Луиза Хартманн - Любовник для Карлы. Часть вторая. Возвращение

Перед её взором возник сначала Робер, потом Тадао. Черты их лиц отличались, но мягкий, добрый взгляд, ласковая улыбка четко очерченных губ были абсолютно идентичны. Карла невольно улыбнулась, вспоминая нежные поцелуи сначала Робера, а потом Тадао.

Тадао создал Робера по своему образу, он даже дал ему свою фамилию, значит, в принципе – это один персонаж, думала она, закинув руки за голову. Шёлковые рукава кимоно издавали запах роз и бергамота, напоминая ей о последнем вечере, проведённом с Робером.

Карла допила чай, поставила чашку прямо на пол перед диваном, завернулась в простыню и снова начала погружаться в сон.

Она засыпала, наполненная той нежностью, которую ощутила в первый же день, когда увидела Робера. У неё больше не было чувства одиночества, как прежде. Не было чувства пустоты, которое всегда мучило её после расставания или непонятного исчезновения очередного «принца», «графа Монте Кристо», или ещё какого-нибудь героя романа. Её никто не предал, просто в силу обстоятельств удалился, ушел на время. Теперь для нее Робер и Тадао воплотились в одно лицо. Засыпая, она представляла их двоих вместе с ней и улыбалась своим мыслям. Да, это был один человек… человек и его отражение, его копия, со слегка изменённой внешностью… Внешностью, которую создала она…

Как хорошо проснуться дома, в своей постели!..

Карла широко взмахнула руками, закидывая их за голову, сделала глубокий вдох, ощутила сладковатый запах базилика, доносившийся из распахнутой настежь балконной двери. Она улыбнулась своим мыслям и чувствам и энергично выпрыгнула из-под одеяла.

Душ занял несколько минут. Хотелось поскорей бежать в библиотеку. Сегодня она наденет своё любимое лиловое платье – то самое, от Каролины Херрера, в котором она впервые встретилась с Робером.

Она взяла его в руки, заметила несколько катышек по бокам. Досадно, но это же можно легко исправить! Карла достала из нижней части шкафа маленькую машинку для удаления катышек, включила её и провела несколько раз по платью. Отлично, теперь платье выглядело как новое. Её мама научила всем этим нехитрым хитростям, и Карла была очень благодарна ей за это.

Она надела платье – оно выглядело немного помятым, но она не стала гладить его – просто побрызгала спреем и пригладила на себе, глядя в зеркало – небольшие вмятины на платье послушно разгладились. Карла оглядела себя с головы до ног. Прекрасно! Теперь все будет так, как хочет она. Она не будет больше суетится и волноваться по пустякам.

Она решила позавтракать в библиотечном бистро. Возможно, она увидит там Бруно. Он всегда завтракал в библиотеке, как настоящий итальянец, который не любит завтракать дома. Её грудь наполнилась тёплым трепетом от этих мыслей. Карла поняла, что соскучилась по нему. И, конечно же, по Сесиль. Нужно будет обязательно позвонить ей!

А вечером она заедет в Савой, заберёт оставшиеся вещи Робера.

Робер… Все теперь казалось каким-то сном. Волшебной сказкой. Словно она окунулась в другой мир и вот, теперь, вернувшись, наслаждалась приятным послевкусием всего того, что произошло за последние полгода. Как после написанной мастером хорошей книги с захватывающим сюжетом – или оперы. Ей вдруг вспомнилось, как они с Робером ходили на оперу в Гранд-Опера.

Карла очень любила оперу, особенно «Травиату» и «Кармен».

В тот день давали «Кармен»…

Робер смотрел на сцену широко открытыми глазами, вслушиваясь в гармонию звуков, вникая в каждую ноту, желая понять, откуда исходят звуки, и, поняв, вытягивал шею, пытаясь заглянуть в оркестровую яму. Он был подобен ребёнку, который, услышав впервые голос матери, наслаждается им, не понимая, что это за звуки и откуда они берутся.

Карла отрывала глаза от сцены и смотрела на него, любовалась им. Ей было приятно, что Роберу нравилась опера.

Он ловил её взгляд почти мгновенно и сжимал нежно её руку. Он знал, о чем думает Карла. Он всегда знал, о чем она думает. И она была совершенно не против.

Она вышла из дома и, радуясь хорошему настроению, направилась к метро.

В бистро было много любителей позавтракать за счёт библиотеки. Тут платили купонами, да и выпечка была вкусной и свежей. Запах булочек с фисташками разносился на весь квартал, хотя библиотечное бистро находилось на втором этаже.

Она не ошиблась: Бруно не заставил себя долго ждать. В четверть восьмого он появился в бистро. Он увидел Карлу, и его глаза изумлённо округлились. Он взял кофе, прихватил салфеткой бриошь с буфетной стойки, откусил от него сразу половину, отхлебнул на ходу кофе и заторопился к Карле. Ему трудно было скрыть радость.

– Карлетта, ты живая? Мама моя родная! Не верю своим глазам! – он поставил завтрак на стол, чмокнул девушку в обе щеки, обнял за плечи. – Ну, я приготовился к твоему удивительному рассказу. Что? Где? С кем?

– Была в отъезде. Просто смоталась в Японию, – сказала Карла и рассмеялась, увидев его ещё более округлившиеся глаза.

– Этот мой парень… Робер… – попыталась объяснить она, – Он… в общем, ему стало плохо, и нужно было… Я же звонила тебе из аэропорта. А ты что моей маме сказал?

– Что я сказал твоей маме? – Бруно театрально закатил серые большие глаза, и Карла сразу поняла, что с мамой они хорошенько посплетничали. – Я сказал, что ты отъехала в отпуск с молодым человеком. А потом тоже пришлось сказать, что ему нездоровится. Иначе как я мог объяснить твоё молчание? В общем, пришлось насочинять и сделать вид, что я в курсе, чтобы твою маму не хватил удар.

– Ты такой умница, спасибо тебе, – Карла крепко обняла Бруно и с признательностью погладила по спине.

– Ты можешь мне объяснить теперь, почему вы рванули в Японию? – продолжал допытывался друг. – Он что – из Японии, этот твой красавчик? Выглядит, как француз или итальянец. Хотя нет, для итальянца, он, пожалуй, слишком педантичен, – философски заключил он.

– Интересно, когда ты успел его разглядеть?

– Как где? Под окнами тут гулял каждый вечер! – воскликнул приятель. – Ромео, тоже мне… Ну хорош, хорош! Ничего не скажешь… А что, все-таки, с ним стряслось?

– Бруно, давай не будем обсуждать сейчас Робера. Расскажи лучше, как у тебя дела. Ты едешь домой летом? Я хочу поехать ненадолго в Италию.

– Э-э, дай, Карла. Вот всегда так. Как только я хочу узнать какие-нибудь подробности, ты тут же меняешь тему.

– Ну, хорошо, – уступила Карла. – Робер – француз, но из Японии. Его родители жили и работали там. Ответив, Карла спохватилась: почему она говорит о родителях в прошедшем времени? Сейчас неугомонный Бруно спросит, куда они делись.

– Все, – категорично сказала она. – Больше никаких вопросов. Не знаю, вернётся он вообще или нет, ему тут климат не подошёл. Я пошла работать. Пока. Целую.