Элен Конде - Триптих о любви

– С-слушай, я была в ярости, когда узнала, что Мадинка всё это подстроила. Она такая с-сучка! Я г-говорила с ней, она делает вид, что ничего не произошло, но мне кажется, что она уже переехала к вам на Ленинский. – Ирка даже немного заикалась от негодования. – Честно говоря, больше дел с ней иметь не желаю, найду еще что-нибудь, никогда ей не прощу того, что они сделали с тобой.

– Ириша, дорогая моя! Перестань причитать, ты себе не представляешь, как я счастлива, что всё это случилось, мне как будто удалили что-то очень болезненное и ноющее. Пусть живут вместе, если им это нравится. – Вика сама удивилась, что достаточно спокойно всё объяснила Ирке. – Я сейчас живу в квартире Серёжки на Керченской, заезжай – посплетничаем. Извини, долго не могу болтать, жду важного звонка, целую, жду тебя. – Вика вздохнула, и уже почти повесила трубку, её уже мало волновали прошлые проблемы, более всего её занимали вопросы предстоящей поездки. Но тут Ирка взахлеб что-то начала говорить, что Вика невольно продолжала слушать.

– Всё-всё, только единственно скажи, у тебя кто-то появился? Я же чувствую, что ты, подружка, что-то темнишь. – Ирка попала в самое яблочко.

– Ир, давай, чтоб не сглазить, не будем пока об этом. Я сама еще не верю в то, что со мной происходит. Если карты лягут так как надо, в начале апреля ты всё сама узнаешь. – Вика сама не ожидала, что окутала своё нынешнее положение вуалью таинственности и интриги.

– Ну, договорились, не пропадай. – Последняя фраза напрочь запутала Ирку, поэтому она решила не спешить с выводами.

Минут через десять раздался телефонный звонок, наконец-то позвонила Маша из агентства, виза и билеты были готовы. Вика решила, что не будет большим грехом, если сегодня она уйдет с работы на полтора часа пораньше. Она позвонила секретарю Юле и предупредила, что если кто-то будет интересоваться её персоной, то она на сотовом…

…Как и обещал Борис Зорин, в половине третьего на столе у Антона лежала папка с материалами по установке системы аудио наблюдения. Это удовольствие оценивалось ни много, ни мало, а в пять тысяч долларов. Полянский не стал торговаться и попросил немедленно начать работы по внедрению. В восемь утра следующего дня двое мужчин с аккуратными пластиковыми чемоданчиками прибыли в офис компании, они что-то «колдовали» вокруг телефонной станции. А к началу рабочего дня, ровно в 9.00 коммерческий директор, а ныне исполняющий обязанности генерального директора Антон Полянский, был в курсе каждого шага любого сотрудника предприятия. У него на столе появился отделанный под дерево шикарный органайзер, который являл собой маленький пульт управления с кнопочками, соответствующими телефонам каждого сотрудника фирмы. В любой момент времени можно было подключиться к любому человеку, прослушать его телефонные разговоры, а также записать их. Антон был доволен собой и Зориным, который получил пятую часть от уплаченной суммы в конвертике. С этого дня у Полянского началась эпидемия слежки за Викой, он хотел знать о каждом её шаге, по крайней мере, всё, о чем она говорила по рабочим телефонам. Он знал, что Вика не была болтушкой и по вечерам не любила «висеть» на домашнем телефоне, все свои проблемы она решала на работе, поэтому у него был шанс узнать о её ближайших планах уже очень скоро. Для простоты Антон поставил все разговоры с Викиного телефона на запись, чтобы потом, не отвлекаясь послушать и в спокойной обстановке отделить зерна от плевел…

…Очень быстро Вика добралась до фирмы «Австрия Лайн», Мария как раз была свободна. Она отдала ей паспорт с визой и билеты на самолет на 21-е марта. Вика была весьма тронута таким внимательным обхождением, она поблагодарила госпожу Бауэр и в знак особой благодарности подарила ей большую коробку бельгийского шоколада в виде морских раковин. Ну, что ж, осталось пережить чуть больше недели и сказка станет явью. Примчавшись домой, первое, что хотела сделать Вика, так это позвонить Игорю и сообщить о своей радости. Но, к сожалению, что-то было неладно со связью, промучавшись с полчаса и не добившись желаемого результата, девушка решила позвонить ему завтра утром с работы.

А к концу следующего дня Антон Полянский уже знал, что Виктория Гордеева направляется на австрийский горнолыжный курорт «Ц» 21-го марта из аэропорта Шереметьево-2 рейсом SU-261 вместе с неким Игорем, который работал там инструктором по горнолыжному спорту. Личность этого инструктора еще предстояло установить, но и этой информации для начала было вполне достаточно. С одной стороны, надо бы и успокоиться, так как у Вики теперь нет от него тайн, хотя она сама не знает об этом, а с другой стороны, в голове у Полянского начал созревать некий план мести. Он еще не знал, что именно он хочет предпринять, но мысль о том, что его предпочли другому, жгла его сознание. Антон ловил себя на мысли, что лейтмотивом каждого его раздумья была главная цель – вернуть Вику, во что бы то ни стало.

Довольная разговором с Игорем, Вика ехала к родителям в Химки. Давно не посещала она своих, и это очень расстраивало её. Она была примерной дочерью и всегда заботилась о маме и папе, тем более Сергей уехал далеко и достаточно надолго, поэтому на неё вдвойне была возложена роль любимого ребёнка. Старенький «Опель» журчал и чихал, но ехал. Ну, не джип, зато едет. Тоже мне проблема. В конце концов, подкоплю денег, продам «Опель» и куплю себе что-нибудь поновее, а пока и так неплохо.

Вика ехала и думала, а также еще раз убеждала себя, что лучше свободы и материальной независимости на свете ничего нет. Она представила себя за рулём джипа рядом с Антоном, сама себе она показалась какой-то ненастоящей и фальшивой, как и вся жизнь, которую она вела до сей поры. Перекладывая с места на место в голове мысли, Вика не заметила, как подъехала к дому родителей. Здесь прошло её детство и юность, всё было такое родное и любимое. Девушка взяла в руки три огромных пакета с гостинцами, закрыла машину и поспешила к подъезду.

Родители были очень рады её приезду, обладая природным тактом, они не задали ей ни одного вопроса, относительно перемен в жизни. Если честно, Вике самой не хотелось говорить на эту тему. Ей хотелось говорить только о поездке.

– Таким образом, дорогие предки, я теперь начинаю новую жизнь – горнолыжницы. Как вам это нравится? – Вика гордо и весело объявила об этом родителям.

– Как тебе сказать, дочка, с одной стороны, все, вроде бы, катаются, даже президент. А, с другой стороны, одно хочу тебе сказать, будь осторожна. – Отец ласково предостерег её от возможных травм и падений.

– Это само собой, тем более, что у меня будет личный инструктор. Пока больше ничего говорить не буду. Вернусь домой, тогда всё будет ясно.