Татьяна Чебатуркина - Долг платежом красен

Что-то совсем пропала охота тратить время на разборки с будущими маринованными огурцами, хотя зимой никто из детей не откажется от приличной партии доморощенных салатов и компотов.

«Ладно, ночь в моем распоряжении еще будет, если удастся достать билет на завтрашний утренний поезд».

За билетом на попутной маршрутке пришлось тащиться за сто с лишним километров в соседний район на крупную железнодорожную станцию Палласовская, потому что только на ней останавливался скорый поезд до Санкт-Петербурга.

В связи с так называемой оптимизацией производства усердные чиновники в течение последнего десятка лет, не думая о тысячах селян, позакрывали малокомплектные школы на хуторах, больницы в больших селах, фельдшерско-акушерские пункты, железнодорожные станции. Поговаривали даже об укрупнении районов, но пока все немного притихли, ожидая очередных указаний с верхов. Ведь память – такая короткая штука, и некогда заглянуть назад, в исторические справки развития районов, когда каждый новоявленный «наполеончик» в области немедленно начинал размахивать ножницами над доверенной ему территорией, чтобы показать свою власть и перекроить все по-новому. А потом все возвращалось на круги свои обратно, до следующего раза.

«Совсем, как бабуля моя раньше, ворчите, девушка! Ведь все равно ничего изменить не сможешь. Слава Богу, билет в плацкартный вагон на верхнюю полку вырвала с боем у вредной кассирши, выслушав целую лекцию о проблемах летних перевозок. Главное, не проспать утром, и чтобы таксист успел по утреннему холодку домчать до станции!».

В поезде под настойчиво-деловой перестук колес на убегающих назад бесконечных рельсах бездумно таращилась в окно, пока мелькающие зеленые кущи придорожных перелесков не закручивали незаметно в легкую невесомую ткань ускользающих, незапоминающихся сновидений.

Почти автоматически болтала и пила чай с семейной парой возбужденных попутчиков, которые скрипели по поводу дорожающей жизни, безумного многоплодия разрастающихся супермаркетов, невнимания к родителям взрослых детей и внуков. И от их постоянного нытья Нина опять ныряла в спасительное одиночество верхней полки, радуясь, горячим порывам залетающего ветра, вобравшего в себя пыль с хлебных полей от разгоряченных комбайнов, запахи свежескошенной травы в низинах, прохладу речной воды в туманной дымке далекого горизонта.

В телефоне в Интернете опять мелькали назойливые приставания с предложениями суперсредств по вылечиванию бородавок, снятию порчи и заговоров, подробности новых разборок известных артистов со своими бесконечными женами.

По привычке зашла на свою страницу в Одноклассниках. Ни к чему не обязывающие виртуальные встречи с бывшими коллегами, порой даже с малознакомыми людьми приучили к поверхностному обмену полезной, изредка интересной информацией.

В разряде гостей вдруг высветилась фотография какого-то загорелого незнакомца из Подмосковья. Его испытующий острый взгляд из-под широких бровей, надменно сжатые губы, широкие скулы, слегка вздернутый нос, лохматые, как после потасовки, светлые волосы, невольно заставили затормозить перемотку потока незнакомых лиц.

«Так, общих друзей у него – раз-два и обчелся, в основном, из числа выпускников нашей школы, разбежавшихся из деревни по городам в поисках лучшей жизни. Просится в друзья – да ради Бога! У меня на странице ничего секретного нет! Все лучше, чем бесконечные частные предприниматели, завалившие всю ленту рекламой новых косметических средств. Скрытный чудик, даже год рождения не указал! Может быть, какой-нибудь второклассник фото своего кузена выставил? Сидит в Интернете, когда на улице день уже давно разгулялся. Или пенсионер выставил свою карточку двадцатилетней давности, чтобы людей не пугать». В оповещении высветился так называемый подарок – букет красных роз с надписью: «До новых встреч» – детская наивная развлекаловка для взрослых людей.

Нина рассмеялась почему-то радостно – внимание всегда приятно. Все мы остаемся детьми в душе, и это чувство незащищенности, веры в совершенство всего, что нас окружает, мгновенное погружение в бездну счастливого исполнения желаний, отсутствие злобы и печали – все это, как отголосок прожитой жизни в стране под названием Детство.

Санкт-Петербург встретил проливным, льдистым дождем, и Нина сразу пожалела, что вместе с зонтиком не догадалась кинуть в сумку пару теплых колготок и кожаную куртку.

Китайские кроссовки промокли через полчаса, пока добиралась до скромного отеля недалеко от Московского вокзала. Джинсы оказались заляпанными сзади неизвестно откуда свалившейся грязью, и пришлось усердно тереть в туалете испорченную ткань неумелой подделки под модный бренд.

Впечатление от встречи с городом на Неве в маленьком номере размазалось по стеклу бесконечно бегущим дождевым потоком. Небо за окном сиротливо темнело сумрачным, застывшим безрадостно, унылым полотном, терпеливо дожидаясь пропавшее за облаками солнце.

В узком, вытянутом кабинете нотариуса, поймав его явно разочарованный взгляд, Нина терпеливо выслушала два старых анекдота про евреев, разглядывая излишне располневшую фигуру стареющего, почти лысого служителя закона. Провинциалка из далекого степного района в дешевых джинсовых брюках и синей спортивной куртке, конечно же, не могла воодушевить этого толстяка на возвышенную беседу о прекрасном городе. Он тщательно изучал, почти носом вынюхивал каждую страницу паспорта, задавал какие-то странные вопросы о троюродной тетке Нины, с места на место перекладывал пухлые папки с документами.

Потом, надев другие очки, монотонно бубнил по тексту малопонятные специфические предложения, объяснив, в конце концов, суть завещания: в вашу собственность переходит трехкомнатная квартира со всем имуществом в старинном особняке в Приморском районе города, на улице Савушкина и триста тысяч рублей на вкладе в Сбербанке. Так как положенные по закону полгода истекли, она, Нина Сергеевна Соловьева, может вступить в свои права по приему наследства. Необходимые документы будут подготовлены в течение трех дней.

– Вы оставьте, пожалуйста, адрес, где Вы остановились, и номер своего сотового телефона на всякий случай, – упитанный нотариус неожиданно проворно, привычно опираясь на подлокотники старинного кожаного кресла, вылез из-за стола, прикрыл створку пластикового окна, сразу отгородившись от металлического дробного стука капель о цинковую крышу какой-то пристройки, плотно прилепившейся к основному зданию. – У Вас есть знакомые в городе?

– Нет. Но что такое три дня в таком городе, как Санкт-Петербург? Здесь и месяца будет мало, чтобы ознакомиться с его сокровищами! – Нина была в растерянности, если не сказать больше, в полуобморочном состоянии от неожиданного известия, но, глубоко вдохнув, вежливо улыбнулась нотариусу. – А другие наследники не объявятся позже?