Людмила Лапина - Невеста Монсегюра. Фантастический роман

– Обычно я ем мороженое, сидя на этой пушке, – Ляля кивком указала на старинное бронзовое чудовище. – Но сейчас мы спустимся вниз, милорд.

Ляля увлекла его почти к самой воде залива. Гранитный Воловий остров уже более семисот лет держит на себе Выборгский замок. Ляля достала из сумочки два пакета, накрыла валуны и пригласила графа садиться. Молодые люди ели мороженое – большие сахарные трубочки.

– Мое любимое мороженое это и крем-брюле, – пояснила Ляля.

Сэр Луис посмотрел на нее и серьезно сказал:

– Я очень виноват перед вами, демуазель!

– Что такое? – вскричала она, а цепкая читательская память выдала хлесткую фразу: «У господина Атоса пошаливает печень!»

– Я потерял ваше кольцо, – ответил граф.

– А, не беспокойтесь, монсеньор, – сказала девушка. – Кольцо лежит в моей шкатулке, но сегодня я его не надела, – и бросила довольный взгляд на свои пальцы, сверкающие цитринами в золоте и бриллиантовым лаком.

– Но как оно оказалось у вас? – продолжал изумленный сэр Луис.

– Когда я вернулась домой, кольцо было у меня на пальце, – сказала девушка. – Но за последний год я его редко надевала.

– Почему?

– Напоминает о многом, – жестко ответила она.

– Простите, донна Лилиана, – сказал граф и опустил глаза. «Я ни о чем не жалею!» – хотела сказать она, но прикусила язык и встала с валуна.

– Давайте обойдем остров.

Граф поднялся, и девушка повела его вокруг острова. Маленькие волны тихо плескали на валуны, качали солнечные зайчики, легкий ветерок нес морскую прохладу.

– Мы можем съездить на море в ближайшие дни, – сказала Ляля.

– Как угодно, донна Лилиана, – печально ответил граф и помог ей подняться по тропинке на верхний двор Выборгского замка. Ляля выкинула мусор в урну, и молодые люди пошли к выходу на яхтенный причал. Еще час они катались по заливу на маленькой белопарусной яхте. Ляля сидела, прислонившись к плечу сэра Луиса, и недописанная глава книги всплывала перед ее мысленным взором. Но яркое солнце, свежий ветер и радость плавного скольжения по воде быстро прогнали ее печаль. Граф первым прыгнул на причал и подал руку даме.

– Прошу, демуазель.

Молодые люди пошли вверх по Крепостной улице. Узкая, вымощенная булыжником, она походила на улицы Тулузы двенадцатого века. Все средневековые западноевропейские города имеют общие черты.

– Я хочу показать вам развалины доминиканского монастыря, – сказала Ляля, когда молчание стало совсем невыносимым.

– Принадлежавшего инквизиторам? – спросил рыцарь.

– Да, – вздохнула Ляля. – Инквизиция – мрачная страница средневековой истории.

– Сейчас у вас она существует?

– Нет, ее отменили в девятнадцатом веке.

– Уже после того, как казнили французского короля? – уточнил граф.

– Да, – ответила Ляля и восхитилась его памятью – за несколько дней, в абсолютно новом для него мире запомнить столько сведений. Молодые люди свернули на Выборгскую улицу и остановились у краснокирпичных развалин —стреловидные ребра свода, и голубеющее сквозь них небо…

– Смотрите, мессир, так стали строить в Париже почти сразу же после вашего рождения, – сказала Ляля. – Так перестроена гробница французских королей Сен-Дени, построен собор Парижской Богоматери.

– Странно и больно видеть разрушенную церковь, – ответил граф.

– Она построена в тринадцатом веке, с тех пор на этих землях почти непрерывно шла война, – сказала Ляля и вспомнила «Выборгский гром» – неудачный штурм замка при Иване Грозном. – А знаете, какой символ был у доминиканцев?

– Нет, – с тонкой улыбкой ответил сэр Луис, а Ляля покраснела – он же не жил в то, будущее для него, время!

– Их символ – голова собаки с горящим факелом в пасти.

– Что ж, вполне понятно, символом псов господних может быть собачья голова, – сказал граф.

– А как вы объясните факел?

– Видимо, огонь веры обрушивается на еретиков.

– Вы правы, милорд, – ответила Ляля и слегка вскрикнула.

– Что такое?

– Споткнулась, – небрежно сказала девушка и подумала, что символы опричнины – голова собаки и метла – могли быть заимствованы Иваном Грозным у инквизиции.

– Готику называли еще «французской манерой», она распространилась по всей Европе, – продолжала Ляля. – В Петербурге есть несколько зданий в стиле неоготики девятнадцатого века.

– Позапрошлый век? – уточнил граф.

– Да.

– А причем тут готы?

– В восемнадцатом веке это название произошло от названия племени готов, которые к тому времени уже не существовали.

– А… – начал сэр Луис, но девушка с милой улыбкой взяла его под руку и жалобно сказала:

– Я проголодалась.

– Пойдемте обедать, миледи, – тут же сказал заботливый рыцарь.

– Мы пойдем в ресторан «Круглая башня». Она построена в шестнадцатом веке, но с тех пор город разросся, а башня стала рестораном в двадцатых годах двадцатого века, – рассказывала девушка, пока они подходили к рыночной площади. В ресторане они заказали полный обед, и Ляля с истинным наслаждением наблюдала, как ловко сэр Луис управляется с ножом и вилкой.

– Кофе мы выпьем потом, – заявила девушка. – А теперь пойдем в магазин.

Заинтригованный граф последовал за ней. В магазине они приобрели владельцу Монсегюра все, что нужно аристократу и в двадцать первом веке: элегантные костюмы – темный, серый, белый, джинсы, шорты, рубашки, майки, обувь, белье. Парфюмерию, бритву, ноутбук выбирала Ляля. Потом они зашли купить мобильник, и девушка вспомнила свой сон на первой ночевке на берегу Гаронны. «Рыцарю нельзя без мобильника», – усмехнулась она и помогла выбрать удобный аппарат, такой, чтобы не терялся в рыцарской длани, и с широкими кнопками – не промахнется. Номер, конечно, пришлось приобретать на паспорт Ляли.

– Позвольте сделать вам подарок, донна Лилиана.

– О, я не знаю, – девушка потупилась. Сейчас принимать подарки от рыцаря ей не казалось правильным. Они не в двенадцатом веке, и у себя дома она может сама о себе позаботиться. Но мысленно взывая к своей гордости, девушка обвела взглядом мобильники в витрине. Один, розовый с металлическим отливом, украшенный стразами, привлек ее внимание. И чем дольше она на него смотрела, тем больше он ей нравился. Большой экран, прямой вход в интернет… Ляля хотела сделать себе такой подарок на окончание университета. Она нерешительно взглянула на сэра Луиса.

– Выбирайте, демуазель!

Девушка подумала, что не стоит его обижать – он хочет порадовать ее.

– Пожалуй, этот. Спасибо, милорд, – сказала она и заплатила. Деньги графа были по-прежнему у нее в руках. Рыцарь взял только что купленную сумку, забитую обновками, коробку с ноутбуком, и они вышли на улицу.

– А не постричься ли вам, милорд? – ласково спросила Ляля.