Екатерина Селивёрстова - Похмелье не будет вечным. История о женском алкоголизме

Кровь прилила к вискам женщины, она не любила вспоминать такие моменты, за которые до сих пор стыдно. Но, к сожалению, память стирала события очень выборочно. Вот то, что надо, она сейчас не может вспомнить, а как лютой зимой осталась на улице без ключей и в одном платье – помнит.

Она вернулась домой с предновогоднего корпоратива, как обычно, поняла, что ей не хватило, решила сходить в магазин, только почему-то забыла одеться и взять сумку. Вышла в подъезд в тапочках и вечернем платье. Дверь с шумом захлопнулась. У Веры в руках не было даже телефона. Часа два она просидела в подъезде. Начала потихоньку трезветь и соответственно замерзать. На дворе глухая ночь, звонить соседям она постеснялась. Куда идти, к кому? Она не придумала ничего лучше, как пробежать через двор и позвонить в Витькину квартиру. Она ни разу не была у него дома. Даже не интересовалась, с кем он живет. Дверь открыла заспанная женщина в старом халате.

– Тебе чего? Совсем с ума сошли. Ходят уже посреди ночи! Прости-господи…

– Извините, но я не из этих. – Только сейчас Вера задумалась, как она выглядит. – Мне бы Виктора. Понимаете, я дверь захлопнула! Я соседка, мы давно дружим!

– Чаго? С кем это ты дружишь? А ну пошла отсюдава, шалава подзаборная!

Верка хотела было отступить и убежать от нагло оскорбляющей ее бабы. Но она и правда порядком окоченела. Мороз выбил из организма остатки алкоголя.

Она прошептала умоляющим голосом:

– Ну пожалуйста, позовите Витю, мне правда некуда идти, я же замерзну!

– Ну, лярвы, совсем обнаглели! – Женщина развернулась и ушла вглубь квартиры, но дверь не захлопнула, что оставляло надежду, что она все-таки позовет своего… Кого? Кто она ему? Судя по возрасту, на мать не тянет. Жена? Вроде Витька не говорил, что женат. А она спрашивала?

В проеме показалась взлохмаченная Витькина голова. Он на ходу натягивал куртку, но, увидев Веру, вдруг остолбенел.

– Ты, что случилось? – Но, оглянувшись на насупившуюся сожительницу, быстро взял себя в руки, голос вдруг сделался грубым. Он стащил с вешалки старое пальто, кинул его женщине. – Давай, быстро одевайся и пошли. Я быстро! – Он кивнул вглубь коридора и, взяв Веру под локоть, потащил ее вниз по лестнице.

– Ты чего в таком виде? Что произошло?

– Вить, я дверь захлопнула. Домой не могу попасть. А Мишка у мамы. У меня ни телефона, ни денег с собой, может, на такси мне одолжишь?

– Уф. – Витька шумно выдохнул. – Напугала меня. Давай я тебя сам отвезу. У нее-то есть ключи запасные?

– Конечно, и у нее есть, и у Мишки… Вить, а кто это был?

– Где?

– Ну эта, женщина, что мне дверь открыла? У тебя теперь проблемы могут быть из-за меня? Она меня почему-то за проститутку приняла. К тебе что, часто проститутки по ночам приходят? – Вера разомлела в теплой машине, ее опять развезло, хотелось поговорить, и даже посмеяться, так бывает, когда стрессовая ситуация проходит.

– Вер, ну какое твое дело? Не будет у меня проблем. Что я маленький, что ли? Работа у меня такая, кто только не приходит. И проститутки, а ты как думала, у них проблем не бывает, что они – не люди? Я же на этом районе всю жизнь. В райотдел смысла нет за помощью бежать, а меня уж все знают, если кто из клиентов начинает зарываться или руки распускать, приходят, защиты просят.

– А, ты типа их крышуешь, что ли? – Верка рассмеялась.

– Вер, ты в какой машине едешь?

– Девятка, если не ошибаюсь, а что?

– Похож я на крышевальщика? Думай, чего говоришь-то. Я ж так, по-человечески помогаю!

– Добрый ты, Витюш. Спасибо тебе!

В следующий приход соседа Вера вручила старому другу связку ключей.

– Пусть у тебя будут запасные, мало ли что?

Витька вопросов не задавал, засунул связку в карман.

– Ну, ты уж только не приходи без предупреждения… – Опустив глаза, коротко сказала женщина.

– Обижаешь. Что я пацан, что ли… Вер, мы с тобой сколько уже общаемся, лет семь?

– Влад погиб 15 июля 2005 года. Ты пришел на следующий день. Шесть лет и шесть месяцев. Так выходит. Вить, я знаю, ты ни разу за это время меня не подвел, не обидел, не попрекнул, хотя часто пользовалась тобой как палочкой-выручалочкой.

– Да ладно, не пользовалась бы, если б я не хотел. – Витька улыбнулся, показав неровные зубы, местами пожелтевшие от частого курения. – Вон Светка, которую ты видала, приползла ко мне полгода назад, когда ее муж избил и из дома выгнал. Я морду ему набил, конечно. Но он, гад, все деньги Светкины спустил, а квартиру они снимали. Так осталась она у меня пожить, и вот, до сих пор… Ты на нее не обижайся, она женщина-то хорошая, добрая, готовит хорошо… Ревнивая немножко, но с кем не бывает.

– Да я так и поняла. Вить, и правда, ну какое мне дело? Живите, совет да любовь! Я тебе и так по гроб жизни благодарна, и ты вовсе не обязан передо мной отчитываться за свою личную жизнь. И объясни своей, гм, сожительнице, что ревновать ко мне не надо. Мы же друзья уже сто лет! – Вера улыбнулась.

Не так уж невинна была их дружба все эти годы. Однажды Витька пришел что называется «без лица». На вопрос что случилось, сообщил, что похоронил мать. Сели, выпили не чокаясь, выпили еще по одной, к тому времени Витька приносил в основном водку. Но привычный напиток не действовал как обычно. Лучше не становилось, причем ни Витьке, ни Верке. Она встала рядом с мужчиной и просто погладила его по голове. Витька вздрогнул, но не отстранился, еще крепче прижался к мягким выпуклостям женщины. Вера гладила еще и еще, пока не увидела, что плечи мужчины вздрагивают от молчаливых слез. Она заплакала вместе с ним. Как-то незаметно оказались на диване. Витька вдруг снял с нее кофточку, расстегнул джинсы, Вера подумала, что секс может быть лекарством в таких случаях. Не оттолкнула, но и не ласкала в ответ. Отдалась молча. Витька потом оделся и сразу ушел, буркнув под нос: «Извини». Месяц не появлялся, а потом они оба сделали вид, будто ничего и не было. Да и было ли на самом деле? Просто обезболивающей таблеткой угостила. Как друга не выручить?

После того случая прошел год. Вера, слава Богу, ключей больше не забывала. Но теперь после их посиделок, когда ее вырубало, Витька уходил и запирал дверь сам.

Значит, точно не Витька был ее ночным гостем. Он бы запер на ключ. Он никогда не забывал подобных мелочей. Да и не мелочи это для него. Он же мент по крови. Сколько бы он не выпил – оставался в совершенно трезвом уме. Вот счастливый человек, и похмельем не болел. Не то что она, Верка.

Головные боли мучали ее все чаще и чаще. А в последнее время еще и эта мелодия навязчивая. Похоже на галлюцинации. Говорят, так у алкоголиков бывает. Ну она же не алкоголик! Ну и сравнение пришло в голову. Вон Ирка из третьего подъезда, отирается с утра у ларька с пивом, заглядывает в глаза, подал бы кто на опохмелку. То фингал под глазом, то губа разбита… И как женщина так могла опуститься? Вера помнила ее, когда они только въехали. Роскошная баба была. Нос кверху, юбка в обтяг, и пошла походкой от бедра. Красилась уж только чересчур. А мужики вслед головы сворачивали. И чего ей в жизни не хватало? Детей нет, живи да радуйся.