.

Так их и застал вдвоём Павел Семёнович, неожиданно появившийся на пороге собственной квартиры. Прасковья Дмитриевна, увидев измождённого мужчину, облачённого в длинный, непонятный балахон, сначала испугалась и хотела уже позвать на помощь, но мужчина сказал, внезапно охрипшим голосом:

– Мама, ты не узнаёшь меня?

У старой женщины из рук выпали ножницы, а из глаз полились слёзы. Павел бросился к матери и обнял её, опасаясь, что той станет плохо, ведь радость иногда выбивает «из седла» так же, как и горе.

– Павлуша, сынок?! – вскрикнула Прасковья Дмитриевна и обмякла в его руках.

Особенно радовалась возвращению отца Варенька, ведь она никогда не видела его. Это была первая встреча отца и дочери.

– Доченька, какая же ты без меня выросла большая! – с радостным удивлением сказал Павел, обнимая дочь. – И какая красивая! А имя какое! Варенька… Варюша… Девочка моя родная…

Варя даже слегка зарделась от этих слов – она никогда таких не слышала.

Бабушка Паня – старая коммунистка, строгая, прямая, скуповатая на ласковые слова, хотя, несомненно любящая обоих внуков.

Мама Катя – вечно в трудах и заботах, на плечи которой легла мужская обязанность: заработать семье на хлеб насущный. На сюсюканье времени у неё уже не оставалось.

Несмотря на то, что муж был репрессирован, Екатерина Михайловна сумела окончить юридический факультет и теперь занимала не последнюю должность в прокуратуре области, поэтому просто не могла уделять детям столько времени, сколько им хотелось. Да и на ласку она была тоже скуповата.

Со стороны порой казалось, что Прасковья Дмитриевна ей приходится не свекровью, а матерью – так они были похожи характерами: сильные, волевые, несгибаемые женщины с нелёгкой судьбой.

Семейная идиллия после возвращения Павла продолжалась недолго: начались серьёзные проблемы с его здоровьем. От резкой смены климата у Павла Семёновича обострились хронические заболевания, которые он получил за 13 лет, находясь в нечеловеческих условиях колымских лагерей. Ко всему прочему открылся и туберкулёз, что угрожало здоровью детей.

Павлу нужны были лекарства, хорошее питание, внимание и постоянный уход. Семье пришлось основательно подтянуть пояса, чтобы обеспечить больного всем необходимым.

Особенно переживала по поводу здоровья сына Прасковья Дмитриевна: она уже потеряла младшего сына Сергея, на которого пришла похоронка в середине 44-го, и вот теперь жизнь старшего висела на волоске.

Пожилая женщина плакала по ночам в подушку, вскакивала по первому шороху, доносящемуся от кровати сына, брала на себя главное: уход и внимание, ведь снохе и старшему внуку нужно было работать, чтобы обеспечивать всем необходимым увеличившуюся семью.

Екатерине Михайловне с большим трудом, по знакомству, удалось сначала определить мужа в тубдиспансер, чтобы приглушить открытую форму коварного заболевания, потом отправить его в санаторий в Кисловодск.

Соседи косились, у Вари начались проблемы со сверстниками. Вот когда она почувствовала на себе, что значит быть дочерью репрессированного. Даже Виктор Бахнин, который раньше добивался её внимания, словно с цепи сорвался. Ему не давало покоя и то, что Сергей и Варя сдружились, и на него почти не обращали внимания.

Сначала Бахнин язвил так, вскользь, походя, потом начались дразнилки в открытую:

– Фёдор и Федот разинули рот – ворона влетела, Варька её съела!

Сергей однажды не выдержал и подрался с Виктором. Досталось обоим, но Бахнин тут же нажаловался на Сергея, и его мать – «базарная баба» – и в прямом, и в переносном смысле явилась к Федотовым разбираться. Орать начала ещё задолго до дверей дома, и не останавливалась до самой мансарды.

– Где твой беспризорник?! – кричала женщина, всем своим видом нагоняя страх на тихую Нину Фёдоровну. – Смотри, что он сделал с моим мальчиком?! Да я сотру вас в порошок! А твоего бандита упрячу туда, где Макар телят не пас!

На её крик сначала прибежала Варенька, а потом и Катерина Михайловна.

Она внимательно посмотрела на брызгающую слюной торговку и сказала спокойно, но с таким выражением, что Бахнина, чуть не села на пятую точку.

– Если не прекратишь верещать, купчиха, я вызову наряд и отправлю тебя на пятнадцать суток за нарушение порядка… Что тычешь пальцем в своего сыночка? Всем известно, что он у тебя первый хулиган…

После того, как мать Виктора прикусила язык, Катерина позвала второго фигуранта драки:

– Сергей, выйди, пожалуйста, к нам!

И парнишка вынужден был появиться перед очами сбежавшихся на крик соседей. Вид у него был ничуть не лучше, чем у Виктора. Только вместо синяков у него было расцарапано лицо и заплыл глаз.

– Полюбуйтесь, дорогие соседи, что сделал с Сергеем этот «образцовый» мамин сынок Бахнин! Он мальчику чуть глаз не выцарапал… Я сегодня же напишу заявление нашему участковому и попрошу вас подписаться в качестве свидетелей.

Соседи согласно закивали головами, объявив, что с радостью подпишут заявление, потому что Бахнин уже всем достал своими выходками: то стекло разобьёт, то подерётся с кем-нибудь, то отберёт у младших карманные деньги, то начинает задирать малышей, доводя их до слёз.

Претензий к Виктору было более, чем достаточно, и его мамаше пришлось идти на попятную – самой просить прощение за поведение сына и давать обещание, что это больше не повториться. А в заключение Виктор получил от неё добрую затрещину.